— Ну так сними все это.
— Ага. И играй в гольф голой, — выпалила Бейли, околдованная этой улыбкой. И только потом осознала, что же она сказала.
— А что, неплохая идея, — бросил Тэннер, придерживая для нее входную дверь. — Но, с другой стороны, в таких деревенских клубах основной контингент — благовоспитанные старички, решившие погреться на полуденном солнце. Мне не хотелось бы каждые десять минут вызывать «Скорую помощь».
Уж лучше я раскошелюсь и куплю тебе в спортивном магазинчике шорты и футболку.
Когда он говорил, все казалось таким легким и естественным. Впрочем, для него оно таковым и было: двести долларов за то, чтобы поиграть в гольф, сто пятьдесят — за две пары шорт и пятьдесят — за рубашку для гольфа, которую она, Бейли знала точно, больше не наденет ни разу в жизни.
— Это безумие, — бормотала Бейли, держа в руках покупки, к которым добавились две пары специальной обуви для гольфа, пока Тэннер рылся на полке с козырьками.
— Подожди, пока увидишь, сколько мне придется заплатить за козырьки. — Он показал ей ценник, прикрепленный к белому козырьку из махровой ткани с розовой символикой клуба.
— Это преступление! — ахнула она.
— Нет, это прибыльный бизнес. Оглянись, Бейли, — призвал он ее. — Это место для людей, имеющих деньги. Не хочешь платить пятьдесят долларов за безобразную рубашку, не плати и вообще не приезжай сюда.
— Я и не собиралась, — проворчала она, направляясь вслед за Тэннером к кассе.
Не дожидаясь, пока кассир, пожилой мужчина, назовет общую сумму, Тэннер протянул кредитку.
— Я сама за себя заплачу, — сказала Бейли, кладя покупки на маленький, хрупкий столик возле кассового аппарата и доставая кошелек.
— Ни в коем случае, — возразил Тэннер и остановил ее руку. — Это была моя идея, мне и платить.
— Ты так говоришь, потому что знаешь, что я банкрот.
Он рассмеялся.
— Нет. Я просто подкупаю женщину, которая когда-нибудь в телеинтервью будет рассказывать о том, как она добилась успеха и с чего все началось, вскользь упомянет и мою скромную персону.
— Значит, подкуп?
— В надежде на твою благосклонность.
Со смехом они покинули спортивный магазин. В холле они спросили у служащего, где находятся раздевалки, за возможность воспользоваться которыми Тэннер выложил еще сотню долларов. В женской раздевалке Бейли сняла костюм, колготки и туфли, сложила их в шкафчик и закрыла на ключ. Облачившись в обновки — шорты цвета хаки, футболку ужасной зеленобордово-оранжевой расцветки и козырек, — она взглянула на себя в зеркало и рассмеялась.
— Ты отлично выглядишь, — сказал Тэннер, выходя из мужской раздевалки.
— Ты тоже, — поддразнила Бейли, Его футболка резала глаз не менее диким сочетанием цветов, но даже в ней он выглядел бесподобно. Никакая аляповатая одежда не могла испортить его. Он выглядел как преуспевающий молодой бизнесмен, решивший на досуге поиграть в гольф. Впрочем, все именно так и было. И эти несколько полуденных часов он будет принадлежать ей.
Усилием воли Бейли прервала полет своей фантазии. Да, Тэннер сказал, что должен подумать, но с чего она взяла, что он решил пересмотреть свое решение об отъезде. В лучшем случае он решил оттянуть неизбежное — ведь, когда они вернутся в Уилмор, его больше ничто не будет держать в городе. Они вряд ли увидятся когда-нибудь снова, и это вызывает у него грусть так же, как и у нес. Сейчас они здесь, чтобы наслаждаться каждой минутой, проведенной вместе, потому что их время неумолимо истекает.
Что ж, она поступит так же, как он: сохранит прекрасные воспоминания об их знакомстве, об этом солнечном дне. Никакой грусти. Никакого выяснения отношений. Одно сплошное удовольствие.
— Ты на самом деле выглядишь очень мило, — сказал Тэннер.
— Спасибо.
В это время служащий принес клюшки, взятые Тэннером напрокат. Последовав его примеру, Бейли взяла сумку с клюшками, повесила се через плечо и пошла вслед за ним по направлению к стоянке картов.
— С чего ты взял, что я играю в гольф? — спросила Бейли, когда юркая белая машинка тронулась с места по направлению к первой метке.
— Ты ведь играла в колледже, — просто ответил Тэннер, но что-то в его словах смутило Бейли.
— А что ты еще знаешь обо мне, чего я не знаю, что ты знаешь? — спросила она, легко выпрыгивая из карта, поскольку они приехали к месту начала игры.
— Не очень много, — честно признался Тэннер.
Он воткнул свою метку в землю и на ее верхушку положил мяч. Выбрав драйвер — специальную длинную клюшку, он примерился, размахнулся и, рассекая воздух, сымитировал удар. Затем, заняв позицию, он одним сильным, но неточным ударом стукнул по мячу. Тот взмыл в безоблачное голубое небо и приземлился, не долетев даже до грина — зеленой лужайки, окружающей лунку.
— Черт, — пробормотал Тэннер, выдергивая метку из земли.
— Почему ты чертыхаешься? — спросила Бейли с искренним недоумением, глядя на место приземления его мяча. — Мяч не долетел до грина всего фут.
— Для меня это не всего, а целый фут.
— О, извините меня, мистер чемпион. Мы с вами из разных весовых категорий.
Она сделала пробный замах и подошла к мячу.
Примерившись, Бейли ударила и стала наблюдать, как летит ее мяч. Больше всего это походило на полет камня через лужу.
Тэннер одарил ее сочувствующим взглядом.
— Я думал, ты играла в колледже.
— Я никогда тебе этого не говорила, — с улыбкой заметила Бейли, укладывая клюшку в сумку. — Тебе сказал об этом кто-то другой.
Тэннер сел за руль карта.
— Тебя это беспокоит?
— Немного.
— Я думал, ты будешь польщена, узнав, что ты мне небезразлична и что я пытался узнать о тебе побольше. — Нажав на газ, он направил карт по направлению к ее мячу.
— А это на самом деле так? — спросила Бейли, стараясь не сбиться с легкомысленного, дружелюбного тона и не дать волю своим надеждам.
Тэннер остановился на дорожке неподалеку от места приземления ее мяча.
— Что-то вроде того.
— А ты, оказывается, любопытен.
— Не без этого, — без тени раскаяния согласился Тэннер.
— Ты собрал всю интересующую тебя информацию?
— Никто не знает тебя настолько хорошо, Бейли, с усмешкой сказал он. — Иди бей по своему мячу.
Бейли выпрыгнула из карта, выбрала клюшку и пошла по траве к своему мячу.
— Что ж, я хотя бы попала в допустимые пределы, — крикнула она Тэннеру, который лишь покачал головой в ответ. Размахнувшись, она поддела мяч снизу и подбросила его вверх. Несколько секунд он летел очень красиво, затем сделал дугу и приземлился в нескольких футах справа от мяча Тэннера.
— Хороший удар, ничего не скажешь, — прокомментировал он, когда Бейли снова уселась на пассажирское сиденье.
— С каждым хоть раз в жизни случаются чудеса, небрежно заметила она, но в душе была очень горда собой. В колледже она хоть и не была лучшим игроком, но всегда была на уровне. — Знаешь, если ты дашь мне несколько советов и потренируешь немного, может, я и восстановлю былое мастерство.
— Ты думаешь? — Тэннер внимательно посмотрел на нее.
— Конечно. Ты имеешь что-то против?
Не я, а мой здравый смысл, подумал Тэннер. Еще немного, и он его просто-напросто лишится. Он привез Бейли сюда, чтобы подумать, как поступить, зная, что она собирается нанять в качестве архитектора своего бывшего жениха, мужчину, разбившего ей сердце. Но он вообще не в состоянии думать, когда она рядом — такая восхитительная в этой ужасной футболке. Милая. Остроумная. Способная придать очарование самым обычным вещам. Именно с такой женщиной он мечтал прожить всю жизнь. Теперь Бейли хочет, чтобы он поправлял положение ее тела: рук, бедер и бесконечно длинных, стройных ног.
Чтобы проверить и поправить положение ее рук на клюшке, ему придется встать сзади вплотную к ней, прижаться и практически обнять.
Отлично! Он приехал и привез ее сюда, чтобы подумать о том, как уберечь Бейли от неминуемой ошибки, а вместо этого он вообще ни о чем не думает, а лишь изыскивает способы, чтобы быть поближе к ней. И отнюдь не эмоционально или умственно, а на самом что ни на есть примитивном физическом уровне.
Тэннер ударил по мячу и проследил, как тот приземлился на зеленую траву в футе от лунки.
— Не боишься быть освистанным? — шутливо поддела его Бейли.
— Это была разминка, — буркнул Тэннер, направляясь к карту, чтобы положить клюшку с железной головкой и взять паттер — короткую клюшку. Он надеялся, что за это время Бейли сделает свой удар, но он ошибся. Она стояла позади него и улыбалась.
— Что? — спросил Тэннер.
— Мне нужна твоя помощь, — просительно сказала она. — Научи меня своему удару.
Тэннер испустил глубокий вздох — не объяснять же ей, что он попросту боится прижиматься к ней, поскольку его и так целый день обуревают весьма провокационные мысли и желания. Но больше всего пугает мысль о скором расставании. В его памяти и так останется слишком много воспоминаний о ней, чтобы к ним добавились еще и сегодняшние.
