Он вздохнул, но встал и пошел за ней.
Джек бросил на нее недоумевающий взгляд.
— Что там у вас было?
— Воспитательная работа. Я думаю, он ревнует тебя к Нике.
— Вряд ли, — невесело усмехнулся Джек. — Я как-то не представляю Себа у меня на коленях перед телевизором.
— Ты его когда-нибудь обнимал?
Джек с изумлением посмотрел на нее.
— Обнимать? Да он меня убьет!
— Не думаю. Знаешь, я не хочу вмешиваться, но, по-моему, в детстве ему не хватало ласки — чтобы его обнимали, прижимали к груди. Он думает, поскольку ты ему не отец, он не может просто подойти и обнять тебя, как Жанну и Ника.
Джек тяжело вздохнул.
— Что же я могу с этим поделать, черт возьми?
— Ты мог бы сам проявить инициативу.
— Он решит, что я сошел с ума!
— Нет, поверь мне, Джек. Мимоходом коротко обними его. Я думаю, ему это нужно. Он чувствует себя очень одиноким, изолированным. У тебя есть я, у Эми и Тома есть Касси и Филип, у Ники есть все…
— А у Себа — никого. Черт, я не подумал об этом.
Молли оглянулась через плечо. Ника шла между двумя девочками, повиснув на их руках, мальчики все еще изображали самолеты, а Себ плелся позади, явно скучая.
— Давай я пойду к мальчикам, буду им показывать всяких насекомых, а ты пройдись с Себом.
— Он окрысится.
— Не окрысится. Смотри, рядом с ним собака нашла кроличью нору. Пойди отзови собаку, брось ей палку, и так окажешься рядом с Себом.
Поможет ли? Бог его знает. Но хуже не будет. Молли прервала полет двух асов.
— Эй, вы двое, может, хватит реветь и сражаться, пойдемте посмотрим, что делается вокруг!
Она увела их в сторону от дороги, нашла гнилое бревно и осторожно приподняла; под ним заметались сотни насекомых, и мальчишки, присев на корточки, зачарованно на них уставились.
— Ух, какие смешные, — засмеялся Том и ухватил букашку. — Пойду брошу Эми за шиворот!
Молли едва успела ухватить его за штанину.
— Нет, — твердо сказала она. — Она кусается. Не тронь.
Несчастная тварь была благополучно возвращена на прежнее место.
— О, смотрите, — крикнула Молли, — вон на том старом дереве! Там кто-то живет — дятел или белка.
— Белка, — тихо сказал Филип и показал на соседнее дерево. Белка повертелась, потом взвилась вверх и исчезла в кроне.
— Посмотрите вокруг, что-нибудь еще найдете, — подбодрила она мальчиков и направилась к девочкам, которым уже поднадоело раскачивать Нику. Уголком глаза она посмотрела на Себа и Джека. Они шли рядом, не разговаривали, но Себ потерял свой воинственный вид.
Неплохо для начала.
— Привет, девочки, — весело сказала она.
— Привет, Молли.
— Привет, мама. Мам, Ника мне все руки оттянула.
— Ника, детка, дай мне ручку, — улыбнулась Молли.
Ника сунула руки под мышки и отвернулась.
— Не дам. Хочу Эми и Касси.
— Ладно, оставайся с Эми и Касси, но они устали, дорогая, и не смогут тебя нести. Тебе придется идти самой.
— Джек понесет. — Малышка развернулась и побежала к Джеку.
Ухватив Себа и Джека за руки, Ника обезоруживающе улыбнулась и сказала:
— Покачайте меня.
Джек и Себ обменялись понимающими улыбками, взяли ее за ручки и стали качать.
Ну вот, у них нашлось общее занятие. Молодец Ника.
Молли кликнула собаку:
— Ко мне, Бой! Составь мне компанию.
Пес прибежал, виляя хвостом, и положил к ее ногам палку.
— Ох, миленький, ты хочешь, чтобы я взяла ее?!
Пес улыбался, высунув язык; Молли взяла палку и бросила ее со всей силы.
Через несколько секунд улыбающийся пес снова стоял рядом, готовый к новому броску.
Ну что же, ничего не поделаешь, сама придумала.
Она оглянулась на Джека. На этот раз Ника сидела у него на плечах.
Она улыбнулась и опять бросила мерзкую палку…
Казалось, эти выходные были несколько световых лет назад; Джек тосковал по Молли, как никогда раньше. Тем не менее книга успешно продвигалась. Он писал, когда Ника была в яслях, в остальное время дня и ночи сочинял и наконец-то впервые поверил, что закончит книгу в приемлемые сроки.
День рождения Себа был уже на носу; меньше всего Джеку хотелось сейчас отвлекаться, но пришлось взять тайм-аут и сходить в магазин за продуктами и подарком.
Себ хотел цветной телевизор в свою комнату, но Джек нутром чувствовал, что старый черно-белый хоть как-то удерживает Себа от того, чтобы смотреть всякую чушь ночи напролет, и он не собирался делать это занятие более привлекательным.
Джек решил купить ему новый компьютер; старый, стоящий в гостиной, себя исчерпал.
Как-то вечером к Себу пришла Эла, чтобы помочь готовиться ко дню рождения, и Джек пошел в сарай посмотреть, как у них идут дела. Они стояли в разных углах, у обоих был смущенный и виноватый вид, пылали щеки, блестели глаза, и у Джека душа ушла в пятки.
Только не секс, подумал он. Еще рано. В воскресенье Себу исполнится пятнадцать.
— Ну что? — бодро спросил он. — Придумали, как расставить лампы?
Себ прокашлялся.
— Ага… Вроде… Мы хотели тебя спросить. Мы не можем решить.
Или им было не до того. Джек вспомнил разговор с Себом. Он пойдет к Эле, и они будут валяться в ее комнате и слушать музыку. Валяться? В ее комнате? На ее кровати? О Боже.
Они договорились, где ставить лампы. Джек наложил вето на идею притащить с чердака матрасы и разложить вдоль стен. Взамен он предложил принести с того же чердака старые ковры и расстелить их на полу.
— Только не матрасы, — сказал он.
— Ну почему? — возмутился Себ.
— Потому что я не вчера родился, — мягко сказал Джек. — Знаю я вас, парней, и не собираюсь поощрять.
Себ имел совесть покраснеть.
— О'кей, притащим ковры.
Этого мало, подумал Джек. Надо будет еще поговорить с ним.
Вечером, накануне дня рождения, он постучал к Себу в дверь. Младшие дети уже спали, а Себ смотрел телевизор. Джек подошел к двери.
— Чего? — донесся недовольный голос Себа.
Резкий запах тлеющих палочек фимиама ударил в нос.
— Можно войти?
Себ глядел настороженно, но дверь открыл. В комнате был полный бардак. Джек сбросил какую-то одежду с кресла на пол и убавил звук телевизора.
Сев в кресло, он подумал, не принесет ли этот разговор больше вреда, чем пользы.
— Чего ты хочешь? — напрямик спросил он. — Я про Элу — про тебя с Элой.
Себ плюхнулся на кровать, скрестил ноги и откинулся к стене, изо всех сил стараясь выглядеть беззаботным.
— Ну так что про нас?
— Себ, я не ребенок…
— Я тоже.
— Знаю.
Себ сощурился. Джек это проигнорировал и продолжал:
