Когда все закончилось, Эмма повалилась на подушку с блаженной улыбкой на губах, а он рухнул на спину, одной рукой все еще обнимая ее и пытаясь восстановить дыхание. У Гаррета не осталось сомнений в том, что физически они идеально подходят друг другу.
А потом зазвонил телефон.
Они оба не обратили на него внимания. В конце концов, мобильник затих. Гаррет не отрываясь смотрел на Эмму, словно ничего не видел и не слышал вокруг себя.
Но саму Эмму трель телефона вернула к реальности. На несколько часов она напрочь позабыла о потрясении, которое пережила вчера. Но сейчас неприятные эмоции снова нахлынули на нее.
— Гаррет, мне нужно рассказать тебе кое-что.
— Хорошо.
— Я пыталась сделать это вчера.
— Знаю, я не хотел прерывать тебя, Эм, но потом подумал, что тебе необходимо отдохнуть. Ты живешь в состоянии постоянного стресса.
Гаррет провел ладонью по ее виску, убирая за ухо влажные пряди.
— Нетрудно представить, через что тебе вчера пришлось пройти. Я же знаю Иствик. Новость о расторгнутой помолвке наверняка уже облетела город, и всем было интересно узнать подробности.
— Именно по этой причине я и не смогла выкроить время, чтобы поговорить с тобой вчера. Мне пришлось объясняться со слишком многими людьми. Но сейчас речь о другом.
Она сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями, а Гаррет продолжил, уверенный, что ей требуется поддержка и утешение:
— Рид еще некоторое время будет занимать твои мысли. Он же небезразличен тебе. Да и друзья и родственники не позволили бы тебе так сразу забыть его имя, даже если бы ты и захотела. Обещаю, что не буду придавать этому обстоятельству большого значения.
— Я и не думала, что ты…
Он снова прервал ее:
— Если сейчас мы покажемся на людях вместе, как пара, все подумают, что ты оставила Рида из-за меня. Я знаю местных жителей, уж поверь. — Он явно беспокоится о ее душевном комфорте. К Эмме никто никогда не относился с таким трепетом. — Поэтому я понимаю, что некоторое время нам придется избегать публичности. В любом случае не могу представить, чтобы мы с тобой захотели привлекать к себе повышенное внимание.
— Да, верно. — Она еще даже не заглядывала так далеко вперед, а Гаррет, очевидно, уже все предусмотрел. Когда она опустила голову, его пальцы мягко приподняли ее подбородок, чтобы их глаза снова встретились.
— Эмма. Я люблю тебя. Это чувство ново для меня. И я очень хочу, чтобы на сей раз у нас все получилось.
Эмма вспыхнула.
— Я тоже никак не ожидала испытать что-либо подобное. В юности нам было хорошо вместе, Гар, но ничего похожего на то, что я испытываю к тебе сейчас.
Он кивнул.
— К сожалению, я совсем не умею ухаживать, поэтому мне придется учиться всем тонкостям этого искусства. Поэтому если ты просто будешь терпеливой и не станешь обижаться, если я время от времени буду делать что-то не так…
Она села.
— Гаррет.
— Что?
— Пожалуйста, не перебивай.
— Ладно.
— Вчера кое-что случилось. Мои родители… Я знала, что они хотят меня видеть. Им не терпелось получить объяснение, почему я разорвала помолвку с Ридом, поэтому я поехала к ним. — Эмма вздохнула, потом выпалила: — Я обнаружила, что вот-вот потеряю все.
— Что ты имеешь в виду?
Боже, как хорошо поговорить с кем-то, кто не будет критиковать и осуждать ее. Кому наплевать на общественное мнение и нет дела ни до чего, кроме… нее самой.
— Все это время, Гаррет, я думала, что в тридцать лет унаследую трастовый фонд, который когда-то основала моя бабушка.
— Хорошо.
— Сумма изрядная. Несколько миллионов долларов.
— Это здорово.
— Дело в том, что существование трастового фонда оказывало сильное влияние на мой стиль жизни. Я люблю свою галерею, но всегда выбирала экспонаты, основываясь не на прибыли, которую может принести их продажа, а на том, насколько они впишутся в общую концепцию экспозиции. Я старалась выбирать то, что считала красивым. То, что, как я считала, обогатит всех нас, а не просто принесет мне хороший доход.
Гаррет не прерывал ее все это время, внимательно слушал. На его губах играла снисходительная улыбка. Когда он коснулся ее щеки, у него на лице явственно отразилась мысль о том, что она безнадежная идеалистка. И что это качество в ней ему нравится.
— И речь не только о галерее, но и обо всей добровольной общественной работе, которую я выполняю. Проекты, в которых я принимаю участие в загородном клубе, никогда не оплачиваются. И то, что я делаю для детей — я всегда уделяла этому много времени, потому что мне никогда не приходилось беспокоиться о доходах, понимаешь? Я всегда знала, что после тридцати лет унаследую приличное состояние.
— Очевидно, — тихо проговорил Гаррет, — все каким-то образом изменилось.
Эмма энергично кивнула, сдерживая подступившие к горлу рыдания.
— Чего родители никогда не говорили мне — до вчерашнего дня, — это что к тридцати годам я должна быть замужем, чтобы унаследовать деньги.
— Что? — Глубокая морщина на лбу свидетельствовала о его замешательстве. Их разговор перестал быть милой постельной беседой, как только до него дошло, что у нее серьезная проблема.
Эмма села и потянулась за его рубашкой с длинными рукавами. Она не имела ничего против того, чтобы находиться рядом с ним обнаженной. По сути дела, впервые в жизни она чувствовала себя свободной во всем быть собой. Но тема была такой болезненной, что ее начало знобить.
В конце концов, они оба оказались в его крошечной кухне. Она сидела на стуле с кружкой чая. Гаррет прислонился к стойке и выглядел непривычно отчужденным, возможно, потому, что солнце светило ему в спину и выражение лица казалось более строгим.
— Я не понимаю. Зачем твоей бабушке понадобилось выдвигать подобное условие?
— Видимо, она, как и родители, изрядно испугалась, когда еще подростком я начала твердить, что никогда не выйду замуж. Честно говоря, совместная жизнь моих родителей кого угодно отпугнула бы от института брака. В Иствике сплошь и рядом браки заключаются ради денег. Слияние бизнеса и династий. — Эмма дрожащей рукой откинула с лица волосы. — Я такого не хотела.
— Черт, я тоже.
— В любом случае… — Эмма сделала глоток, надеясь, что чай придаст ей немного смелости. Так приятно открыто поделиться своими проблемами с человеком, который поддерживает тебя. — Я думаю, основная идея заключалась в том, чтобы таким образом заставить меня выйти замуж и родить детей.
— Все это прекрасно, вот только как ты могла выполнить поставленное условие, если не знала о нем?
Холодок в его голосе заставил Эмму вздрогнуть. Когда она подняла голову, чтобы посмотреть на него, по выражению его лица ничего нельзя было понять. Эмма решила, что ей показалось.
