Прислонив велосипед к каменной урне, девушка присела отдохнуть на ступеньках террасы. Мысль войти одной в этот огромный старый дом внушала ей ужас. Она обернулась и посмотрела на обшарпанную стену здания. Ее взгляд скользнул по огромному портику и балкону над ним и вдруг встретился со взглядом темных блестящих глаз на призрачно-бледном лице.
Сердце Дженнифер подпрыгнуло в груди, она резко вскочила на ноги. В любую секунду видение могло рассеяться. Несмотря на страх, девушка восхищенно разглядывала призрак, ожидая, что видение вот-вот растает прямо у нее на глазах, как это и положено. Но вместо этого привидение наклонилось над парапетом и заговорило.
– Не могли бы вы мне помочь? Будьте столь, любезны. – Мягкий, чуть хрипловатый голос, несомненно, принадлежат живому человеку.
Страх отступил. Дженнифер вздохнула с огромным облегчением, но от неожиданности не могла ответить на этот странный призыв о помощи. Лицо склонилось ниже. Бледная прозрачная кожа, впалые щеки, длинные седые волосы. Девушка с легкостью уловила в нем семейные черты. Она с изумлением уставилась на странную старуху. Дженнифер не сомневалась, что перед ней стоит сама старая миссис Роан. Да, это ее бабушка, мать Мартина Роана.
Две женщины – старая и молодая – молча изучали друг друга. Пауза оказалась невероятно долгой. Но, погруженная в свои мысли, Дженнифер не обращала на это никакого внимания, пока испуганный голос пожилой женщины не вывел ее из задумчивости.
– Кто вы?
– Я... ммм... Дженнифер Грэй, – кое-как выдавила из себя девушка.
Никакой реакции в ответ. Вероятно, фамилия Грэй ничего не говорила старой миссис Роан. Она с облегчением вздохнула.
– На какой-то миг вы напугали меня. Вы так похожи на одного человека, которого я знала много лет назад. Но в моем возрасте зрение порой подводит. Вы ведь художница, живущая в деревне, не так ли? Миссис Мёрфи мне о вас рассказывала.
– Она как-то раз позволила мне посмотреть на картины в вашей галерее, – призналась Дженнифер.
– Я знаю. Она спрашивала у меня позволения, прежде чем привести вас в мой дом. – Тень улыбки осветила старческое лицо. – Мы решили рискнуть, и я скрылась в моей комнате. Хотя я едва не выдала себя, когда выглянула из спальни имен но в тот момент, когда вы шли по коридору. Види те ли, мое пребывание в Дэррили-Хаус держат в строжайшей тайне. А вот сейчас у меня возникли некоторые затруднения, и я нуждаюсь в помощи миссис Мёрфи. Не могли бы вы передать ей записку от меня?
– Ну конечно, – с радостью согласилась Дженнифер.
Так, значит, она тогда не ошибалась. Скрип двери вовсе не был игрой воображения. А тяжелая сумка с тряпками и вениками... Вероятнее всего, миссис Мёрфи таскала в ней продукты для старой леди и готовила ей еду. Но зачем держать это в тайне ото всех? Почему миссис Роан вынуждена прятаться в собственном доме?
– Проходите, пожалуйста, внутрь, пока я пишу записку, – пригласила пожилая дама. – Простите, но я не могу спуститься к вам. Я слегка повредила ногу. Вы найдете ключ в оранжерее... Потом поднимайтесь наверх по главной лестнице, – продолжала миссис Роан. – Надеюсь, вы помните, как идти дальше. Я буду ждать вас у двери своего будуара... Это четвертая дверь по коридору.
Старая дама развернулась, собираясь, видимо, вернуться в дом, но тут же скривилась от боли. Отказавшись от предложенной помощи, она кое-как проковыляла в просторную, залитую светом комнату. В центре вокруг низкого столика расположились удобные кресла. У стены стояло бюро из светлого ореха, рядом – массивный стол с остатками завтрака. Широкий диван, по всей видимости, служил для миссис Роан постелью. В камине за резной чугунной решеткой, несмотря на теплый, солнечный день, горел огонь. Возможно, камин разожгли для того, чтобы прогнать сырость и затхлый дух из комнаты. За приоткрытой дверью Дженнифер заметила ванную комнату.
– Пожалуйста, проходите и присаживайтесь, – сказала миссис Роан. – Сейчас я напишу записку.
Девушка послушно уселась в кресло. Пожилая женщина побрела к бюро. Но, не сделав и двух шагов, она споткнулась и без сил рухнула на пол.
Вскрикнув от ужаса, Дженнифер бросилась к ней на помощь. Она склонилась над старушкой, помогая подняться.
– Опять эта лодыжка! – простонала миссис Роан. – Она снова меня подвела. Боюсь, на сей раз будет еще хуже. Как больно...
Каким-то образом девушке удалось довести ее до дивана. Лицо старой женщины исказилось от боли, она беззвучно плакала.
Дальнейшее происходило будто во сне. Дженнифер помогла миссис Роан разуться, осмотрела поврежденную ногу, сходила в ванную за холодным компрессом и, наконец, перевязала лодыжку шелковым шарфом, найденным по подсказке пожилой женщины в комоде. Неужели она действительно находится сейчас в Дэррили-Хаус и ухаживает за своей бабушкой? Дженнифер не переставала поражаться.
Миссис Роан рассказала, что первый раз подвернула ногу, когда шла за новой порцией торфа для камина.
– Конечно, мне не следовало спускаться вниз по лестнице. Я обещала миссис Мёрфи не делать этого. – Она тяжко вздохнула. – Теперь я понимаю, как неразумно мне было оставаться в этом доме одной... Обычно обо мне хорошо заботятся. Но я всегда мечтала о независимости и теперь за это поплатилась. Я раньше жила в доме для престарелых, видите ли. В Карбэрри. Мой врач, мои адвокаты и те несколько друзей, что все еще у меня оставались, – все советовали мне не покидать дом для престарелых. Когда тебе восемьдесят пять, приходится выполнять то, что тебе велено. Но иногда это становится невыносимым. – В глазах старой леди вдруг появился озорной блеск. – Поэтому я сбежала от них и отправилась в Дэррили. Я соврала заведующей приютом, что ко мне на пару недель приедут друзья и они смогут обо мне позаботиться. В каком-то смысле это правда. Миссис Мёрфи следит за тем, чтобы со мной ничего не случилось. Она приходит сюда каждый день на час или два. И я наслаждаюсь свободой и одиночеством...
– Но как же ваша нога? – спросила Дженнифер. – Вам нужен врач.
Ответа не последовало. Девушка тщательно обмотала больную лодыжку шарфом. Повязку надо было как следует закрепить, иначе она не будет держаться. Но где найти булавку? Девушка беспомощно завертела головой.
– Вот, возьмите. – Из складок своего широкого халата миссис Роан достала маленькую золотую булавочку в форме розы. – Это подарил мне мой старший сын Джон, – с гордостью сказала она. – Его убили во время Первой мировой войны, когда ему было всего восемнадцать.
Аккуратно скрепив повязку булавкой, Дженнифер подняла голову, пристально посмотрела в лицо своей бабушки и тихо произнесла:
– Мне очень жаль.
