— Нет. Мне ничего не нужно, — сухо сказал он, нахлобучил на голову шляпу и вышел на крыльцо. Она последовала за ним. — Разве что найти пропавших годовичков. Но вряд ли вы найдете их в городе.
В его словах прозвучала горечь, и Крис захотелось прикоснуться к нему, сделать что-то, чтобы как-то облегчить его страдания. Но разве в первый же момент их знакомства он не предупредил ее, чтобы она не вмешивалась в чужие дела?..
— Наверное, нет, — спокойно согласилась она. — Но, может, повезет шерифу?
Циничная усмешка на его губах показала его отношение к этой пустой надежде. Пожав плечами, он стал спускаться по ступенькам, пока Крис запирала дверь. Она думала, что он направился к своему пикапу, но, обернувшись, увидела, что он остановился перед открытыми воротами гаража и прищуренными глазами разглядывает ее старенький джип.
Услышав ее шаги за спиной, он повернулся и спросил прокурорским тоном:
— Вы собираетесь проехать на этом рыдване сорок миль до города?
Ничего не понимая, Крис уставилась на свой джип так, словно у него выросли крылья после последнего раза, когда она на нем ездила:
— Разумеется. А что?
— Что? — отозвался он как эхо. — Вы еще спрашиваете? Только взгляните на эту штуку. Один хорошенький ухаб, и он развалится на части. Да еще с вашим умением водить машину!
Крис не могла не признать, что машина отнюдь не походила на карету Золушки. Но в ней все же было некое щегольство, которое нравилось Крис. Когда-то джип был ярко-желтого цвета со светлой полоской и белым откидывающимся верхом. Должно быть, он здорово смотрелся, когда дед выводил его из магазина. Но прошло много лет с тех пор, и джип уже не выглядел таким франтоватым. Краска поблекла и местами проржавела. Брезентовый верх истончился и вылинял до белизны. Джип все еще был в неплохом состоянии с технической точки зрения, но Крис поняла, о чем подумал Гари. Она сама видела лучше выглядевшие машины на складах металлолома.
— Он не так уж плох, — попыталась она извернуться. Видя, как он насмешливо приподнял бровь, она уступила. — Ладно, джип нуждается в небольшом косметическом ремонте. Но он еще резво бегает. Да и других «колес» у меня нет…
— Кстати о колесах, — сухо бросил Гари. — Вы хоть видели шины?
— Шины? — повторила Крис как попугай и взглянула на задние колеса. Насколько она понимала, одни шины мало чем отличаются от других. — Ну, они черные, — ответила она и снова взглянула на него. — А что?
— Разумеется, черные, — проворчал Гари. — Они же лысые, как бильярдные шары, и истончились так, что почти можно видеть воздух в них. Даже не думайте ехать в город на таких шинах!
Он сказал явно что-то не то и не тем тоном. Крис выпрямилась и посмотрела на него свысока:
— Простите, не поняла.
Хоть и поздно, Гари все же заметил, как она расправила плечи и засверкала глазами, и понял, что вел себя неправильно. Будь проклята эта женщина! Она даже не понимает, что о ней заботятся. Пробормотав ругательство, Гари постарался совладать с собственным гневом, но не мог отделаться от видения, как она несется на лысой резине по шоссе и шина лопается на скорости в шестьдесят миль.
— Не трогайте эту штуку, пока я не откачу ее в мастерскую и не поменяю шины, — резко произнес он и протянул руку за ключами. — После всего того, что вы сделали для нас, это самое малое, что я могу сделать для вас.
Если бы у нее было что-либо тяжелое под рукой, Крис швырнула бы это в его голову. Какая наглость! За кого он ее держит? За беспомощного ребенка?
— Ну, если вы не хотите, чтобы я пользовалась своей машиной, возьмите свою благодарность назад и засуньте ее… — прошипела она, как разъяренная пантера. — И то же самое можете сделать со своими приказами. Пусть ваша семья позволяет вам быть диктатором, но со мной этот номер не пройдет! Это мой джип, и если я хочу поехать на нем, то и поеду. — Вызывающе сверкнув глазами, она запихнула ключи в карман джинсов.
В одно мгновение он оказался рядом и схватил ее так, что у нее перехватило дыхание.
— Что вы делаете? Отпустите меня сейчас же!
— Ни за что, милочка, — проворчал он и сунул руку в ее карман за ключами.
При первом же прикосновении его пальцев к изгибу ее бедра их обоих мгновенно ударило током. И оба испуганно замерли. Желание… Не настолько уж она и неопытна, чтобы не узнать признаки желания, исказившие его лицо до неузнаваемости. Гари хочет ее… и очень сильно. Жар охватил все ее существо, и собственное сердце загрохотало где-то в ушах.
— Гари…
Его имя в ее устах прозвучало как мольба, перед которой Гари не мог устоять. Он понимал, что вот-вот нарвется на неприятность, но уже не мог пойти на попятную. Застонав, он выдернул руку вместе с ключами из ее кармана и с силой прижал ее к себе.
Он ожидал яростного сопротивления, но Крис лишь оцепенела, словно боясь пошевельнуться и дать волю своим чувствам. Затем, что-то невнятно шепча, как бы растаяла, и сама плотнее прижалась к нему. Издав хриплый стон, он поцеловал ее так, будто ждал этого момента чуть ли не тысячу лет.
Моментальный, опаляющий жар совершенно ошеломил его. Голова у него пошла кругом, а руки с еще большей силой сжали ее узкую талию. Неожиданно Крис погладила его по спине, а ее язык робко вступил в игру с его языком, и остатки самообладания, которым он всегда гордился, окончательно оставили Гари.
Ее тело наполнялось желанием, ее колени ослабели, и она еще теснее прильнула к нему. И все повторилось снова: страсть воспламенила Крис, как бы насмехаясь над ее хваленой сдержанностью. Скоро, пообещала она себе, я вспомню, почему сержусь на него, почему не хочу, не могу хотеть этого. Но не сейчас. Еще немного. Ей нужно еще немного этих искр, которые никто до него не смог зажечь в ней.
И она заставила его забыть обо всем на свете. Ее жадный рот опалял его, ее блуждающие по его телу руки оставляли обжигающие следы на его теле. Он чувствовал ее желание, она не могла скрыть его, и одна-единственная мысль жгла его — повалить ее немедленно на землю и взять самым диким и примитивным образом.
Гари был потрясен до глубины души своими ощущениями, голова у него пошла кругом. С большим усилием воли он удержался на самом краю и оторвал свои губы от ее сладких уст. Целую, казалось, вечность он не мог пошевелиться, не мог поделать ничего, кроме как тупо взирать на ее разгоряченное лицо. Что, черт возьми, я делаю? — думал он. Я же целую не кого-нибудь, а Крис Макговерн. Она же ведь женщина совершенно из другого мира! Она же городская женщина — что между нами общего! К тому же она считает меня властным, деспотичным грубияном.
И все же он хотел ее так, как давно уже не хотел ни одну из женщин.
