Я заметила, как спина Вернякова напряглась, словно мужчина собирался дернуться вперед и затеять драку с незваным гостем. Но незнакомка ужа успела приблизиться к Дубу первой. Она встала почти вплотную к мужчине и качнулась с пятки на носок, не вынимая рук из карманов.
— Ты, Дубина, забыл, что я — девочка взрослая, — прошипела незнакомка, спустя секунду после того, как ее рука молниеносно дернулась. В первое мгновение я не разобрала, но, приглядевшись, увидела, что в ладони был зажат небольшой складной нож. И лезвие плотно прижималось к шее Дуба. — А взрослые девочки сами решают, с кем есть, пить, тусоваться. Усек?
Распахнув глаза от удивления, следила за каждым движением девушки. Удивительно, что никто из людей, сопровождавших Дуба, не пришел ему на помощь. Никто даже не двинулся в его сторону. Да и наши ребята стояли, не шевелясь, словно подобная картина была им привычна.
— Я все понял, Прасковья Ильинична! — пробормотал Дуб, поднимая руки ладонями вверх. — Мастера отрывать от дел по мелочам не стану.
— Хороший мальчик, Дубина! — похвалила девушка, убрала нож от горла Дуба и вытерла лезвие о ткань белоснежной футболки гостя. — А за гонки не переживай. За Фуллера есть кому рулить. Иди, Дубина, и помни: сегодня тебе и твоим парням повезло. Мэт нынче добрый. Но только сегодня.
Дуб кивнул. Его люди уже распахивали двери машин, в надежде максимально быстро скрыться с территории, принадлежащей Фуллеру.
А я незаметно выдохнула. Как только машины скрылись за массивными воротами, Верняков, не глядя на окружавших его людей, широким шагом ушел в сторону своего «офиса».
Девушка неуловимыми движениями запястья, играючи, сложила нож и спрятала его в карман. А потом повернулась ко мне. Я не знала, куда мне бежать. В дом Фуллера, где все еще находились мои вещи. Или в ту комнату, что Слава предоставил мне для проживания.
Парни незаметно разошлись, у входа в гараж осталась лишь я, незнакомка и Фуллер.
Девушка подошла ближе ко мне. Мэт остановился за ее спиной. А я подумала, что, скорее всего, мешаю им, загораживая вход в здание. Не нужно быть гением, чтобы понимать: загадочная Прасковья Ильинична — дама сердца и всей жизни Матвея. Ведь ему как раз такая и нужна, чтобы держала в тонусе, напряжении и могла бы за себя постоять. Только вот зачем сволочь Фуллер спит с другими, и со мной в том числе?
И пока в моей голове роились странные, обидные и ранящие в самое сердце мысли, девушка внимательно рассматривала меня. А потом и вовсе, убрав очки с глаз, подмигнула мне.
— Фул, ты уверен, что она настоящая? Мне кажется, слишком красивая для тебя, — резюмировала Прасковья Ильинична.
— Еще чем порадуешь? — хмыкнул Матвей, и я увидела, что этот мужчина так же внимательно, как и незнакомка, рассматривает меня, словно увидел в первый раз.
— Дай знать, когда девочка схватит тебя за стальные яйца, бро! — Прасковья Ильинична водрузила очки на нос и, вернув руки в карманы широких штанов, насвистывая что-то неразборчивое, медленно пошла в сторону офисного крыла автосервиса.
— Новая тату, Проня? — крикнул ей вслед Матвей.
Девушка обернулась и сделала два шага спиной вперед, не снижая скорости передвижения.
— Заметил? Пойду хвастаться, — хохотнула незнакомка и, развернувшись, скрылась за углом здания.
Матвей пробормотал что-то не очень лестное в адрес тату-салонов и вновь замолчал. Я планировала произнести пару фраз-извинений и сбежать. Чувствовала себя лишней. Да и перенервничала я так, что теперь тряслись коленки.
Матвей протянул руку за мою спину и надавил на дверь. Мне пришлось сделать шаг назад под натиском мужчины. И он двинулся следом. В итоге мы оказались за дверью, окруженные полумраком гаража.
Я отступала, а Матвей надвигался на меня. И только когда моя спина коснулась шершавой кирпичной стены, я застыла на месте.
Горячие ладони легли на мои бедра. А сильное и напряженное тело прижалось к моему, фиксируя и не позволяя двинуться.
— Увижу, что щеголяешь голым задом на глазах у других мужиков, убью! — пробормотал Матвей прежде, чем его горячее дыхание опалило кожу на моей шее.
— Меня? — прошептала я, рвано выдыхая. И было плевать, что этот мужчина — не мой. А его девушка ходит где-то рядом, хвастается татуировкой и общается с друзьями Фуллера.
— Всех, — пробормотал Матвей.
Глава 24
Я бы упала к ногам Мэта, если бы он не держал меня. Я вдруг вспомнила, как сильно боялась этого мужчину, как судорожно стучало сердце, если колкий и устрашающий взгляд зеленых глаз останавливался на мне.
Но сейчас…. Сейчас мне не было страшно. Я боялась лишь очередного приступа боли у Фуллера.
Или того, что в это мгновение он разожмет свои горячие ладони и уйдет.
Мне, вопреки здравому смыслу, хотелось прижаться к нему сильнее, крепче, врасти кожей и не отпускать.
Вдруг застыла от мыслей, ворвавшихся ураганом в мою голову. Не отпускать?
Мэт, словно прочел их, обхватил подбородок ладонью, заставляя взглянуть в его лицо.
Он молчал. И мое горло сжал спазм, не позволяя говорить.
В полумраке я ничего не видела, кроме лица Фуллера, словно в нем заключался весь мой мир. Глупая, наивная дурочка, подарившая свое сердце человеку, которому оно не нужно. Прав был Феликс. Я совершила ошибку, появившись на горизонте властного хозяина «Фуллерита». И за эту ошибку придется платить непомерную плату — собственным сердцем.
Мэт большим пальцем стер слезинку, скользнувшую по моей щеке. Я и сама не заметила, что плачу. Я — дурочка, а дурочкам можно плакать без причины.
Глаза Фуллера потемнели. Он смотрел на мои щеки, мокрые от слез.
И вдруг отступил. Опустил руки, больше не касаясь меня.
Стало до боли холодно. Словно жуткий мороз проникал под кожу, ледяными щупальцами оплетал кровоточащее сердце, бьющееся надеждой.
— Матвей… — выдохнула я, не зная, что говорить.
Фуллер все еще смотрел на мои слезы. Его лицо не выражало эмоций. А я не могла больше терпеть и пытаться усмирить бурю, бушующую в моей душе.
Всего один короткий шаг отделял меня от высокой фигуры Мэта. И я, позабыв свою гордость, сделала его.
Возможно, Мэт не ожидал, что на него налетит надоедливая дурочка, вцепится в его одежду руками и прижмется всем телом.
Возможно, не ожидал. Но его руки тут же подхватили меня под бедра, стискивая до боли.
Теперь уже я сама обхватила его лицо ладонями, наслаждаясь легким недоумением в его глазах, продлившимся всего доли секунды. Но было плевать. Главное — он крепко держал меня.
Склонила голову и прижалась к полураскрытым губам. Моя гордость бесследно исчезла. Я была мотыльком, летящим на свет и прекрасно понимающим, что умрет, как только соприкоснется с ним.
Фуллер накрыл мой затылок ладонью, не позволяя отстраниться, углубляя поцелуй. Я впервые сама целовала этого мужчину. А он требовал больше, будто собирался испить меня до дна.
Точно обезьянка, висела на Мэте. А он шагал, не выпуская меня из рук. Мне было плевать, куда мы идем. Главное, что вместе. Пусть и на короткое время. Пусть я занимаю чужое место. Пусть я временная девушка в его жизни. Но эти моменты останутся со мной и будут жить в памяти.
Звук захлопывающейся двери заставил меня вздрогнуть. А спустя секунду, я оказалась лежащей на мягкой кровати. Осмотревшись, поняла, что мы в его спальне.
Мэт, воспользовавшись моим замешательством, отклонился и стянул свою футболку через голову.
— Гребаный Гоша! — разобрала я ругательства, сорвавшиеся с губ Матвея.
Мужчина подхватил меня и, распахнув дверь, вышел из комнаты. А я, шальная от своих мыслей, горячих рук, близости мускулистого тела и от рваного дыхания, опалявшего кожу, вновь жадно прижалась к манящему рту. Мне было мало. Хотелось чувствовать этого мужчину каждой клеточкой тела. Хотелось ощутить его тяжесть, его страсть, его напор.
Мэт куда-то шел, а я видела лишь его горящий взгляд.
