верное решение. Я не мог не поощрить такие позитивные изменения в поведении. Если девочка хочет член, получит.
Все-таки приятно иметь дома покорную утром. Ночные игры хороши, но начать день с минета — бесценно. Огорчало только, что едва я кончил, то сразу захотел перекинуть Дарину через плечо и утащить в игровую. Окей, в игровую нам рано, тогда хотя бы в ее комнату. Пусть даже на кровати, но черт подери…
Сегодня нас ждала более комфортная машина. Николай поздоровался и сразу сел за руль.
— В клинику сначала, Коль, — велел я водителю, по привычке загружая бортовой компьютер. Дарина тем временем устроилась у противоположного окна. Нет, детка, так не пойдет.
— Сядь рядом, — отдал я приказ и ей.
Девчонка заерзала и передвинула попу на середину. Я сразу же положил ладонь ей на коленку. Дарина вздрогнула, украдкой глянув на Колю. Я поглаживал ее несколько минут, пока мы выезжали на шоссе. Наслаждался испугом и тревожным дрожанием коленки. Сволочь, знаю. Тот еще гад. Но она должна научиться доверять. Такой жест мог позволить себе любой ее бойфренд даже на первом свидании в людях. А у нас тут только Коля, увлеченный дорогой. Я не делюсь покорными, но вот поиграть в общественном месте иногда нравится. Это весело. Адреналин будоражит и обостряет чувства. Не бойся, детка. Я не позволю никому увидеть больше, чем мне бы хотелось показать.
Листая сводки Токийской биржи, я продолжал дразнить Дарину, чуть задирая подол мягкого платья, забираясь рукой глубже. Доверься мне. Я ведь поверил тебе только что.
Нащупал кромку чулка. Проклятье. Это уже мои личные пределы. Свернул окна и нажал кнопку. Ширма медленно выезжала, отделяя нас с Дариной от Николая. Я рукой почувствовал, как мышцы ее бедра расслабились. Прелесть.
Она так и сидела тихо, как мышка, пока играл с кружевом, и чуть вздрагивала, когда задевал пальцами белье.
Что за..? Почему у нее на трусиках какие-то пуговицы?
Я собирался узнать об этом прямо сейчас, но помешал входящий звонок.
Дарина дернулась, услышав звук, и сдвинула ноги, крепко сжала между ними мою ладонь.
— Раздвинь ноги, — приказал я и нажал на панели кнопку принятия вызова.
— Кирилл, это что за новости? Двадцать пять миллионов обналичкой и столько же по трансакции на физическое лицо!
Бедра Дарины напряглись снова, едва она услышала голос Лизы. Я легонько шлепнул ее по ноге, напоминая, что ей нельзя зажиматься. Будет весело.
— И вам доброе утро Лизавета Алексеевна.
— Как я проведу такой платеж? Ты в своем уме? — вопила Лиза на всю машину, игнорируя мой намек на вежливость и убавление громкости.
Вот именно поэтому я и чесался все три месяца, что мы пытались быть нормальной парой. У нее любая внештатная ситуация — это всегда визг на грани фола. И ведь она все может прекрасно разрулить, но привычка устраивать катастрофу на ровном месте, видимо для мотивации.
Я глубоко вздохнул и провел ногтями по кружевам Дарины. По влажным кружевам! Антистресс. Захотелось облизать пальцы, но дела прежде всего.
— Лиз, если бухгалтерия не придумает, как присобачить все к расходникам, просто вычти у меня из зарплаты.
— В каком смысле?
— В самом прямом. Какие тут могут быть еще смыслы? Это мои личные траты.
— Откуда? Что ты купил? Есть документы? Мы должны…
— Мы ничего не должны. Делай свое дело без вопросов. Их слишком много для утра понедельника.
Дарина томно охнула, видимо не сдержавшись. Я сам не заметил, как увлекся поглаживаниями и надавливаниями.
А Лиза замолчала. Слышала ее?
Дарина поднесла кулак ко рту и прикусила палец за костяшку.
— Алло, Лиз, ты тут еще? — гаркнул я. — Еще какие-то вопросы срочные?
— Ты скоро будешь? — вперемешку с обиженным сопением.
— Буду, когда буду. Если что срочное — набирай. И мне нужны отчеты по йене и бату за последнюю неделю. Пни там специалистов.
— Хорошо.
Я отключил связь, не прощаясь. И снова пальцы задели то ли крючки, то ли кнопки, толи металлические пуговички на трусиках Дарины. Я повел ладонью вверх и не нашел резинки.
— Дьявол, что у тебя под юбкой, девочка?
— Дьявол, что у тебя под юбкой, девочка?
— Я… могу ответить? — спросила она с придыханием.
— Сделай милость, а то меня порвет от любопытства.
— Это боди. Что-то вроде купальник.
О, чтоб меня.
— А эти пуговки..? — начал догадываться я.
— Крючки, — поправила Дарина, — для легкого доступа.
Мое лицо изрезала демоническая улыбка.
— Для легкого доступа, говоришь? — усмехнулся я.
Она, конечно, имела в виду, чтобы без проблем сходить в туалет, но меня то волновало совсем не это. Дарина моментально поняла и зарделась.
— Покажи, — потребовал я, усугубляя ее румянец.
Хотелось, чтобы она сама набралась смелости и задрала платье. Дарина смотрела на меня огромными глазами, хватая ртом воздух. Ее пальцы подрагивали, но приближались к подолу. Давай, моя хорошая. Не бойся.
Мучительно медленно Дарина опускала руку на платье, еще медленнее тянула его вверх. Истинное удовольствие мазохиста — смотреть, как миллиметр за миллиметром открываются ее стройные ножки в сексуальных черных чулках. Показалась широкая ажурная резинка, которая плотно обнимала ее бедро. Я перестал дышать. Хотелось скорее покончить с этим и одновременно тянуть удовольствие пикантности вечность.
В какой-то момент я представил себя голодным псом, который, вывалив язык изо рта глазеет на мясо, которое добрый хозяин жертвует его голодному брюху. Облизнулся, чтобы проверить. Не, все нормально. Язык был во рту и даже слюна не капала. Кажется. Но глаза у меня абсолютно точно были безумные.
Дарина поерзала, чтобы задрать юбку повыше. Я уже видел черные кружева, что закрывали ее тело. Я не отказал себе в удовольствии коснуться крючочков, что спрятались в самом интересном месте. В том месте, где Дарина была уже горячей и мокрой. Показалось, то я могу чувствовать запах ее возбуждения и даже ощущать на языке вкус. Захотелось приказать снять платье, чтобы рассмотреть грудь в соблазнительном белье, а потом расстегнуть крючочки и получить доступ
