на плечи Артёма. - Пустите меня, Артём Николаевич, - решила напомнить ему о наших статусных различиях.
- Пущу, - кивнул он. - Чуть позже…
Но целовать перестал. Мужские ладони с талии сместились на бёдра, прижав ближе к себе, и поднял голову, взглянув на меня.
- Не стоило тебе сегодня выходить из квартиры, - проговорил тоном полным обещания.
Это я уже и без него поняла. Да только выходила я не для того, чтобы провоцировать всяких пьяных идиотов на ненужные действия, а… И вот тут я мысленно простонала, поняв, какую сотворила глупость, поддавшись своей злости. Ведь действительно сама спровоцировала мужчину на всё это. Вот же… дура!
- Вы правы, - согласилась с ним. - Не стоило. И я прошу прощения, что отвлекла вас от отдыха. Если вы меня отпустите, я уйду, и мы сможем обо всём этом забыть.
- Забыть? - рассмеялся Артём, снова прижавшись ко мне всем телом. - Правда, сможешь обо всём этом забыть, медовая? - прошептал у самых губ.
- Точно знаю, что меня сейчас стошнит от отвращения, - парировала холодным тоном, копируя маму на работе. - От вас пахнет алкоголем вперемешку с женскими духами. Отвратительно.
Акимов на это только больше развеселился.
- Это же хорошо, - подмигнул он мне и, наконец, поставил меня на ноги. - Если бы ими не пахло, ты бы уже стонала подо мной, медовая, - провёл пальцами по моим губам.
Я же представила, что до этого он этими же пальцами трогал тех девиц. Затошнило уже на самом деле.
- Не смейте! - прошипела злобно, отпрыгнув в сторону и демонстративно вытерла губы тыльной стороной ладони. - Я вам не шлюха! - добавила зачем-то, после чего склонилась за полотенцем и прикрыла тело.
- Не шлюха, - усмехнулся Артём. - Тут ты права. Ты хуже, - добил меня.
- Что?! - опешила от его слов. - Вы… Вы… Ненавижу вас! - выкрикнула со слезами на глазах и бросилась в квартиру подруги.
- Вот и умница. Вот и молодец, - донеслось мне вслед, перед тем как я захлопнула дверь.
Прижалась спиной к бронированному полотну и сползла по нему на пол, окончательно разревевшись.
Вот, значит, какой он меня видит.
Недостойной.
Хуже шлюхи.
Впрочем, наверное, в чём-то Акимов прав. Я столько ходила за ним хвостиком, чуть ли не вешалась на него, предлагая себя… Что ещё можно было подумать! Но почему сразу хуже?
Неужели любить и пытаться привлечь внимание дорогого сердцу мужчины - значит, пасть так низко? Просто потому, что хочется быть к нему ближе? Разве это так плохо?
Вон, тот же Маслов, если верить одноклассницам, бегает за мной уже больше года и никто не сказал, что это как-то неправильно и что он ведёт себя, как шлюха. Тот же Смертин. Да и остальные все. Даша тоже вот собралась добиваться внимания Лёши сама, а не ждать у моря погоды. То есть она тоже шлюха и даже хуже?
- Я не шлюха, - прошептала сквозь слёзы, схватившись за волосы. - Не шлюха. Я не такая. Я просто хотела…
А чего я хотела?
Отношений со взрослым мужчиной, который видит во всем лишь способ удовлетворить свои физические потребности?
И какими были бы тогда эти отношения, поддайся он моим желаниям?
На сколько ночей его хватило бы? Или дней? Или правильней сказать - раз?
- Дура! - привычно отругала саму. - Какая же я дура!
Ещё бы не было так больно. Словно кинжал вонзили в сердце до упора и теперь медленно проворачивали.
Впору умереть…
Артём
Дверь за Галиной закрылась, а я так и остался пребывать в подъезде на прежнем месте. Стоял и бестолково смотрел на железное полотно. И лишь по истечению нескольких минут смог вообще пошевелиться и вернуться, наконец, домой, усевшись на край так и не разобранного дивана. Руки мелко дрожали, а кончики пальцев до сих пор покалывало от ощущения тёплой кожи. Да и вообще всего меня трясло. То ли от неудовлетворения, то ли от ненависти к себе. И сам не понимал. Но стоило увидеть девчонку в подъезде в одном коротеньком полотенце, как мозги совсем переклинило. Всё, что осталось важным, - моя медовая.
Откуда только силы взялись отпустить её?
Больше хотелось погрузиться в податливое тело и, наконец, забыться. Желание к ней затмевало всё остальное. И даже то, что до этого скинул напряжение в объятиях тех двух близняшек, нисколько не помогало выдержке. А ведь думал, сил вообще не осталось ни на что. Ага, как же. Похоже, на эту малышку всегда будут.
И чего меня на ней так переклинило?
А ведь не уйди она, точно бы всё закончилось плачевно для нас обоих.
Изнасиловал бы к чертям!
Чем только думала, когда выходила ко мне в подобном виде?
Впервые ощутил себя по-настоящему озабоченным. А уж когда полотенце слетело с неё, открывая вид на аппетитное тело…
Вот об этом лучше не думать и не вспоминать!
И всё-таки я дерьмо!
Самое настоящее дерьмо!
Посмотрел на по-прежнему дрожащие пальцы и усмехнулся.
Она ведь даже не поняла истинного посыла моих слов. Действительно решила, что я сравнил её со шлюхами.
Глупая.
Разве можно её сравнивать с такими?
Да вообще хоть с кем-то?
Открытая, чистая, наивная, искренняя…
Настоящая!
И в то же время - нереальная!
Не моя!
Не для меня!
Погублю!
Одну сгубил и её погублю!
Перед глазами снова возник образ из прошлого…
Длинные светлые волосы, рассыпанные на белой постели, мягкая манящая полуулыбка, серый взор, полный любви и затаённой грусти, ласковый шёпот, нежные поцелуи и прикосновения…
Марина.
Морская.
И новая вспышка кадра из прошлого...
Те же длинные волосы, но уже с красным отливом и безликим взглядом в небо, а на губах всё та же полуулыбка. И записка в руках с двумя словами "Я люблю...".
А ведь мне тогда было всего двадцать против её семнадцати.
Затрясло сильнее, а в груди разразился настоящий пожар.
Не зря я сказал девчонке, что не умею любить. Только иметь. И никому не позволяю меня любить. Лучше пусть ненавидит. Зато живёт. К тому же ей всего шестнадцать. Выпустится из школы и забудет. В университете познакомится с другими парнями, заведёт отношения, а первая любовь останется простым воспоминанием.
Да. Так лучше.
Для неё.
В первую очередь для неё.
Осталось убедить в этом самого себя…
Спортивный зал был переполнен
