Ксюша сразу направилась к машине и на выходе из беседки столкнулась с Кириллом. Пазл сложился, когда я посмотрел, какими взглядами они обменялись. Между ними точно пробежала кошка. Что именно случилось, я выпытывать не стал, хотел узнать ответ один на один.
— А что случилось? — уточнил Кирилл, оглядываясь на практически убегающую Ксюшу.
— Она хочет уехать, — говорит Наташа.
— Она же пила, — то ли возмущается, то ли удивляется Кирилл.
— Я за рулём буду, — говорю я.
Пожал руку Матвею, попрощался с девочками и протянул руку Кириллу. Но тот, спрятав руки в карманы, сделал вид, что не заметил этого. Что ж, не сильно и хотелось. Не стал заострять на этом внимание, пошёл к воротам, туда, где стояла машина Ксюши. Когда мы подошли, она еще раз попрощалась с друзьями, и мы отправились в путь.
Первые минут десять мы ехали в тишине. Но я не выдержал и спросил.
— Ксюша, что-то случилось?
— Нет, все нормально, — даже не повернув в мою сторону голову, ответила она.
Не стал ходить вокруг да около и задал главный вопрос:
— Ты любишь его? — в этот раз она посмотрела на меня.
— Нет, нет! Не люблю. Не люблю! — она даже не спросила, о ком это я, но ее глаза по пять копеек все говорили за нее.
— Ты пытаешься сейчас в этом убедить меня или себя? — с горькой усмешкой говорю я.
Ксюша хочет что-то сказать, но не решается, снова отворачивается.
— Сергей, давай поговорим обо всем завтра, у меня голова раскалывается от вина. — просит она и я соглашаюсь.
Я подожду, но приятное ощущение от этого вечера стирается этим коротким диалогом, от которого в груди что-то нещадно сжимается.
Возле дома Ксюши я переплел наши пальцы. Она не смотрела на меня, смотрела на наши руки.
— Ксюша, я не дурак и не слепой. Я не хочу быть чьей-то заменой. Ты мне нравишься, очень. И я хочу быть с тобой. Но только если и ты этого хочешь, — она поднимает глаза, и я вижу в них слезы.
— Я хочу. Но… Я однажды почти забыла о нем. Не оставляй меня… Я одна не справлюсь… — слёзы сорвались с ее ресниц.
— Девочка, — я притянул ее к себе и крепко обнял. — Себя обмануть не получится.
— Ты что, прощаешься со мной? — всхлипывает она.
— Нет. Я буду твоим другом.
— Мне нужен не друг, мне нужен парень.
— Чтобы забыть? Но это так не работает. Вы слишком часто будете пересекаться, он не отпустит тебя. Беги домой, детка, — отстраняюсь и вытираю ее слёзы.
А потом сажусь в свою машину и уезжаю. Сжимаю руль крепче обычного и музыку делаю громче. Горечь разливается внутри меня. Не готов я быть заменой. Точнее, может быть и согласился бы, если бы был уверен в победе. Но я не уверен. А уходить потом будет больнее.
В воскресенье меня вызывают на работу. И я с удовольствием уезжаю в командировку, где мне предстоит пробыть несколько дней. А главное, там не будет времени думать о Ксюше.
26 глава
Ксюша
Я проревела пол ночи. Ненавидела себя за слабость перед Кириллом, за то, что обидела Сергея. Ненавидела Кирилла за то, что все ещё любила. Прямо как в песне: "Я тебя ненавижу всей душою за то, что продолжаю любить несмотря ни на что", и так же, как в песне, я задавалась вопросом: как мне быть? Что делать с этими никому не нужными чувствами? Кирилл доказал, что его «хочу» — ничто иное, как сделать меня своей однодневкой… Ох, какая же я дура, когда всего на мгновение поверила, что могу ему действительно понравиться. Дура, дура, дура!
Сергея я понять могу. Конечно, мне бы тоже не хотелось быть чьей-то заменой. Но как же тогда вылечиться от этой болезни под названием "любовь к Кириллу"? Как, если не "клин клином"? Только вот и тут ничего не выходит. Нет у меня этого "клина". И время не лечит…
Сергей прислал сообщение, что его снова отправляют в командировку. И несколько дней его не будет. Идеальный парень, хороший друг. Использовать его, наверное, действительно, было бы неправильно.
В понедельник порадовалась, что с Наташей мы на разных факультетах и мне удалось избежать встречи с ней. От разговора не отвертеться, уж больно настойчиво она предлагала встретиться.
Вечером на тренировке я выливала всю боль и злость в удары.
— Ксюша, тебя кто-то обидел? — спросил Семён.
— Нет, — рыкнула я, нанося очередной удар.
— Ну, я заметил, — хмыкнул он. И позволил дальше отрабатывать удары на груше, которую он для меня держал.
С тренировки уходила совершенно вымотанная. Но легче мне не стало. Подходя к подъезду, я замерла, увидев знакомую машину. Пожалела, что решила идти пешком, сейчас бы заехала в подземный гараж, и не пришлось бы с ним встречаться. Но уходить было поздно, Кирилл тоже меня увидел и вышел из машины.
— Привет, — подойдя ко мне, сказал он. Я молчала. Сложила руки на груди и только смотрела.
— Бэмби, пожалуйста, давай поговорим.
— Разве нам есть о чём? Всё, что ты хотел сказать, ты уже сказал. Я тоже. Но могу повторить. Никогда, слышишь, никогда я не стану твоей игрушкой.
— Прости, Ксю, — он смотрит в небо, словно с мыслями собирается, а потом возвращает взгляд на меня и тянет ко мне руки.
И вот я впервые в жизни использую свои навыки. Я хватаю его за правую руку, в считаные секунды оказываюсь за его спиной и заламываю ее. Кирилл не вырывается. Терпит, сжав зубы. Ему больно, я точно это знаю.
— Не подходи ко мне, — шиплю я. Отпускаю, слегка оттолкнув, и мчусь в подъезд, чтобы он не заметил предательских слёз.
Во вторник я снова всеми силами избегала подругу. А в среду она, видимо, сдалась и больше мне не звонила. Меня мучала совесть, что я так ее игнорирую, но рассказать ей правду… Нет, я точно этого не хочу.
Я собиралась на тренировку и уже была готова выходить, когда в дверь позвонили. Даже не глянув в глазок, я ее открыла. Он ворвался вихрем и прижал меня к себе так крепко, что мне было сложно дышать, а он все шептал.
— Я так испугался, так испугался. Господи, я так испугался.
— Кирилл, ты меня задушишь, — попыталась вырваться из его захвата. — Отпусти.
Кирилл ослабил объятия, но не отпустил. Приложив ещё немного усилий, я все же выбралась из его рук. Сердце мое билась так быстро, словно я только что отработала силовую тренировку. Я наконец смогла его рассмотреть. Волосы взъерошены, а глаза… Он смотрел с такой тоской и грустью.
— Что случилось? — почему-то кричать на него сейчас совсем не хотелось. Слишком несчастным он выглядел.
— Наташа пропала, — тихо говорит он. — Когда сказали, что с подругой, я… — он откашлялся, прежде чем продолжить. — Я подумал — с тобой. Что ты тоже… Пропала.
— Что значит пропала?
— Ее уже ищут и милиция, и люди Матвея, и наши.
— Ничего не понимаю, — шепчу я, с трудом веря в его слова. — Как? Когда?
— Вчера вечером, — отвечает он, и я вижу, как ему больно и страшно.
Наташу он любит очень сильно, и сейчас, наверное, от того, что не может ничего сделать, ему по-настоящему плохо.
— Как это произошло? Как Матвей?
— Информации мало, она пошла к Майе и больше ничего не известно. Майя тоже пропала. Матвей напоминает зверя в клетке.
Я обессиленно присела на пуфик. В моей голове не укладывалась всё это. Что могло произойти? Почему так случилось? Будут требовать выкуп?
Кирилл
Мое настроение, даже не так, душевное состояние просто отвратительное. Я сделал ещё одну попытку поговорить с Бэмби — безрезультатно. Она не хочет со мной говорить. Правда, к счастью, я сейчас хотя бы знаю причину. Но как исправить? Как объяснить, если она даже слушать не хочет? Как придурок пялился на неё через окно, пока она не скрывалась за плотной шторой.
А может, уйти, оставить? Пусть строит свою личную жизнь. Но одна эта мысль заставляет сжимать челюсть крепче. И я испытываю что-то вроде ревности.
За этими мыслями не замечаю, как добираюсь до офиса. И вижу, что на крыльце стоит Матвей с Денисом и ещё один мужик, солидный такой, в костюме и с усами.
