Горячий квартирант - Кендалл Райан

– Черт.

Я похлопала его по груди и улыбнулась ему.

Взяв меня за талию, он крепко обнял меня и посмотрел в глаза.

– Поторопись.

Его член гордо стоял, раскачиваясь и касаясь его живота, и я с тоской посмотрела на него напоследок, натягивая через голову рубашку, и, крутя бедрами, натянула свои сброшенные джинсы.

Черт! Оставив свои влажные трусики на полу, я бросилась из спальни к входной двери. Лучше пережить гребаный апокалипсис, чем слышать грохот, раздававшийся у моего порога.

Посмотрев в глазок, я увидела, что это была Элли.

– Пропади ты пропадом. – Тяжело дыша, я рывком открыла дверь.

Элли стояла у моей входной двери с зависшим в воздухе кулаком. Если бы только она знала, чему она помешала, что происходило в спальне всего в двадцати футах от нее…

Какого черта? Жгучий стыд охватил меня при виде раскрасневшегося лица Элли с размазанными слезами следами туши на щеках.

– О боже, Эл. Что происходит? – Я втолкнула ее в дом, и она, всхлипывая, бросилась ко мне в объятья.

Несколько минут я упрашивала ее сказать хоть слово, терпеливо дожидаясь, пока она глотала ртом воздух и икала, прежде чем поняла, что она поссорилась с Джеймсом.

Я отвела ее на диван и попросила посидеть, пока я схожу за пачкой одноразовых носовых платков. Я не лгала, но в то же время это была не вся правда. Я быстро пошла в комнату Кэннона, чтобы сказать ему, чтобы он прикрыл свою задницу и как можно быстрее привел себя в приличный вид.

– Кэннон! – прошептала я, заглядывая в открытую дверь. Он по-прежнему лежал посередине кровати, обнаженный, с возбужденным членом, возвышающимся над его животом. – Элли здесь, – проговорила я испуганным шепотом.

– Черт! – Он спрыгнул с кровати, схватил с пола брюки и со скоростью света рывком натянул их.

Я вздрогнула, подумав, как, должно быть, он чувствует себя, пряча свой огромный возбужденный член в тесную тюрьму из денима. О-о-ох. Нехорошо, подумала я.

Но мне нужно было спешить. Я рванулась за носовыми платками и вернулась обратно к Элли, в гостиную. Слава богу, она вряд ли заподозрила, что ее братец меньше чем тридцать секунд назад был во мне. Черт бы меня побрал! Я была ужасной подругой.

Вручив ей пачку платков, я села рядом с ней и стала ждать, пока она высморкается и возьмет себя в руки. Прошло несколько минут, прежде чем она смогла нормально дышать.

Я взяла ее за руку.

– Ради бога, что случилось? – Даже если я не была его поклонницей, Элли любила Джеймса. Что бы это ни было, все, разумеется, пройдет через день или два, когда у них появится возможность успокоиться.

– Он несколько месяцев обманывал меня.

Не может быть.

– О чем ты говоришь? – спросила я.

Из спальни вышел Кэннон, казалось, он был собран и взял себя в руки. Слава богу. Обнимая Элли, он быстро заглянул мне в глаза.

– Ты в порядке, сестренка?

Втянув носом воздух, она кивнула.

– Я буду в порядке, когда вышвырну из своей жизни этого обманщика, этот лживый мешок дерьма.

– Что случилось? – спросила я, стараясь не обращать внимания на то, как реагировало мое тело на близость с Кэнноном. Назойливые феромоны. Слишком долго я была лишена какого-либо внимания со стороны противоположного пола. Надо было это исправить, иначе я стала бы прыгать на Кэннона при каждой встрече. Я мысленно взяла на заметку, что должна подписаться на то дурацкое приложение, которым донимала меня Элли, уговаривая попытать удачи.

Элли глубоко вздохнула.

– У Джеймса связь с женщиной. – Она произнесла это спокойно, но выражение лица у нее было страдальческое, а лежавшие на коленях руки сжаты в кулаки. – Все это было ложью – каждый раз, когда он говорил, что задерживается на работе или работает по воскресеньям. Уже несколько месяцев он встречается с другой женщиной. Разведенкой с двумя детьми… не то чтобы это было чертовски важно.

Я со свистом выпустила воздух из легких. Это было последнее, что я ожидала услышать.

– Я увидела эсэмэски в его телефоне. Я не подсматривала, просто он лежал там, на столе. А когда я обличила Джеймса, он во всем сознался.

– Вот сука. – Поднявшись, Кэннон направился к двери.

– Куда ты идешь? – захныкала Элли.

Он надел ботинки и взял со стола ключи от своей машины.

– Я иду туда, чтобы надрать ему задницу.

Подпрыгнув, Элли схватила брата за руку.

– Остановись, подумай пару секунд. Как бы мне ни хотелось, чтобы ты поколотил его, это не стоит того, чтобы ты навлек на себя неприятности или повредил себе руки. Однажды ты станешь хирургом с мировой известностью. И это сделает меня гораздо счастливее, чем пинок под зад, который ты мог бы дать ему.

Глядя на нее, Кэннон прищурился и медленно выдохнул, трепеща ноздрями.

Я никогда не видела его таким злым. Конечно, в детстве я миллион раз наблюдала, как он защищал Элли, но не с такой яростью. В своем роде это чертовски возбуждало.

За несколько напряженных секунд Элли удалось отговорить Кэннона от его плана, и он снова уселся рядом со мной. Беззаботное, игривое настроение, в котором мы оба пребывали раньше, улетучилось, вытесненное гневной напряженностью, наполнившей комнату.

В следующий час мы с Кэнноном по очереди пытались ободрить Элли, говоря, что ей будет лучше без Джеймса, и подстегивая ее уверенность в себе. Я не думала, что это сработает, но по крайней мере Элли больше не плакала и кивала, слушая то, что мы говорили ей.

Я осмотрительно не признавалась в том, что Джеймс мне никогда не нравился. Отчасти я понимала – с величайшим отвращением, но все же, – что он, возможно, приползет обратно, найдет подходящие слова, и они помирятся. Если бы так случилось, то моя неприязнь к нему навсегда вбила бы клин между Элли и мной.

Вскоре мы пили вино, жевали попкорн и смотрели последний взятый напрокат фильм ужасов. Хотя Элли была по-прежнему эмоционально опустошена, она оживилась и пыталась держаться. Она уже отправила Джеймсу СМС, в котором написала, чтобы он постарался убраться к утру вместе со своим барахлом. Я была ужасно горда ею.

– Я люблю тебя, Эл, – сказала я, пожимая ее руку.

Поздно ночью я проснулась оттого, что чья-то большая ладонь толкала меня в плечо. Похлопав веками, я открыла глаза и обнаружила, что надо мной склонился Кэннон. Сквозь сонное марево