— Привет, Цветкова. — как змея, заползает его голос в мои уши сквозь панический звон. — Кричать будешь?
— Естественно. — севшим голосом отвечаю я, и мне в бок тут же упирается что-то холодненькое. Скосив глаза, я вижу лезвие выкидного ножа и покрываюсь мурашками. — Нет, не буду. Я передумала.
Ох.Ре. Неть!
Произошедшее настолько вышло за грань адекватного, что я даже не могу рефлексировать и просто сижу с абсолютной пустотой в голове.
— Прости. — уныленько говорит мне сестра. Сучка гребаная. — Я ведь тебя до этого предупреждала. К сожалению, ему есть, чем меня шантажировать, а ты слишком доверчивая и глупая.
— Заткнись и давай езжай. — говорит ей профессор.
— Ладно. — кивает девушка, и, убрав черные волосы в хвост, заводит машину и трогается.
Я сжимаю заледеневшие руки в замок. Сердце колотится так, что кажется, вот-вот я просто получу инфаркт и помру прямо здесь.
— Уберите, пожалуйста, нож. — прошу я профессора. — Я не буду пытаться сбежать.
— Зачем? Скоро он окажется в тебе. Привыкай.
— Боже. — реагирует сестра. — А ты можешь не обсуждать это при мне? Не думала, что ты до такого докатишься, и не хочу ничего слышать о подобном.
Я медленно поворачиваю голову в ее сторону и во все глаза смотрю на эту дрянь. Посмотрите на нее, нежная фиалка какая. Заманившая обманом невинного человека на убой.
— Я тебя что, просил поболтать? — я чувствую ,как профессор настолько близко ко мне, что его дыхание долетает до моего уха и покрываюсь мурашками. — Мне вообще неинтересно, что ты там думала.
Девушка тяжко вздыхает и оставшуюся дорогу мы едем в молчании.
Спустя десять минут я оказываюсь сидящей на земле, в темном лесу, со связанными ногами, а сестра этого психопата пыхтит, пытаясь справиться с моими руками.
Я молча смотрю на сухие листья под моими коленками. Это что, реальность или кошмар, от которого я сейчас проснусь? Я правда стану героем утренних новостей? Боже, не хочу умирать. Это же больно.
— Свяжи ей руки спереди. — командует профессор, прислонившись к капоту машины и выкуривая очередную сигарету. Его сестра тихо ругается, но выполняет приказ, а затем выпрямляется. — Теперь вали.
— Машину верни чистой. Это не моя, а знакомого. Моя сейчас в ремонте, так что...
Я слышу усмешку профессора.
— Мне насрать, чья она. Вали уже, я сказал и телефон оставь. Если проболтаешься о том, что было - не посмотрю на то, что ты моя сестра.
— Да боже, я в курсе. — криво усмехается она.
Развернувшись, эта дрянь топает по небольшой тропинке куда-то в лес, и мы с профессором остаемся вдвоем. Я чувствую, что мое достоинство вот-вот рухнет настолько, чтобы ползать у него в ногах и молить о пощаде, а профессор наблюдает за мной, небрежно крутя в пальцах складной нож.
Здесь темно, и только в машине горит свет, отчего его облик кажется каким-то кошмарно нереальным, нарисованным.
Он делает последнюю затяжку и выкидывает сигарету, медленно выпустив дым, а затем надевает с щелчком на одну из рук перчатку. У меня начинает кружиться голова.
— Послушайте, что я вам сделала? — вырывается у меня отчаянно. Шмыг. В носу становится мокро от отчаянной жалости к себе. — Я вообще вас знать не хотела, это ваша сестра ко мне прицепилась и все выложила. Д-давайте вы ее... убьете.
Профессор переводит взгляд со своей руки в перчатке на меня. Затем неожиданно обозначает на губах легкую улыбку.
— Цветкова.
— Что? — всхлипываю я.
— Давай встречаться.
Мне в первую секунду кажется, что я ослышалась. Я медленно округляю глаза, глядя на него, и потом только решаюсь переспросить:
— Что?...
— От ответа зависит твоя жизнь, учти.
— А к-какой правильный? — начинаю еще сильнее заикаться я. Я, конечно, отдаленно понимаю, что это просто последний издевательский аккорд профессора, чтобы посмотреть, как я мучаюсь, но надежда-то умирает последней.
— Угадай.
Боже. Я начинаю усиленно думать, перебирая в голове мысли. Что он хочет услышать? Я не знаю, какой из вариантов ему понравится, или есть ли вообще вариант, который может остановить его.
— Цветкова, я специально не играю с тобой в викторину на сообразительность. Так бы ты сразу проиграла. На твои мозги я даже не надеюсь, так что на этот вопрос ты должна просто ответить честно и от души.
— Хорошо, давайте встречаться, если в этом случае вы меня не убьете! — выкрикиваю я, в панике глядя, как он щелкает и второй перчаткой. Профессор в ответ чуть изгибает бровь. — Только п-пожалуйста, снимите перчатки.
— Зачем?
Офигеть, да потому что когда человек напротив надевает для чего-то перчатки, с ножом в руках, это не располагает к спокойным и доверительным беседам!
— Они меня нервируют.
Он присаживается на корточки передо мной. Даже так он выше, чем я, и поэтому смотрит на меня слегка свысока. Я отвожу взгляд, стараясь не заглядывать в непроницаемые глаза этого психа, ни на нож в его руках, ни вообще на его пугающий видок. Господи, ужас-то какой. Как я до такого дожила?
— Я не люблю пачкать руки. Ты еще не дала мне четкий ответ.
— Я буду с вами встречаться. — быстро произношу я, отбрасывая крутящийся в мыслях рой нецензурщины.
— Так я тебе нравлюсь?
— Да, вы всем нравитесь в институте.
— Мы говорим сейчас о тебе, Екатерина. Тебе-то я нравлюсь, и чем?
— Эм... - у меня даже язык дергается от нервов, особенно когда он впервые называет меня по имени. — Мне тоже вы нравитесь. — я панически шарю взглядом по его фигуре и лицу. Он впервые сегодня одет в футболку, а не в закрытые водолазки или рубашки. Я его, конечно, видела без верхней одежды, и представляю, что под ней, но не могу не отметить, что он правильно делает, скрывая в институте под рубашкой свое тело.
Потому что увидь девочки чуть больше обнаженки - и визг стоял бы до небес. У этого психопата слишком красивая линия шеи и ключиц. И руки. Жаль, что в голове у него звездец.
— У вас красивая фигура и лицо. — нахожусь я. — И цвет глаз редкий.
Он снова смотрит мне прямо в глаза и это жуткое ощущение. Пронизывающее.
— И это все?
“А что еще?” — мелькает у меня. — “Ты же наглухо отбитый. Это все!”
У меня дрожит уголок губ, когда я снова начинаю говорить:
— И еще... вы умный. Ну и думаю, с вами гулять ночью не страшно... если бы мы встречались и были сейчас в этом лесу, я бы никого не боялась.
Я чувствую, как у меня стекает капелька пота по виску от напряжения. Надо же как я смогла придумать еще пару причин...
Какое-то время профессор молчит, неотрывно рассматривая меня. Я тихо молюсь, чтобы это не было последней издевкой надо мной, потому что он реально подарил мне надежду на то, что я выживу. Сейчас подходящий момент, чтобы ее отнять.
Затем, он, наконец, моргает - опустив и подняв свои длинные ресницы.
— Тебе следует уже перейти на “Ты”, Екатерина.
— Я... поняла. Перейду.
Он шевелится - и я вздрагиваю, зажмурившись, но в следующий момент чувствую ,как его пальцы прикасаются к моим рукам, а затем просто перерезают веревку. Мои руки и ноги снова на свободе, и я не могу в это поверить. Сердце, скованное оболочкой страха, оттаивает и снова начинает биться, как прежде.
Я открываю глаза и вижу протянутую мне руку.
- Ну давай, вставай. — слышу я голос профессора и послушно хватаюсь за его горячую ладонь, с трудом поднимаясь. Однако, мои ноги подламываются, но профессор, вовремя скользнув к локтю, перехватывает меня. — У тебя что, ноги затекли?
— Они у меня отнялись от ужаса. — отвечаю я. Гребаный ублюдочный монстр, что это было? — Скажите, вы меня для того, чтобы предложить отношения привезли сюда или из-за чего-то другого?
— Мы разве не на “ты” перешли?
У меня начинает дергаться глаз. Мне кажется, я начинаю улавливать в тоне профессора ту тонкую, почти невидимую грань, когда он начинает становиться опасным из-за того, что его что-то не устраивает.
— Мне, вообще-то, привыкнуть надо. — нервно выдаю я. — Так зачем ты меня сюда привез?
