- Катя и Лиза тебе привет передавали. Сказали, что как только ты поправишься, они к тебе приедут, - сказала я, почти ничего не приукрасив.
Никольский сжал челюсти и вдруг… отер сбежавшую по щеке слезинку.
- Ты сможешь меня когда-нибудь простить? - внезапно задал он вопрос. Добавил поспешно: - Не подумай! Я не набиваюсь тебе в мужья снова, - он криво улыбнулся, - но я натворил много дерьма, Аня… И искренне прошу прощения.
Я прикусила губу. В душе все перевернулось. Я чувствовала, что Сергей не лжет.
- Смогу, - кивнула. - Но позже. Пока я… скажем так, не все еще переварила. Но можно дам тебе совет бывшей жены? - спросила Никольского.
Он помолчал некоторое время, потом все же медленно кивнул в ответ.
- Исправь то, с чего все началось. А именно… Перестань делить детей по сортам.
Я вскинула руку, когда он пожелал протестовать.
- Ты именно этим и занимался, Сережа. И вот, к чему это привело. Сейчас у тебя четверо дочерей. И двое из них особенно нуждаются в том, чтобы папа был рядом. Хотя бы посмотри их фото. Придумай им имена. Они почувствуют, что нужны не только маме, но и тебе и скорее окрепнут.
Сказав это, я поднялась с дивана. Ответа от Сергея мне не требовалось. Да и говорить было больше не о чем. По крайней мере, на данный момент. А как все повернется дальше - покажет время.
- Уже уходишь? - спросил он, и в голосе бывшего мужа засквозило что-то схожее с разочарованием.
- Да. Мне нужно идти. Всего хорошего, Сережа.
Я подошла и взяла его за руку, чуть сжала и, выпустив ладонь, направилась к выходу.
- До встречи, Аня, - раздалось мне в спину.
И в этих словах не было ни угрозы, ни того тона, которым Никольский регулярно пользовался еще полгода назад.
Я была искренне этому рада.
- Я не буду ужинать, - сказал Алексей, когда мы добрались до отеля.
Леша был хмурым и даже каким-то рассерженным. Но я не лезла к нему с расспросами, просто ответила:
- Окей.
Номера у нас располагались друг напротив друга, и когда мы дошли до них по коридору, Алексей добавила коротко:
- Спокойной ночи.
И просто скрылся в своей берлоге, как злой, невыспавшийся зимой медведь! Ну, так дело не пойдет! - решила я, подойдя к двери и с силой в нее постучав.
Она открылась почти сразу, на пороге возник еще более сердитый Алексей.
- Что случилось? - поинтересовался он.
И я снова решилась. Подошла к нему и поцеловала! А он стоял истуканом и даже мне не отвечал. Когда я все же отступила и посмотрела на Лешу из-под полуопущенных ресниц, не зная, что сказать и чувствуя себя ужасно глупой, он спросил:
- А как же: никогда так больше не делай?
Я снова шагнула к нему, когда увидела, что он поджимает губы, чтобы не улыбаться, а в глазах его разливается привычное тепло.
- Делай! - решительно сказала я, снова целуя Лешу, и охнула от удовольствия, когда он тесно прижал меня к себе и с силой захлопнул за моей спиной дверь в номер…
Эпилог
Три месяца спустя
- Таня! Я в ужасе! Что мне делать?
Ворвавшись в квартиру сестры ураганом, я за мгновение превратилась в торнадо. Кружила по небольшой кухне, пока Таня ходила за мной по пятам.
- Боже мой, Анют! Ты меня в могилу сведешь! Что стряслось? Что-то с девочками? Кому звонить?
Я остановилась и с ужасом посмотрела на сестру.
- Если не ответишь в течение двух секунд - я набираю Алексея! - пригрозила Таня.
Подойдя к столу, я оперлась на него руками и, уронив голову на грудь, прошептала:
- Я беременна… Таня, я беременна! Как так вышло? Мы же предохранялись!
Это был самый настоящий кошмар! Я залетела от Леши, с которым мы настолько часто оказывались в постели за последние недели, что возникало ощущение, будто у нас секса не было никогда в жизни.
- О, черт! - ругнулась Таня.
Подвела меня к стулу и на него усадила.
- Что говорит Алексей? - потребовала она ответа.
Я замотала головой.
- Я ему еще не говорила и вряд ли скажу.
- Как это? - удивилась Таня, встав напротив. - Он имеет право знать!
Я прищурилась, глядя на сестру. Она что - не понимала, чем это может закончиться?
- Ты вообще на чьей стороне? - на всякий случай уточнила у нее.
Таня вздохнула.
- На твоей, конечно! Но считаю, что Алексею ты должна сказать.
- Чтобы он предложил то же самое, что и Сергей? Лучших врачей и клинику, в которой заправляет как минимум Господь Бог?
Я фыркнула, начиная от нервяка постукивать по полу носком туфли.
- М—м… нет. Но вдруг от него ты будешь носить ребенка совсем не так, как от Сергея? - предположила сестра.
Я посмотрела на нее так, словно она сейчас сказала самую большую глупость на свете.
- Ну ты и фантазерка!
Вскочила со стула и снова забегала по кухне под пристальным взглядом Тани. Потом остановилась и прислушалась к себе. Беременности, если верить циклу, который приостановился уже приличное время назад, было месяца полтора.
Когда я носила Катю и Лизу, меня чуть ли не с первых дней начинало выворачивать наизнанку от жуткого токсикоза. Но сейчас, если бы не задержка и тест, показавший две полоски, я бы и не подумала, что беременна!
- Может, ты и права, - добавила, посмотрев на Таню.
Та кивнула и повторила:
- Алексею нужно все-таки сказать.
Теперь я с нею была согласна.
- Только аборт и ничего кроме! Даже слышать ничего не хочу!
Это заявил мне Леша, когда я еще через неделю наблюдений за своим состоянием все же решилась и все ему рассказала.
- Я чувствую себя хорошо… - попыталась повторить то, что уже ему сообщила.
- Аня! Я ничего не хочу слышать! И помню, что с тобой было, когда ты носила Катю и Лизу!
- Но сейчас все иначе…
- Аня!
Он взъерошил волосы пятерней. Даже выставил прочь секретаря из смежного кабинета, когда я пришла ему и все рассказала. Так что теперь мог себе позволить любую эмоциональную реакцию.
- Давай компромисс… - начала я, но Алексей меня перебил:
- Перестань! Я сказал, что ничего не хочу слышать!
Я подошла к Леше и, обняв его, прижалась так крепко, как будто хотела стать с ним единым целым. Которым мы, похоже, все же уже являлись, раз высшие силы послали нам ребенка.
- Компромисс! - заявила я решительно. - Если и в течение следующего месяца все будет хорошо, то я оставлю малыша.
Я почувствовала, как мышцы Алексея напряглись.
- А потом если станет плохо, что ты будешь делать? Валяться по больницам и страдать? - спросил он скептически.
Я запрокинула голову и посмотрела на строгое лицо Леши.
- А потом все будет тоже хорошо! Я в этом полностью уверена!
Потянувшись к губам Алексея, я едва коснулась их и повторила:
- Месяц… идет?
Леша прикрыл глаза и едва слышно простонал.
Девять месяцев спустя
- Мамочка… Владик стал уже не такой некрасивый! - заявила Лиза, посмотрев на брата, которому сегодня исполнялся месяц.
Сына я выносила так, как будто вовсе не была беременна. Он даже задержался у меня под сердцем на целых две недели, словно не желал расставаться с мамочкой.
- Ну, если ты продолжишь сравнивать его со своими куклами, то, конечно, он так и будет казаться тебе не очень красивым, - философски заметила я.
Ожидания Лизки, которая ну очень хотела скорейшего рождения брата, оправдались не в полной мере. Она представляла себе идеального младенца с широко распахнутыми голубыми глазищами, а получила обычного малыша, которого в первый же день после выписки взяла на руки и, чуть покачав, заявила: «В магазине были и красивее».
И вот, наконец-то, Влад становился все более симпатичным по меркам Лизы, что не могло ее не радовать.
К нам подошел Алексей, он обнял меня со спины и заглянул в кроватку, где наш сын спал, раскинув ручонки. Обе моих дочки восприняли тот факт, что их дедушка стал им вторым папой, совершенно спокойно. Лизка даже пошутила, чем немало нас повеселила: «Это как шампунь два в одном». За последнее время и она, и Катя заметно повзрослели и уже заверяли меня, что станут самыми лучшими помощницами в уходе за Владиком.
