спокойным тихим тоном, хотя, судя по взгляду, я понимала, какие демоны сейчас бушуют в душе Игоря.
— Нечего особо знать, — ответила я, попросив у официанта стакан воды, чтобы немного смочить горло. — Мы с Настей ходили в клуб. Она повела меня туда, чтобы я немного отвлекалась после того, как узнала о твоей измене.
Харламов дернулся и опустил взгляд, я же продолжила, понимая, что и говорить об этом уже совсем не так болезненно как то было раньше:
— Там я познакомилась с Владом, много выпила. Поехали к нему домой. Утром проснулась и уехала. Вот и все.
Я развела руками, потому что добавить к этому мне было попросту нечего. О том, что «все же что-то случилось», я ни черта не помнила.
— Янковский сказал, что между вами что-то произошло, — проговорил также тихо Харламов. — Вы с ним переспали?
— Нет. Нет, мы не переспали, — помотала я головой.
— Отлично.
Не удержавшись, я хмыкнула. Ну, конечно, отлично, кто бы сомневался? Только даже если какой-то физический контакт и был, я не стану усугублять сейчас ситуацию, размышляя о том, не произошло ли между нами петтинга или чего-то подобного.
— И знаешь что… — сказал вдруг Игорь, когда я уже начала подыскивать слова, чтобы закончить нашу встречу и уехать, понадеявшись на то, что эти двое сегодня друг друга не переубивают, — даже если ты решила скрыть, что вы с Янковским переспали и залетела от него, я буду воспитывать этого ребенка как своего.
Пока я сидела и подбирала слова, ну и заодно «челюсть с пола», Харламов с жаром попросил:
— Только вернись ко мне, Саша, я умоляю…
— Что значит, ты будешь воспитывать этого ребенка как своего? — поинтересовалась я, немного придя в себя. — Что за уверенность в том, что я вообще тебя к нему подпущу?
Я сложила руки на груди и пока Игорь обдумывал услышанное, предложила:
— Давай я разложу по полочкам то будущее, которое рисуется мне, если я к тебе вернусь.
Харламов сцепил челюсти, но протестовать не стал, хотя ему этого, судя по взгляду, которым муж меня окинул, очень хотелось.
— Ты будешь растить Софию с женщиной, которая очень пытается тебя захомутать и которая лишь чудом не вселилась в нашу с тобой квартиру при помощи моей чудесной свекрови. Вероника же живет сейчас у твоих родителей, я верно поняла?
Игорь кивнул.
— Да. А я, как ты понимаешь, съехал.
Он развел руками и криво улыбнулся. Да уж… Съехал так съехал.
— Хорошо. Дальше у меня рождается ребенок, тебе все равно от тебя он или нет, и мы, как ни в чем не бывало живем в нашей однушке втроем. Параллельно держим оборону, чтобы к нам не проникли Вероника с твоей прописанной в квартире дочерью, а еще — моя чудо-свекровь, которая в лучшем случае будет давать идиотские советы, как стоит потуже запеленать ребенка, а в худшем станет оскорблять меня и кричать, что я в подоле принесла. При этом я буду регулярно думать не сходил ли ты снова налево, а ты — о том, что же у нас было на самом деле с Янковским. Ну просто не жизнь, а рай!
Я всплеснула руками и нервно рассмеялась, представляя эту картину. Да, намеренно гипертрофировала, когда обрисовывала потенциальное будущее, но в целом акценты были расставлены верно.
— Саш… Так не будет. Мать больше не полезет в нашу жизнь. Она сейчас… пытается совладать со славой, которая на нее обрушилась. И Вероника из дому почти не выходит, с Софией гуляет мой отец.
О, я слышала эту прекрасную историю, которую мне вкратце рассказала мама. Однако особого значения этому не придала. Время пройдет, все забудется уже совсем скоро.
— Сашуль… А если это мой ребенок, что мы станем делать?
Я едва не закатила глаза от прозвучавшего вопроса и того, что Игорь опять говорил «мы». Потому что нас больше не было.
— Ничего не станем делать. Естественно, учитывая мой вероятный диагноз, от малыша я избавляться не буду. Возможно, это мой единственный шанс стать матерью. Но когда он родится, ты сможешь изредка к нему приезжать, когда я буду разрешать вам встретиться. Ну или судиться со мной за право его у меня забрать, что между нами отношений не наладит, как ты понимаешь. И, конечно, Елизавета Николаевна если внука и увидит, то только в мечтах или на фотографиях. Вот и все, что мы с тобой будем делать.
Разговор был завершен. Если до сего момента я и допускала крохотную возможность простить Игоря за сделанное и попытаться наладить отношения ради ребенка, то сейчас отогнала прочь все мысли об этом. У меня есть надежный тыл в виде родителей и, прежде всего, я сама.
— Спасибо за предложение, Игорь, — сказала, прежде, чем подняться и уйти. — Я подумаю, стоит ли узнавать во время беременности от кого этот малыш, или уже спокойно доходить до родов и выяснить это после. Сообщу тебе об этом по телефону.
Встав из-за столика, я сделала шаг к выходу из кафе, но Харламов вскочил и перегородил мне путь. Он стоял в нескольких сантиметрах от меня, тяжело дышал и смотрел прямо мне в глаза. А в голове моей раз за разом появлялись картинки того, как он любовался Никой в тот вечер в ресторане, как переглядывался с ней, а потом просто увел в машину и там заделал ей ребенка, пока я пекла пирожки и ждала его дома. Нет, этого я забыть не смогу никогда. Да и не хочу забывать предательства, которое может в любой момент повториться.
Ни слова не говоря, я сделала шаг в сторону и, оставив Харламова, почти бегом устремилась прочь. Все точки были расставлены. Прежде всего — для меня самой. И так, как я надеялась, будет легче.
Хоть когда-нибудь.
Через пару дней я получила прямое подтверждение от своего врача. Я была беременна, чем немало удивила и обрадовала гинеколога. Заикнувшись на приеме о том, что этот ребенок может быть вовсе не от мужа, я услышала в ответ, что так иногда бывает. С законным супругом не получается годами, а потом женщина залетает от «дуновения ветра рядом с другим мужчиной».
И эта информация как раз и была тем камнем преткновения, с которым мне предстояло что-то сделать в обозримом будущем.
— Слушай, Ленка все уши мне прожужжала про этого Янковского, — заговорила со мной Надя, когда я собиралась уйти с обеда, потому что до сих пор была на больничном, но заскочила
