— Но неужели тебе не хочется куда-нибудь уехать отсюда хоть на один день? Одеться и выйти в город прогуляться.
— Нет. Я знаю, что еще успею все это, когда вернусь домой.
— Я не собираюсь мешать тебе работать, — сказал Финч криво улыбнувшись. — Но как же я?
Он обнял ее за плечи и притянул к себе.
— Я не верю, что ты можешь довольствоваться только собой. Это не свойственно человеку.
Она пыталась оттолкнуть его. Когда его объятия стали крепче, она твердо сказала:
— Нет, Финч. Я не подхожу для легкого флирта.
— Разве кто-то говорит о флирте. Я совершенно серьезен.
Она застыла в его объятиях.
— Кто-то идет. Отпусти меня, пожалуйста. Разве ты не слышишь?
Он отпустил ее, как только услышал шаги за дверью.
На пороге стоял Грант. Войдя в комнату, он посмотрел на Финча, который стоял у стола и разглядывал фотографии.
— Вы уже давно должны были закончить. Вас ищет отец, он говорит, что это очень срочно, — холодно сказал он Вики.
Она посмотрела ему в глаза и сразу же увидела, что Грант все прекрасно понял и знает, что происходило в этой комнате минуту назад. Но она была рада, что его приход избавил ее от неприятных объяснений.
Выйдя из хижины, она вспомнила слова Гранта. Она зачем-то нужна отцу, и при этом срочно. Потом она вспомнила о данном ею три дня назад обещании, которое она до сих пор не выполнила, и тут же забыла о только что происшедшей сцене.
— Папа, извини, пожалуйста, — тем же вечером говорила она, отдавая ему стопку починенных и постиранных рубашек и носков. — Ты ведь именно это имел в виду, когда сказал, что я срочно нужна тебе?
— Ну, не совсем так. Я всегда могу в случай необходимости вывернуть грязную рубашку наизнанку, — он рассмеялся. — И к тому же это полотенце чистое. Я постирал его сам.
— Когда?
— В ожидании, когда ты выполнишь, наконец, свое обещание.
— Я, во всяком случае, не выворачиваю свои грязные рубашки наизнанку, — сказала она и вышла, прежде чем он успел ответить.
Разговор с отцом поднял ее настроение и, выйдя из его палатки, она еще долго продолжала беззаботно улыбаться, даже не замечая этого, пока не столкнулась с Грантом.
Он тоже улыбнулся.
— Может быть, потанцуем? — весело спросил он, протягивая ей руки.
Вики была настолько поражена, что даже не смогла рассмеяться. Оправившись от удивления, она весело сказала:
— Извините, — и хотела было идти дальше, но он положил ей руку на плечо и произнес:
— Подождите, пожалуйста, Вики, если вы, конечно, не очень торопитесь.
Она все еще не могла понять, что он от нее хочет.
— Я собираюсь поехать завтра в Закирию. Не могли бы вы помочь мне?
— Конечно, — ответила она с готовностью. А что я должна делать? Или все указания я получу завтра?
— Нет, прямо сейчас. Это не займет много времени. Мы должны уехать из лагеря рано, приблизительно в половине шестого. Я поеду на грузовике, а вы будете следовать за мной на джипе. Когда мы приедем в Закирию, груз уже будет нас ждать. Если, конечно, поезд не забудет остановиться и оставить его. Потом мы пообедаем и немного передохнем в гостинице и сразу же отправимся обратно. Я хочу вернуться в лагерь до наступления темноты. Как вы думаете, вы справитесь? Боюсь, это будет для вас нелегкий день.
Нелегкий! Мягко сказано.
Судя по всему он понял, о чем она думает.
— Ладно, забудьте об этом. Я просто дурак. Нельзя заставлять девушку делать такую работу. Успеть съездить туда и обратно за один день — это, наверное, слишком. Я просто еще никак не могу привыкнуть к мысли, что вы… — он замолчал, смутившись. — Я должен всегда иметь при себе шофера и машину на случай подобных поездок, но с другой стороны, мне не хочется отрывать кого-нибудь от основной работы. Поэтому-то я и подумал о вас.
— Поскольку я самый бесполезный член экспедиции.
— Я этого не говорил.
Казалось он был удивлен ее реакцией.
— Вы подразумевали именно это.
— Наоборот. Вы достаточно опытный водитель и в сложных ситуациях не теряете самообладания, несмотря на свой неустойчивый характер.
— Спасибо!
Вики с трудом поборола в себе желание дать Гранту пощечину.
— Я думала, что мой характер не имеет никакого отношения к работе, по крайней мере не мешает ей.
— Я не собираюсь с вами спорить. Забудьте о моей просьбе. Я попрошу об этом кого-нибудь еще. Может быть, ваш приятель не откажется.
— Он мне не приятель.
Значит, назойливые ухаживания Финча не ускользнули от Гранта.
— Послушайте. Вы предложили мне работу? Я согласилась. Разве что-то еще не ясно?
Он посмотрел на нее сверху вниз оценивающим взглядом и, помолчав немного, сказал:
— Очень хорошо. Но я предупредил. Не думайте, что я вас пожалею, если вы не справитесь с дорогой. И не проспите. В пять тридцать мы уже должны отправиться. Да… и не забудьте взять кофе.
Уголки его губ подрагивали, и ей показалось, что он изо всех сил старается сдержать смех. Поистине, это человек порой бывал совершенно невыносим.
Вики вернулась к себе в пристройку и начала умываться и переодеваться к ужину.
Она еще переживала вчерашний разговор с Грантом, когда две машины покинули лагерь и выехали на дорогу, ведущую к Закирии. Вики вырулила за грузовиком, и они вышли на первый и сравнительно несложный участок дороги.
Когда они пересекли равнину, Грант остановился в тени у самого входа в ущелье. Она притормозила, поджидая его.
— Есть кофе? — спросил он, подойдя к лендроверу, и, положив загорелую руку на дверцу, ухмыльнулся — похоже, он был этим утром в хорошем настроении. Не смутившись ее сухим «конечно», он обошел джип и сел рядом с ней, пока она доставала сумку.
— А чего-нибудь поесть?
Не говоря ни слова, она достала последнюю упаковку песочного печенья, но он покачал головой, пробормотав:
— Слишком сладко.
Тогда она сказала безразличным тоном:
— Есть еще с сыром, но оно, наверное, черствое.
— Пойдет, — некоторое время он жевал в полной тишине, затем протянул ей кружку, чтобы она снова ее наполнила. — В чем дело? Все еще дуетесь?
Вики сдержала саркастическую реплику, не уверенная, какой тон Гранта ей больше нравится: обычный, заносчивый или такой, как сейчас — добродушный, даже извиняющийся.
— Ладно, покурим, — он повернулся к ней, по-видимому, не собираясь обращать внимание на ее холодную сдержанность. Когда они закурили, он неожиданно спросил:
— Что вы вообще собираетесь делать в жизни? Таскаться с разными экспедициями по самым непривлекательным уголкам земного шара? — он вдруг стал серьезным. — Пока жара и пыль не уничтожат окончательно вашу свежесть и красоту. И в один прекрасный день вы поймете, что у вас ничего нет, кроме кучки древностей и воспоминаний.
