Лео откашлялся и поднял бокал.
— Извини, приятель, тут ты ошибаешься. — Он подмигнул собравшимся. — Это только начало.
5. Они ради тебя в обморок грохнутся
Этим майским утром уже в пол-одиннадцатого техасская жара стала невыносимой. Футболка Джулиана промокла от пота, а Брук жадно пила воду, убежденная, что оба они серьезно обезвожены. Она попыталась выйти на утреннюю пробежку, но через десять минут у нее закружилась голова и затошнило. Когда Джулиан впервые за пять лет брака предложил вместе пройтись по магазинам, Брук кое-как забралась в безобразную зеленую машину, взятую напрокат. В магазинах кондиционеры, и это обещало прохладу.
Они проехали жилой район, минут двадцать мчались по шоссе, подпрыгивали на извилистой сельской грунтовке, где местами имелось какое-то покрытие, и тогда было чуть меньше пыли и щебня. Всю дорогу Брук упрашивала мужа сказать, куда они идут, но Джулиан лишь широко улыбался и молчал.
— Даже не верится, что мы всего в десяти минусах от Остина, — восхитилась Брук, когда они проезжали по цветущему полю, на котором виднелся полуразвалившийся сарай.
— Да, прямо типичный поселок техасских рейнджеров, а не пригород немаленького города. Отличное место для съемок.
— М-да, то-то у меня на работе никто не верит, что здесь снимают сериал «В лучах славы».
Джулиан повернулся к жене:
— Кстати, на работе все в порядке? Ты в последнее время ничего не рассказываешь.
— В основном все хорошо. Помнишь мою пациентку из Хантли, новенькую девочку-стипендиатку? Ну, из другой социальной среды? Она чувствует себя в Хантли чужой и думает, это потому, что она толстая; Убедила себя, будто у нее чудовищное ожирение, хотя все в пределах нормы.
— И как ты ее лечишь?
Брук вздохнула:
— Знаешь, в таких случаях мало что можно сделать, только слушать и разубеждать. Просто нужно за ней присматривать и держать под контролем. У нее нет серьезных нарушений, но когда молоденькая девочка зацикливается на своем весе, это, сам понимаешь, небезопасно. Со следующего месяца у них каникулы, как бы чего не натворила за лето.
— А что в больнице?
— Все нормально. Маргарет меня еле отпустила, но тут уж ты не поможешь.
Джулиан посмотрел на жену:
— Неужели без тебя два дня не обойдутся?
— Но я же брала три, когда снимали шоу Лено, полдня на твои интервью в Нью-Йорке и один день для презентации твоего альбома. И это за полтора месяца! Ладно, пусть ворчит. Я тебя почти не вижу. Возможность побыть вместе не променяю ни на что!
— Брук, по-моему, несправедливо говорить, что мы с тобой совсем не видимся. Ты же понимаешь, столько событий, сумасшествие какое-то… в хорошем смысле.
Она не согласилась — нельзя считать совместным времяпровождением случайный час раз в пару дней, когда Джулиану удавалось вырваться домой. Однако Брук и сама не ожидала, что ее замечание прозвучит довольно резко.
— Я не то хотела сказать, — мягко произнесла она. — Сейчас мы вместе, так давай радоваться каждой минуте, хорошо?
Несколько минут они ехали молча. Брук коснулась лба кончиками пальцев и спросила:
— Неужели я познакомлюсь с самим Тимом Риггинсом?
— А кто это?
— Не притворяйся!
— Он тренер или квотербек? Я начинаю путаться, — улыбнулся Джулиан. Можно подумать, кто-нибудь не знает Тима Риггинса!
— Ну-ну. Придет он на вечеринку, все женщины умрут от страсти, вот тогда попрыгаешь.
Джулиан хлопнул ладонью по рулю в притворной ярости.
— Как же так? Ведь они должны умирать при моем появлении! Это же я рок-звезда!
Брук наклонилась и поцеловала мужа в щеку.
— Конечно-конечно. Если они на секунду отведут взгляд от Риггинса и заметят тебя, попадают как кегли.
— Ну, теперь я точно не скажу, куда мы едем, — пригрозил Джулиан.
Сосредоточенно сведя брови, он объезжал попадавшиеся через каждые десять футов выбоины, наполненные водой после ночной грозы. Джулиан не привык водить машину. Брук с ужасом думала: неужели они отправятся в поход? Или это будет вылазка на природу, или предстоит сплавляться на плотах, или удить рыбу? Но она напомнила себе, что муж родился и вырос в Нью-Йорке, и все его робкие попытки ощутить единение с природой ограничивались воскресной поливкой бонсая на тумбочке. Его натуралистические познания были ограничены: скажем, он мог отличить крысу от мыши на платформе метро и угадывал, кто из обитавших в винном магазинчике котов настроен дружелюбно, а к кому не стоит подходить, ибо знакомство кончится шипением и царапинами. Джулиан предпочитал не пачкать туфли и следить за чистотой кровати и отваживался войти в Центральный парк на концерт на лётней эстраде или на пикник, когда друзья что-нибудь праздновали, только вооружившись пригоршней таблеток кларитина и сотовым с полной зарядкой. Он терпеть не мог, когда жена называла его городским принцем, но доказать обратное не мог.
Безобразный торговый комплекс, выросший в прореженной лесной чаще, с ярчайшей неоновой вывеской «Одинокая звезда. Одежда в стиле вестерн», состоял из двух зданий с общей парковкой без покрытия, на которой находилось несколько машин.
— Вот и приехали. — Джулиан свернул с одной грязной дороги на другую.
— Шутишь? Скажи, что ты пошутил!
— А что? Я же сказал — шопинг!
Брук смотрела на приземистые корпуса и вереницу грузовых пикапов. Джулиан выбрался из машины, обошел ее и подал Брук руку, помогая выйти в грязную лужу.
— Когда ты сказал «шопинг», я думала, мы поедем куда-нибудь в «Нейман»…
Первым, кого заметила Брук, отдышавшись под долгожданным кондиционером в торговом зале, была красивая молодая блондинка в узких джинсах, облегающей клетчатой рубашке с коротким рукавом и ковбойских сапогах. Она сразу подошла и сказала:
— Добр-аэ утро! Вы мне ск’жите, если понадобится помощь.
Брук с улыбкой кивнула. Джулиан ухмыльнулся, и Брук ущипнула его за руку. Из динамиков под потолком лились мелодичные звуки гитары.
— Нам действительно очень нужна помощь, — сказал Джулиан блондинке.
Как заправский ковбой, девушка с размаху хлопнула их по плечам.
— Тогда приступим! Что мы сегодня ищем?
— Да, что мы сегодня ищем? — спросила Брук.
— Мы ищем ковбойский прикид для моей жены, — заявил Джулиан, стараясь не встречаться с Брук глазами.
Продавщица улыбнулась:
— Отлично, я знаю, что вам нужно.
— Джулиан, но я уже выбрала себе наряд на вечер — черное платье, которое при тебе мерила, и судочку, которую Рэнди и Мишель подарили мне на день рождения, помнишь?
