Тинка в очередной раз хлюпнула носом, положив трубку. Каждое утро начиналось с дежурного звонка. Пальцы наизусть набирали знакомый номер, и механический женский голос без всяких интонаций регулярно сообщал ей о том, что абонент временно не обслуживается. Сотовый у Дениса был заблокирован. «Патовая ситуация. Я ничего не могу поделать. Могу придумать все, что захочу. Но легче от этого никому не станет. Так что надо учиться жить дальше и думать за двоих».
Она очень соскучилась по сестре и все чаще задумывалась о предложении Dixi. «Надо бы съездить, потому что потом, с дитем на руках, я вряд ли куда выберусь, если уж совсем реалистично посмотреть на будущее, то наши поездки ограничатся Филевским парком. В первый год наверняка из всего колесного транспорта самым доступным будет коляска. Так что, может быть, стоит поймать за хвост синюю птицу удачи?» Память услужливо подсунула ей картинку единственной синей птицы, виденной в реальной жизни - умерший своей смертью цыплячий трупик второй категории в продуктовом магазине времен ее советского детства. Девушка хихикнула и села писать письмо о намерениях. «Бери билет и сообщи дату и номер вагона. Встречу. Dixi», — прочла она ответную петицию этим же вечером.
Еще день ушел на то, чтобы уговорить шефа. «Ей действительно стоит отдохнуть», — подумал Харальд, скользнув взглядом по темным кругам под глазами Тины. Прислушался к ее потухшему голосу и согласился.
В кассовых залах Казанского вокзала народ клубился независимо от времени суток, и Тинка поняла, что зря понадеялась, что ей без шума и пыли удастся взять билет. Впрочем, она не в первый раз в жизни проделывала эту операцию, посему достала из рюкзака свою немецкую книжку про команду юных детективов и, не теряя времени зря, углубилась в чтение. Никому и в голову не пришло пропустить без очереди беременную женщину: ее животик не бросался в глаза. Со стороны она смотрелась симпампулей, по которой плакал и рыдал тренажерный зал. Ей было удобно и комфортно в одежде «от Булочки», постоянная тошнота для разнообразия прекратилась, в желудке плескался ананасовый сок. Жизнь представлялась прекрасной и удивительной. Через две главы подошла ее очередь.
Все складывалось чудесно — в пятницу вечером Тинка в гордом одиночестве покидала столицу. Она подстраховалась: на случай, если что-то случится, позвонила и обрадовала Анютку, велев никуда не отлучаться с утра.
— Лапуль, тебя встречать? — тут же отреагировала та, обрадовавшись приезду двоюродной сестры. Надо сказать, что родственные связи были тут крепче, крепче, чем иногда бывают у родных. Ибо именно Тинка изо всех сил помогала растить младшенькую, стирка пеленок, прогулки и укладывание спать под бесконечные сказки были ее обязанностью, благо жили они тогда все вместе.
— Не надо, меня или встретят, или сама доберусь. Не в первый раз. И даже не во второй, не переживай, - успокоила ее Тина.
— Хорошо, с меня лимонно-творожный тортик. Или ты опять на диете? — уточнила Анюта. От рано умершей мамы она унаследовала не только огромные глазищи в густых черных ресницах, тонкую, изящную фигурку и вьющиеся каштановые волосы, но и изумительные кулинарные таланты.
— А, один раз живем, — махнула рукой Тинка, — давай тортик, только не очень большой. А то потом в поезд не влезу, даже боком.
Она проспала почти все дорогу, не меньше двенадцати часов — точно, благодаря чему ей почти удалось избежать разговоров с попутчиками по купе — надоедливой моложавой женщиной с огромной прической из обесцвеченных когда-то волос («Почему все блондинки красят корни волос в черный цвет?» — глядя на нее, с улыбкой вспомнила Тина эстрадную репризу) и сыном, которому явно хотелось пофлиртовать, но под строгим взглядом мамаши затухавшему, как окурок, раздавленный кирзовым солдатским сапогом. Женщину можно было смело назвать профессиональной болтушкой. Вскоре девушке стало казаться, что мерный звук ее голоса напоминает стук колес. Иногда Тина для приличия качала головой, выражая свое согласие. Рассказ плавно перешел на старших сына и дочку пассажирки. Попутчица поведала о том, что дочка удачно вышла замуж, а вот брат ее крайне неудачно женился.
— Муж у дочери что надо, и поможет, и в магазин, и рукастый — загляденье. А сыночка сноха запилила, и гоняет его бедного, и гоняет, и по дому, и за продуктами, никакого продыху не дает.
Девушка изо всех сил пыталась спрятать улыбку, а дама так и не поняла всей прелести своего рассказа.
Утром поезд прибыл в Тольятти. В течение последнего часа попутчики торопливо собирались, укладывая многочисленные баулы и привязывая полосатые сумки к тележкам.
— А твои-то вещи где, милая? - спохватилась под конец Таня, так звали женщину, и цепким взглядом пробежалась по пустым уже полкам.
— Вон рюкзачок стоит. Это все. Я ненадолго в гости, — пояснила Тинка.
— Ах, в гости, — протянула Таня. «Подумаешь, столичная штучка, интересно, кто ж ее встречать-то будет?» — читалось в ее взгляде.
Самое смешное, что Тинке было интересно ничуть не меньше, встретит ли ее Dixi, как обещал. Она не торопясь, аккуратно вышла из вагона, а бывший сосед по купе даже сообразил подать ей руку. У вагона ее никто не ждал. Тина решила постоять пару минут для приличия и отправиться к стоянке, где голосистые таксисты зазывали пассажиров. Очень уж не хотелось полчаса трястись в вонючем автобусе. Да и ходили они крайне редко.
— Мам, пойдем! — потянул попутчицу за рукав черной всепогодной куртки сын. — Ты чего застыла? Все сумки на месте. Пойдем же!
Было видно, что она всячески тянет время, выжидая. Как оказалось, не зря!
Таня издалека заметила торопящегося к их вагону мужчину. Полы незастегнутого кашемирового пальто развевались по ветру, элегантные туфли на тонкой подошве сверкали на солнце, намекая на присутствие где-то рядом автомобиля, а кипенно-белая рубашка контрастировала с черным костюмом. Он почти пробежал мимо нее и обнял... «Естественно, кого же еще он мог обнять?» - фыркнула Таня, проводив злобным взглядом Тинку и Dixi, который тут же усадил девушку в свой «БМВ».
Тина села вперед и ахнула от восторга. На заднем сиденье почти во всю его длину лежали розы. Белые. Изящные и нежные. «Жаль, что цветов не видно. Мою не в меру любопытную соседку они бы добили. И попробуй доказать, что между нами ничего нет...» Она задумалась и очнулась только от голоса тормошившего ее Dixi.
— Тиночка! — сказал он. — Это тебе немножко розочек. С прибытием на тольяттинскую землю.
— Спасибо, обожаю розы, именно белые. Ты опять отгадал. — Девушка лукаво улыбнулась своему спутнику. — Знаешь, мне кажется, что и тебе отдых не повредит. Ты выглядишь уставшим.
