Эгоистические замашки какие-то… Странно. Никогда не была эгоисткой.
Может, это ревность? Какая к черту ревность?! Просто желание быть лучшей и все. Другой причины нет и быть не может.
Правда, ведь?
Влад
— Я выбираю Златогорского, — слетает с ее губ, вынуждая меня облегченно выдохнуть и улыбнуться появившимся на ее щеках ямочкам.
Я, Лаура, Дима — мы все желали получить эту девочку в свою команду. И если поначалу я должен был ее выбрать по принуждению, то после ее чарующей песни, мелодичного голоса и расслабленных движений во время выступления, я понял одно — она должна быть со мной. Я хочу быть ее продюсером. Лично хочу раскрыть ее талант всему миру.
Девушки, что выступали до нее, были хорошие, но ни одну я не хотел так сильно, как Ксюшу. Она идеально подходит сцене. Такое встречается очень редко. Обычно люди стесняются сцены, бояться ее, превращаясь в заику, но Рокси не такая. Будет трусить, бояться, но ни за что не покажет свой страх и не признает его. «Мне это подкинули!» — скажет она про свои волнения и переживания. Ксюша упрямая и целеустремленная. Будет бить и сражаться до конца, чего бы ей это не стоило. Такая выдержит любой напор. Ее ждет большое будущее, если станет подчиняться мне и слушать, что я говорю. Я помогу ей, сделаю все, чтобы девчонка пришла к тому, чего так хотела. Хочу быть частью ее успеха… и частью ее жизни.
Глядя на девушку, я не скрывал торжества от того, что она выбрала именно меня. Так и хотелось обернуться к Цветкову и показать ему язык. Боже, я взрослый, уравновешенный мужчина, который мечтает о такой детской шалости, которой даже моя дочь себе не позволяет. Да-а, общение с Ксюшей становится заметным.
Взгляд Роксен метнулся к Цветкову, и девушка улыбнулась ему, словно извиняясь, после чего проделала тоже самое и с Лаурой. И, если Лаура приняла это спокойно и сохранила лицо, то Дима был шокирован и слегка зол на девушку. Его глаза метали молнии. Так и хотелось подойти и выколоть ему эти его глаза, дабы не смотрел так на мою Рокси. Да, теперь я могу называть ее своей, ведь она в моей команде.
Любую другую девушку взгляд Цветкова испугал бы, заставил сжаться, но не Ксюшу. Она улыбалась, как и прежде, даря всем вокруг свое прекрасное настроение.
Стройные, хоть и не длинные ножки, черное платье, которое я ей подарил. Да, она одела его, хотя могла выбрать что-то сама. Весь ее образ был милым и дерзким одновременно. Как так такое возможно? Совместить несовместимое? Хотя, о чем я? Ксюша состоит из противоречий. А еще — она красива. Чертовский красива сейчас… и всегда.
Да, будет нелегко.
Нелегко сдержать себя и не поддаться соблазну поцеловать, обнять, прижать к себе. Сложно будет не влюбиться в нее, если она будет вести себя, как раньше. Нельзя позволять своим чувствам коснуться ее.
Кажется, мы оба сделали неправильный, заведомо ведущий к проигрышу выбор. Или все же к победе?
Глава 26
Ксюша
— Представляешь, Лаура сама ко мне подошла и сказала, что хочет работать со мной, — радостно щебетала Таша, то вскакивая с кровати, то садясь. — Она сказала, что я перспективная.
— Я рада за тебя, — искренне признаюсь ей, помня с какой радостной улыбкой она вернулась после выступления.
— Нет, ты только представь: она выбрала меня! Меня! — не унимается подруга. — А ты? Все девочки раскрыли рты, когда ты выбрала Златогорского. Даже я была шокирована. Ты же ненавидишь его!
— Ну… я бы так не сказала. Просто у нас взаимная… — я задумалась, подбирая подходящее слово, — нелюбовь.
— И все же ты выбрала его.
— Ну, да. Знаешь, хоть он и засранец, но думаю, что мы с ним в одном направлении движемся. Я пересмотрела все его интервью, ролики и даже аккаунт на фейсбуке. У нас схожие интересы, мнения, цели…
— Что-то ты темнишь, подруга, — произносит Таша, с подозрением прищурив глаза. — То «я его убью», то «он очень интересная личность»…
— Я такого не говорила, — возмущенно прерываю ее.
— Но подумала и намекнула глазами, — отвечает мне Татьяна и еще больше щурит глаза. — А ты случаем не влюбились в красавчика?
— Нет! — поспешно выпаливаю, от чего губы Таши выгибаются в улыбке. — Это не так!
— Влюбилась! — довольно заявляет она, качая головой.
— Таша, прекрати нести чушь! — кричу я, поднимаясь на ноги. — Этого быть не может!
— Между вами было что-нибудь? — спрашивает она, поигрывая бровями, проигнорировав мою просьбу.
— Таша! — всплеснув руками, крикнула я в ответ.
— Ладно-ладно… просто скажи, как он? Мне кажется просто «вау», — спрашивает она, а в конце, прикусив губы, мечтательно выдыхает. — Ну, колись, давай! Интересно же…
— Не знаю, — отвечаю ей, сев обратно на кровать. — Это был мой первый поцелуй.
— Первый? Тебе сколько лет? — удивленно интересуется и смотрит, как на доисторический экспонат.
— Восемнадцать.
— И ты еще ни разу не целовалась? Ты что, девственница? — еще более шокировано спрашивает подруга.
— Да, — мои щеки заливает краска смущения.
— Ууу, подруга, ты попала… — тянет она с истерическим смешком в голосе.
— Почему это?
— Ты влюбилась в Златогорского… — начинает она, и я тут же пытаюсь ее прервать, но мне пальцем приказывают молчать, — … и ты ему тоже не безразлична, судя по тому, как он смотрит на тебя. Вы скоро переспите — это точно, — опять пытаюсь ее прервать, но мне прислоняют палец ко рту, вынуждая молчать. — И либо он тебя потом турнет, либо ждет тебя великое будущее, только не на сцене, а в его постели — любовницей. Такие, как он, не смешивают работу с личным. Жена у него есть, так что, быть тебе только в роли любовницы.
Хоть из интервью я узнала, что у Златогорского есть жена и даже видела ее, но услышать это из уст Таши было больно. Понимание, что в его жизни есть женщина, с которой он мягок, нежен, заботлив и улыбчив, ранит в самое сердце, потому что… А собственно… Может, я и правда влюбилась? Нет! Глупость! Просто я хочу нормального отношения к себе — вот и все.
— Не правда! — я чуть ли не плачу.
— Думаешь, женой его станешь?
— Нет! Не правда — что мы переспим! И я в него не влюблена!
— Уверена?
— Да! — твердо заявляю, для пущей убедительности смело глядя в глаза подруги.
— Когда видишь его, сердечко сильно бьется? — в свою очередь спрашивает меня Таня.
— Немного.
— Это раз, — говорит она и загибает один палец. — Глупо улыбаться рядом с ним хочется?
— Да…
— Это два, — загибает еще один палец. — Поцеловать его хочется? Еще раз?
— Нет! — говорю ей, понимая, что это ложь.
Хочу! Очень хочу, но нельзя, потому что для него я очередная куколка или любовница, возможно. Нельзя так рисковать. Я могу потерять все.
— Врешь, — заявляет Таня и загибает еще один палец. — И это три!
— Нет, Тань, я не могу! Я не должна…
— Да, что такого? Ну, влюбилась… Переспите с ним и — что тут такого?! Он мужчина видный, красивый, опытный. Поверь, это намного лучше. По собственному опыту говорю, мне такой достался, что я сбежать от него хотела, а не как он выразился «может, еще чпонки-моньки?»
— О, боги!
— Да-да! Так что если влюбилась, то вперед.
— Да не могу я! Понимаешь, там… — начинаю я, решив поведать о споре с мамой, но меня прерывает стук в дверь. — Кто это? — интересуюсь у подруги шепотом.
— Он, — деловито говорит Таша, важно задрав подбородок. — По велению сердца к возлюбленной примчался!
— Таша, — зашипела я словно кошка, а стук в дверь повторился.
— Сейчас зайдет в комнату, скинет всю одежду с желанного тела и предастся любви с тобой, — продолжает она издеваться.
— Таша, — щипаю ее за руку и, направляюсь к двери, чувствуя, как трясутся руки. — Кто там? — спрашиваю дрожащим голосом.
Хоть бы не он! Не он..
— Это я, Ксюш, — слышу голос Златогорского за дверью и с огромными глазами разворачиваюсь к Таше, видя, как она катается по кровати от смеха, закрыв рот рукой.
