Сейчас уже совсем другое время и многое в наших жизнях изменилось. Сейчас я — Пьеро, игрушка с пустыми глазами и сломанным сердцем, на диване которого спит самая замечательная девушка, и это не какая-то там Мальвина, это Эми. Та, что смогла заставить меня снова захотеть жить.
Главное, не сказать ей об этом. Пусть все будет как будет, мне достаточно и того, что она живет по соседству и я могу ее видеть.
Услышав звуки из гостиной, я пошел проверить свою спящую гостью.
На пороге комнаты пришлось остановиться, потому что вид совенка на диване вызывал такую щемящую нежность, какую я испытывал… да черт возьми, вот с таким умилением я, наверное, еще не смотрел на женщину. С Линдой был пожар, страсть, я горел. Мы были шумной парочкой, с детства ругались и мирились, и всегда громко. А вот нежности, такой, когда хочется поставить весь мир на паузу и просто остаться в этом мгновении, не помню. Наверное, было, но сейчас не помню.
Сейчас я смотрю на сбившийся хвост волос, который смешно свисает над ухом, на сонные глаза, которые пока еще безуспешно пытаются сфокусироваться на предметах мебели. Вижу, как Эми трепет свою губу зубками, и та наливается цветом, ну просто малина в сахарной глазури: сочная, яркая… манящая.
Черт возьми, вид одной этой закушенной губы и в штанах снова тесно. Блядь!
А я-то надеялся, что воспоминания прошлого вернули мой организм в разряд “безопасный импотент” и я смогу спокойно поговорить с девушкой.
А вместо этого я смотрю на сонную гостью и чувствую себя Виктором Франкенштейном, который вот-вот заорет: “Он жив! Он, блять, жи-ив!”.
Боже мой, какая дурь лезет мне в голову. Быстро прогнав чудовищные видения монстра Франкенштейна в виде вполне определенного детородного органа в окружении милых сердечек, я решительно нарушил сонную тишину в комнате.
— Кхм…
Ну как нарушил, скорее, обозначил свое присутствие. Взгляд моей гостьи тут же поймал меня в свой объектив, и девушка улыбнулась.
А нет, нахмурилась. Хотя улыбка, все же, тоже была.
— Ничего себе, прогулка за серой своло… белым кроликом. М-м-м… привет?
Ни черта не понял, что там с белым кроликом, но на приветствие радостно откликнулся всем организмом. Он все-таки жив.
Чтобы не пугать Эми лишними анатомическими подробностями моего тела, решительно прошел к креслу и сел, закинув ногу на ногу, прикрывая бунт в штанах. Трюк, который знают все мальчики с подросткового возраста.
— Привет. Как спалось?
О-о-о, она краснеет.
— Эй, не надо смущаться, я рад, что ты зашла ко мне в гости. И прошу прощения за того неандертальца, который затащил тебя на диван. Я его уже выгнал из дома. Он больше не вернется.
Реакция на мои слова была, мягко скажем, странной.
Эми подскочила с дивана и, озираясь по сторонам, медленно попятилась от меня, прижимая к животу подушку.
Внимательно присмотревшись к малышке, заметил в ее глазах…панику?
Чертов идиот, я ее напугал!
— Эми, Эми, спокойно. Я тебя не обижу. Пошутил неудачно, видимо. Тут только я был, никаких клонов, честно.
— Идиот!
Наверное, заслужил, и подушку, прилетевшую в голову, тоже. Но сохранять серьезный вид не получалось. Широкая улыбка сама растекалась по лицу, угрожая порвать щеки, отвыкшие от таких проявлений эмоций, при виде маленькой фурии с растрепанными волосами
— Ты… Ты!!! — Эми остановилась и начала внимательно рассматривать меня. — Точно ты?
Потрясающе, вот и как понять ее вопрос? Что я? Кто я? Я или не я? Кажется, я разучился разговаривать с женщинами.
— Я?
— Бред какой-то. Я пойду. Увидишь серую лохматую задницу, скажи, пусть домой не возвращается. Креветок усатая морда не получит.
Выпалив эту белиберду так, будто я должен был понять, о чем речь, она развернулась на пятках и явно собралась уходить.
Ну уж нет, не сейчас точно. Не давая себе и минуты на раздумья, я бросился вслед за ней.
Догнав бегунью в дверях, мягко поймал ее за запястье.
— Эми, не уходи.
От резкого поворота головы резинка слетела с волос девушки и мягкий водопад хлестнул меня по щеке, окутав запахом карамели.
Эми замерла в каком-то шаге от, внимательно всматриваясь в мои глаза.
— Не понимаю. Мы знакомы? От куда ты знаешь мое имя?
Ауч, мой прокол, малышка права, мы не знакомились. Она меня явно не помнит, а в этом городе почти никто не знает, что я тут. И с ней мы ни разу не говорили.
Но… она не знает, что никто не знает. Зачем пугать девочку какими ты пыльными воспоминаниями.
— Эми, это маленький городок. То, что сюда переехала молодая красивая девушка, знали все уже через час, как твой самолет приземлился. А через два и твое имя.
Да, я вру. На самом деле не сильно, все что я сказал — чистая правда. Новости тут и правда разлетаются молниеносно. Другой вопрос, что ее имя я узнал совсем не так. И дело даже не в том разговоре четырехлетней давности. О нем я вспомнил в момент нашего с ней молчаливого ужина на крыльце. А имя узнал раньше. Но об этом я ей расскажу потом. Сейчас главное ее успокоить.
И судя по тому, как она расслабила плечи, я все сделал правильно.
— Эми, ну правда, тебе не надо меня бояться. Ты что, не узнала меня?
Поддразнивать ее было сплошное удовольствие. У Эми была очень живая мимика и все мысли можно было читать. Судя по бесенятам в глазах цвета плавленого шоколада, сейчас моя гостья будет дерзить. И точно, прикрыв веки, пряча чертей, которые задорно вертели хвостатыми попами, Эми ехидным голосом нанесла удар ниже пояса:
— А как я могла тебя узнать, я в первый раз вижу тебя полностью одетым. Да и вообще… — тут малышка взяла эффектную паузу. Театралы бы обрыдались от удачно выбранного момента и напряжения, возникшего после ее слов, — твой фасад я гораздо лучше знаю со спины. Знаешь, у тебя есть такая очаровательная маленькая родинка…
Мать твою! Бьет наотмашь и не жалеет. Маленькая коварная Эми. Конечно, я знаю про родинку. Она у меня одна-единственная на правой ягодице. На спине, под спиной и на ногах больше нет. Че-ерт.
Малышка или очень смелая и меня не боится… или это флирт!
С удовольствием почувствовал, как сердце пытается вырваться из грудной клетки, по венам разливается предвкушение и в кровь впрыскивается закись азота. Черт, детка, по-моему, одно фразой сейчас ты оживила не только мое тело. Я себя в первый раз за очень долгое время почувствовал настолько живым. Азарт заставил меня ответить с улыбкой, которая посрамила бы и Чеширского Кота.
— Детка, ты что, хочешь подтверждения личности?
Вызывающе выгибаю бровь и вижу, как те самые чертята стыдливо прячут глаза за ладошками.
— Знаешь, когда ты молчал, ты мне нравился больше. Почему-то я думала, что ты совсем другой.
Последнюю фразу Эми говорит так тихо, что я и не услышал бы, если бы жадно не ловил каждое слово.
Идиот.
Ну какого черта я веду себя как малолетний придурок?
Отпускаю ее и отхожу на пару шагов. Нужно взять себя в руки и вспомнить, что я взрослый мужик и умею вести себя прилично.
— Извини, Эми, я правда не такой. Видимо, растерял навыки разговоров с людьми, — небрежно пожимаю плечами, ну а что еще сказать, что я больной ублюдок, который три года избегал общения, шарахался от женщин и у меня первый, едва ли не за три года, стояк при виде девушки? Я думаю, не стоит. — Давай попробуем еще раз. Привет, меня зовут Кир, и я твой ближайший сосед.
Протягиваю ей руку и чувствую, как по щекам разливается жар. Видела бы меня сейчас моя мама, она этот день отметила бы в календаре как праздник. Ее сын в первый раз с детства смутился.
Чувствую, как мою ладонь сжимают тонкие пальчики и поднимаю глаза. Эми.
— Привет, меня зовут Эмили Эн и я хозяйка дома, в котором ты иногда спишь.
Что-о?! Ах ты ж маленькая язвочка!
Дом наполняется раскатами моего хохота и ему вторит звонкий женский смех.
— Я там чай заварил, может, будешь? У меня, конечно, нет таких замечательных кексов как те, которыми ты меня угощала, но могу предложить сэндвичи.
