– Не знаю, – снова прикрыла она глаза. – Знаю только то, что мне холодно и еще я хочу свернуться калачиком и проспать неделю.
– Можно? – спросила я, потянув руку в ее лбу.
– Конечно, – отозвалась соседка и даже потянулась к моей руке, пока я не коснулась ее лба. Горячего, как само солнце, лба.
– У тебя точно температура, – качнула я головой и вернулась к своей кровати, где взяла телефон. – Давай, я вызову скорую. Пусть тебя осмотрят.
– Нет! – вытянула она руку из-под одеяла, будто таким жестом могла остановить время. В темных глазах застыл неподдельный страх. – Я не хочу врача. Он будет ставить уколы.
– И что? Зато выздоровеешь.
– Яся, пожалуйста, – на её глаза навернулись слёзы.
Серьёзно? Можно так сильно бояться уколов? Хотя, страх перед белыми халатами есть и у меня.
– И что ты предлагаешь делать? – опустила я руку и позволила телефону выскользнуть на подушку.
– Я просто посплю и всё пройдёт.
– Ну да. Ты сейчас спала, а я думала, что ты задыхаешься.
– Сейчас напишу девчонкам. Может, они чем-нибудь помогут.
– Угу, – кивнула я, уходя. Налила ей из чайника стакан теплой воды и поднесла. – Попей. Надо больше пить.
– Спасибо, Яся, – Карина с трудом села в постели. Дрожащей рукой обхватила стакан и мелкими глотками осушила его.
– Ещё?
– Если тебе не сложно.
– Перестань, – чертыхнулась я. Взяла из ее рук стакан и снова наполнила. Поднесла его соседке и вручила из рук в руки. В этот раз она пила не так быстро и не такими частыми глотками. – Я пока схожу до вахтерши. Может, у нее что-нибудь есть.
– Спасибо, Яся, – долетела мне в спину благодарность севшего голоса, когда я вышла из комнаты.
У вахтерши в аптечке нашелся только старый эластичный бинт, нашатырь и ртутный градусник, за малейшую трещину на котором он пообещала мне выселение.
– Давай, температуру померим и решим, что дальше делать, – протянула Карине градусник, который она сразу упрятала под подмышку и накрылась одеялом, всё ещё не переставая мерзнуть.
– Слабость такая.
– Сейчас я тебе горячий сладкий чай сделаю. Должно немного полегчать.
– Спасибо, Яся, – сама многострадальная благодарность, а не соседка по комнате.
Вскипятила чайник, налила ей сладкий чай, предварительно обнаружив лимон в наших закромах, и поставила на ее тумбочку горячий напиток.
– Давай градусник.
– Ой, я забыла, что я его ставила, – всполошилась Карина и зашевелила руками под одеялом, высунув для меня градусник.
– Ты так не шути. А то меня за этот градусник выселить могут, – усмехнулась я и веселость слетела в лица, когда на градуснике обнаружилось тридцать восемь и четыре. – Капец!
– Всё плохо? – спросила Карина апатично.
– Тебе нужно жаропонижающее.
– Я написала девчонкам. Они сейчас придут, и попросим их сходить в аптеку перед парами. Или после них, – отчиталась соседка, напомнив мне о том, что есть кому, кроме меня, о ней позаботиться. И подружкам своим она, наверняка, своё здоровье доверит гораздо охотнее, чем мне.
– Тогда хорошо, – кивнула я ободряюще и вернулась на свою постель, ожидая часа, когда можно будет пойти на пары.
Минуты тянулись. Тревога за соседку только нарастала, особенно учитывая тот факт, что к заложенному носу, которым она вообще не могла дышать, присоединился кашель, с которым из нее едва не вылетали легкие.
Стук в дверь принес благую весть – пришли подружки моей соседки.
– Привет, – вошли они обе и нерешительно стали топтаться на коврике у двери.
Коротко им кивнула.
– Привет, девчонки! – оживилась Карина, искренно им обрадовавшись. Даже нашла в себе силы для того, чтобы сесть в постели. – Вы как после вчерашнего? Нормально?
– Нормально, – отозвалась эхом та, которая блондинка. – А ты, я смотрю, не очень.
Боже! Сама проницательность и адмирал очевидность снизошла до нас. С трудом удержалась от закатывания глаз. Вместо этого уткнулась в телефон.
– Ну, да, – хохотнула Карина, будто бы виновато. – Температура, нос заложен, еще и кашель этот…
– Ммм, – протянула вторая подружка. – Ну, ты выздоравливай. А мы в универ. Пиши, если что.
Судя по шуршанию, они собрались уходить.
– Девчонки, подождите, – позвала их Карина. – Зайдите, пожалуйста в аптеку. Можно после пар. Купите что-нибудь от простуды. Просто сама я вряд ли смогу сегодня уйти дальше туалета на этаже.
– Да, мы с радостью, – сожаление в голосе блондинки было максимально фальшивым. – Но у нас полно планов на сегодняшний день. Так что прости. Может, тебе через часок станет лучше и ты сама сможешь сходить.
– Гулять, кстати, при простуде полезно. Мама всегда мне так говорит, – отозвалась вторая подружка.
Серьёзно?! Сопли по колено и температура под тридцать девять – отличный повод для прогулок?
Ошалев от тупости и проявления истинной «дружбы», оторвалась от экрана телефона и не увидела на их намалеванных лицах ни капли сострадания. Только что-то схожее с брезгливостью мелькнуло на лице блондинки.
– Да ничего, девчонки, – хохотнула Карина, словно через боль. – Я всё понимаю. Может, и правда к обеду станет легче и сама схожу.
Боже! Ты еще извинись за то, что имела наглость простыть, не сверившись с их графиками.
– Ну, тогда пока, – махнула рукой вторая подружка и натужно улыбнулась.
– Пока, девчонки, – прошелестела Карина уже закрывшейся двери. Снова легла и спряталась под одеялом, отвернувшись к стене.
Конечно, ей было обидно. Да, что там?! Даже мне было обидно за девчонку, которая ждала помощи от тех, кого наивно считала подругами. И могу поклясться, до сих пор таковыми их считает.
Молча качнула головой, не желая хоть как-то комментировать эту ситуацию. Подробности чужой дружбы меня не касаются.
Мне тоже пора в универ и возиться с больной соседкой – не входило в мои планы.
Накинула куртку, ботинки, прихватила рюкзак и тихо вышла из комнаты, почти бесшумно прикрыв за собой дверь.
Выйдя из общаги, сразу застегнула куртку до самого подбородка. Дождя хоть и не было, но лужи и холодный ветер всё ещё остались.
