побывала в притоне для проституток, сбежала и чуть не убила своего обидчика. Меня до сих пор приглашают участвовать в различных телепередачах, предлагая немалые деньги, но я не могу… Не хочу слушать ту грязь, которую однозначно выльют на меня.
Я удалилась из всех социальных сетей после того, как прочитала некоторые комментарии по поводу моей истории. Да, многие меня жалели и поддерживали. Но нашлись и такие, кто считал, что я сама во всём виновата, что вела себя как шлюха, вот и попала в притон. Я не могла это вынести…
Мне так хотелось уехать из города. Навсегда. Просто сбежать подальше, но у меня нет сил и средств на осуществление этой затеи. А потом я просто поняла, что от себя не убежишь. Правильно говорила мама, что куда бы ни поехал возьмёшь с собой себя…
Единственное, чему я и правда рада, что мне позволили вернуться на мою прежнюю работу администратора ресторана. Здесь иногда получается забыться. Коллеги все поддержали меня, но не устают напоминать о том, что случилось.
Из воспоминаний меня опять выдёргивает Юля:
— Кать, прости что снова отвлекаю… Тут тебе просили передать… — она протягивает мне салфетку.
— Что это? От кого? — я оглядываю глазами зал. Пульс учащается.
— От какого-то красивого мужчины! Во-о-он за тем столиком, — Юля с горящими глазами показывает на столик в дальнем конце зала, но он пуст. — Но… только что был здесь…
— Ладно, иди работай, — я убираю салфетку в карман, чтобы любопытная Юля поскорее ушла.
Спустя десять минут решаю пойти в свой кабинет. Мне выделили маленькую комнату, в которой я могу, якобы, сосредоточится на важных документах. На самом деле здесь я прячусь от навязчивых журналистов, которые часто приходят уговорить меня на интервью или на очередную передачу.
Достаю салфетку, пробегаясь глазами:
«Малышка, обед был безумно вкусным. Уверен, что это была твоя идея всё здесь так организовать. Ps: Ты очень красивая… Прости меня»
Я разрываю её на маленькие кусочки. Сердце готово выпрыгнуть из груди. Ненавижу его… как он мог так поступить со мной… Его извинения уже мне надоели. Извинительные цветы, извинительные записки, извинительные смс, до того, как я сменила номер, извинительные подарки, которые моментально летят в мусорку, а теперь ещё и извинительная салфетка. Я и так оказалась слишком мягкосердечной и не заявила на него, а придерживалась той идиотской лживой истории, которую придумал Кирилл. Может я полная дура, но не смогла с ним так поступить…
Я прокручиваю в голове каждый день всю ту лапшу, которую он вешал мне в те дни. Вспоминаю все те чувства и мысли, которые хранила внутри… Честно говоря, я пытаюсь найти ему оправдание… Он ведь почти каждый день приходил ко мне в больницу…
От воспоминаний о больнице меня передёргивает. Так плохо мне никогда не было. И мысли опять гонят меня на полгода назад… В дом моего детства, где всё произошло…
Я прихожу в себя, лёжа на полу, щекой ощущая что-то тёплое и липкое. Открыв глаза, вижу Макса, облокотившегося на стену, и окровавленные обои. Он без сознания.
Я пытаюсь встать. Голова кружится и, прикоснувшись к ней рукой, я замечаю кровь. Кое-как поднимаюсь, и тошнота подкатывает к горлу. Медленно подхожу к дивану, пытаясь отыскать в джинсах телефон. Каждую секунду ощущение, что я снова потеряю сознание. В глазах двоится. С третьей попытки я набираю сто двенадцать, называю адрес. Сообщаю, что меня пытались изнасиловать и мне очень плохо, а потом снова темнота.
В следующий раз, когда я открываю глаза, то вижу белый потолок, белоснежное бельё, капельницу, огромную палату и кого-то спящего в кресле. Не могу сфокусировать взгляд. Я часто моргаю, пытаясь разглядеть спящего мужчину. Во всём теле сильная слабость и безразличие. Вот, вот и я пойму кто это. Тёмные волосы, щетина… Меня снова уносит в никуда.
Глава 24
— Тебе ещё по роже дать, чтобы ты не лез к ней больше?! Я же говорил, чтобы ты больше сюда не приходил!
— Закрой рот! Ей отдыхать надо! Придурок!
Злобный шёпот переходит в грохот.
— Вы что здесь устроили?! Андрей! Иди сюда, скорее! Они нам всю палату сейчас разнесут! — противный писклявый голос.
Я приоткрываю глаза. Мир становится яснее. Секунды две соображаю, где я, шевеля пальцами на руках и ногах. С правой рукой что-то не так. Я медленно поворачиваю голову и замечаю гипс на правом запястье.
Память обрывками накидывает события. Я и мамин дом, я и Макс, я и нож в шее Макса. Сердце реагирует сильным сердцебиением, неконтролируемый страх охватывает меня. В палате что-то начинает пикать. Шум резко прекращается и ко мне подбегает толпа людей.
— Катя! Наконец-то! Как ты, малышка?!
— Отойди от неё, мудак! Кать, ты в порядке?!
— Все вышли из кабинета! Живо! — строгий голос принадлежит мужчине в белом халате.
Медсестра очень маленького роста выпроваживает всех лишних.
— Не волнуйтесь! Вы в больнице, у вас сотрясение и перелом запястья. Опасности нет, вы идёте на поправку и скоро встанете на ноги, — сообщает ласковый, успокаивающий голос.
— Как я здесь оказалась? — спрашиваю хрипло и очень тихо.
— Вы вызвали службу спасения, вас нашли в доме. Ваш друг Кирилл распорядился, чтобы вас привезли сюда., — доктор улыбается мне.
Я молчу, всё ещё плохо соображая.
— Что-нибудь болит?
— Нет, просто чувствую себя странно…
— Это пройдет. Скоро вы полностью придёте в себя. А сейчас нужно отдохнуть. Через час вам принесут поесть. Ксения останется здесь, если возникнуть какие-либо вопросы, — он указывает медсестру. Она улыбается мне.
Следующие полчаса я вновь восстанавливаю события недавнего прошлого. У меня много вопросов, но некому их задать, кроме медсестры.
— А кто здесь дрался? — спрашиваю, оглядывая палату.
— Кирилл и Стёпа! Они все два дня, что вы тут находитесь, ведут себя, как кошка с собакой! У Кирилла огромный фингал, а у Стёпы губа разбита! — ябедническим голосом сообщает медсестра.
Когда она произносит его имя, моё сердце сжимается… Кирилл предал меня, сломал
