и в живых-то уже не было. Оба пали жертвами в очередной попойке, перешедшей в поножовщину.
А я остался. И пошел дальше.
Мое упорство, упрямство и умение добиваться своего сыграли мне на руку. Я карабкался все выше и выше, поднимаясь с самых низов. Криминальный мир начал затягивать меня задолго до совершеннолетия. А выйдя за стены детдома, я смог окунуться в него полностью.
Жалость - слишком большая роскошь для того, кто выбрал этот путь. Да и не было ее у меня после всего, что уже было за плечами. Дети жестоки. А дети, оставшиеся без семьи, жестоки вдвойне.
И я стал таким. Волком-одиночкой.
Когда ты сам за себя. Всегда.
Когда ты - один против всех.
Когда друзья - восьмое чудо света.
Когда ты выгрызаешь себе место под солнцем. Каждый гребаный день.
Я справился. Добился многого, встал во главе пищевой цепи. Мое имя стало синонимом страха. Меня боялись, уважали и не смели перечить.
У меня было все, что я хотел получить, когда появилась она…
Варвара.
Варя.
Девчонка со смешными косичками.
Такой она была в детдоме. Такой я запомнил ее, когда мне стукнуло восемнадцать и меня с чистой совестью выпроводили за ворота.
Ко мне же она пришла совсем иной.
Дерзкой, безбашенной, раскованной.
Казалось бы, прошло всего пять лет, но она стала совсем другой. Даже не узнал сразу в этой наглой девице ту самую девчонку, которую защищал от мразей, считавших себя самыми сильными. После, когда научился давать сдачи и отстаивать свое, ее уже никто не трогал. Потому что знали - меня не стоило злить.
Варя стала единственным человеком, кто проявил участие ко мне в первые дни в детдоме. Черт знает, чем ее привлек забитый мальчишка. Полудохлый, вечно голодный и худой до безобразия. Первое время она даже отдавала часть своей еды, чтобы подкормить меня. И я, не видевший никогда хорошего отношения, поплыл. Запал на нее, как идиот. Таскался везде и пытался отбивать от придурков.
Даже когда про нас сочиняли скабрезные шуточки, не отставал от Варьки. А ведь она была младше меня, но в то время была сильнее и смелее, чем я.
Постепенно ситуация переломилась, и уже я защищал подругу, но я навсегда запомнил девочку Варю.
Так что когда она пришла ко мне, уверенно держащему уже тогда не один район под собой, я не смог ее выгнать. Хотя, по-хорошему, не стоило оставлять ее рядом с собой. Уж кому-кому, а ей я не желал участи крутиться в этом дерьме.
Но Варя была уже не та. А я, дурак, увидел и понял это слишком поздно.
Когда она уже воткнула мне нож под лопатку, а затем для надежности еще и провернула пару раз, добивая.
Лживая дрянь…
Я не собирался жениться. Особенно после Варвары. То светлое, что еще оставалось во мне до ее предательства, померкло и выцвело, оставив шрамы где-то глубоко внутри. С тех пор - лишь одноразовые связи и девочки из эскорта, если нужно было выйти, что называется, в свет.
Пока не появилась Олеся. Ее отец оказался упрям и дальновиден, так что пришлось уступить. Наш союз был выгоден обеим сторонам. Лишь поэтому я согласился на брак по расчету, словно в каком-то сопливом романе.
И с самого начала честно сказал будущей жене, что все это - лишь дань бизнесу. Не более того. Она производила впечатление умной бабы. Согласилась. Даже цинично пошутила на эту тему. И я расслабился. Решил, что все под контролем, и лишних проблем от нового человека в моем окружении не предвидится.
Да и с чего бы? Поставки шли как по маслу. Отец Огинской обладал широкими связями, что было мне на руку.
Все было отлично. До тех пор, пока не появились первые звоночки.
Я не придал достаточного значения редким вопросам про мою бывшую. Решил, что это все бабское любопытство. А в итоге получил первую истерику и сцену ревности. Потому что жена нашла Варькин браслет.
Пришлось поставить идиотку на место. Вот только хватило этого ненадолго. Потому что Олесе было мало того, что она носила мою фамилию и могла пользоваться положением и деньгами. Нет, ей захотелось загнать меня под каблук, сделав ручным псом.
Идиотка.
Ее загоны настолько бесили, что даже секс с этой недалекой перестал радовать. Появились другие. Нечасто, но да, что было, то было.
Истерик стало больше, а терпения у меня - все меньше.
Финалом стала ее идея с ребенком. Я был против, что, собственно, и донес до своей супруги. Более того, всегда, даже будучи пьяным, предохранялся. Так что когда она принесла домой Эмиля и заявила, что это мой ребенок…
Скандал был грандиозный. Олеся же плакала, просила понять ее желание стать матерью и прочую хрень несла так убедительно, что, пожалуй, поверил бы любой.
Но не я.
Ведь ребенка выносила и родила суррогатная мать. Не она. Огинская была слишком озабочена своей фигурой. Ради меня, как она утверждала.
Естественно, прежде чем что-то решать, приказал сделать ДНК-тест. Дважды.
Эмиль и правда оказался моим. Как уж эта дрянь умудрилась собрать мою сперму, я даже думать не хотел.
Потому что однажды внезапно увидел улыбку пацана и пропал. Понял, что он - мой. А еще - что не стану копией моих родителей и не брошу свою родную кровь.
Никогда.
Олеся, видимо, считала, что ребенок нас сблизит, даст ей преимущество. По крайней мере, именно так я думал, когда размышлял над тем, зачем она пошла на все это, если к сыну и не подходила, в общем-то. Все время тем занималась няня.
Пока я не узнал, кто на самом деле его мать…
И вот теперь, когда это вскрылось, а возможности отомстить этой тупой дуре уже не было, оставалось только принять и решить, что делать с той, что так сильно напоминала о прошлом.
Серая мышь, дрожащая от одного только взгляда
