осталась с ней совместная фотография. Вот, — протягивает он мне телефон, где на фото Зоя Максимовна с несколькими учениками стоит воле доски. — Надо что-то делать! А то она же и нас бросит, а у нас десятый класс, потом экзамены! Закрутит роман с кем-нибудь и все! Не найти ее! А мы сдавай, как хочешь.
— И что ты предлагаешь? — спокойно спрашиваю я.
— Предлагаю устроить забастовку. Чтобы сразу она отказалась от нас.
— Антонов, никакой забастовки не будет. Успокойся.
— То есть ты на ее стороне? — переводит он на меня все стрелки. — Я лично хочу нормально год закончить.
Вот же Антонов дает! Мало того, что увел у меня Игната, так еще и хочет выгнать Зою Максимовну. Я же считай, уже в своих мечтах их с Макаром поженила.
— Ага. Я это поняла, когда ты с Пантелеевым сел! — разозлил меня Антонов. — Вот с ним забастовку и устраивай!
— А вот и устрою!
— А вот и устраивай, раз у тебя своих дел нет!
— Да ты на ее стороне, потому что твой брат тоже учитель!
— Ты хоть себя слышишь, Антонов? Мне все равно на Зою Михайловну и в забастовке я не собираюсь принимать участие.
— А вот и посмотрим, на чьей ты стороне.
***
На первом уроке Антонов тут же растрепал новости про Зою Максимовну всему классу. Шёпоты моих одноклассников было отлично слышно. Так что к середине урока знали и были против новой учительницы все!
Тогда я обернулась посмотреть на парту, где сидели Журавлев с Ленькой, но Ленька сидел один. Он, обернувшись в пол оборота, разговаривал с нашим одноклассником. Сговорились они что ли?!
— Что сегодня с вами? — сделала замечание учительница географии. — Очень все оживленные.
— Мы просто ночью отлично спали, — ответил ей кто-то, но я не успела понять кто именно. Потому что мне постучали по спине рукой.
— Эль, а ты что думаешь? — тихо спросила у меня Камилла.
Хочется сказать: вы, что с ума сошли все? Но я отвечаю по-другому.
— Мне кажется это не наше дело, — шепчу ей и отворачиваюсь, продолжая слушать учительницу. У нас все-таки география. Первый раз в жизни мне хотелось, чтобы на моих одноклассников накричали, потому что все болтают. Скорее бы перемена!
Конечно, про Зою Максимовну я ничего не знаю. Но делать такие выводы, что она нас бросит или еще что-то я совсем не вижу повода. Даже промелькнула мысль подойти к Макару и все ему рассказать. Знаю, самая отстойная идея, которая когда-то меня посещала! Поэтому с такой же легкостью я ее выкидываю из головы.
Вторым уроком у нас была физкультура на улице. Переодевшись в раздевалке, я отчетливо слышала переговоры в мою сторону. После этого я еще сильнее начинаю злиться на Антонова. Он никогда не блистал умом, но теперь! Зачем рассказывать всем нашим одноклассникам, что я отказалась в забастовке, когда они все такие умные идут против учителя. Злости на них не хватает!
— Павел Валерьевич, я, похоже, ногу подвернула! — в начале урока, при построении проговорила ему. — Жутко болит!
Какая бы ситуация в моем классе не произошла, физкультурой я не готова заниматься. Специально даже форму не стала сразу брать.
— Может в мед пункт тебе сходить? — скорее всего, ради приличия спросил он. Обычно, он прекрасно знает, что я строчу отмазки каждый урок.
— Да, я после урока как раз думаю сходить, — с жалостливым лицом проговариваю, а сама делаю вид, как будто мне больно стоять.
— Давай сейчас. Кто-нибудь помогите Эльвире дойти, — проговорил учитель физкультуры и посмотрел в сторону моих одноклассников, но так никто и не вызвался помочь. Кто бы сомневался.
— Да ничего серьезного, Павел Валерьевич, просто бегать сегодня не смогу. А в мед пункт я обязательно после урока зайду, — ответила ему.
— Хорошо, Михеева, — произнес мне, а после повернулся к моим одноклассникам. — Класс равняйся! Налево! Легко бегом марш!
Я отступила от бегунов и отошла стоять в сторону.
Журавлев появился только в середине урока. Что еще за новости прогуливать уроки?
— Он уже отмечал? — без приветствия спросил Руслан, кидая на зеленую траву свой рюкзак.
— С каких пор ты прогуливаешь?
— У меня была уважительная причина.
— Дай угадаю, бабушке дорогу помогал переходить.
— А если и так, тебе какое дело?
— Мне? — повышаю голос, указывая на себя пальцем. — Мне все равно.
— Ты это слишком часто говоришь в мою сторону. Это настораживает, — на высказывание Руслана я ничего не отвечаю.
Наш класс в самом центре поля выполняет разминку, где Антонов показывает всему классу упражнения. Он даже согнуться не может, кажется, еще одно упражнение и он развалится как деревянный солдатик.
Я подхожу к площадке, где висят турникеты, и облокачиваюсь на один из них. Достаю телефон и проверяю ленту. Надо бы узнать у Руслана про Пушкаря — друга Златы. Но быстро эта мысль исчезает, когда Павел Валерьевич просит ему помочь.
Вот же не повезло всем, кто сегодня занимается физкультурой, придется им зачет сдавать по бегу. Я стояла рядом с учителем и ставила оценки в журнал, после того как одноклассники пробегали.
— Я даже не знаю, — услышала я разговор своих одноклассников. — А вдруг нам влетит? — переживала Камилла.
— Да, что нам будет? — говорил Антонов. — Даже Пантелеев с нами. Нам ничего не сделают!
— А Эля? — намного тише переспросила Камилла, и я почувствовала спиной их взгляд. Но я сделала вид, что их не слышу.
— А что она теперь у нас главная? — передразнивает ее Антонов.
И мне становится смешно. Не он ли прибежал ко мне самым первым рассказать новости про Зою Максимовну. Он! Просто Антонов хочет в лидеры заделаться!
— Ну, — промямлила Камилла. — У нас нет главных, наверное.
— Правильно! — поддакивает Антонов. — Я даже кое-что придумал. Сегодня и покажем Зое Максимовне, а то…
— Михеева, ты спишь что ли? — повышает на меня голос Павел Валерьевич. — Ты вообще ставила оценки, которые я тебе сейчас называл?
Я перевожу взгляд в журнал. И понимаю, что остановилась в самом начале. Нужно включать театральность!
— Такая птица сейчас пролетала! Вы, что не видели? — театрально начинаю говорить я. — Большущая, — начинаю разводить в стороны руками. — У нее крылья более ее самой были. Может они из Рекорда Гиннеса? Надо будет проверить и …
— Хватит, придуряться. Так и скажи, что отвлеклась. На какой фамилии остановилась? — спокойно проговаривает он. И я понимаю, что если сейчас назову фамилию, Павел Валерьевич меня убьет.
— Артемьева, — через несколько секунд говорю я, а после поднимаю голову на учителя. У него глаза расширились в два раза! Клянусь!
— Ты сейчас издеваешься, Михеева? Артемьева — вторая
