чьей-то гибели, но нужно было очень постараться, чтобы так точно упасть и наткнуться именно затылком, а не к примеру глазом.
Но самое главное, куда подевался телефон? Вещь между прочим дорогая и есть не у каждого. Вряд ли учительница могла сама его приобрести, да и зачем он ей в деревне, где кругом леса и практически нет связи?
Показания соседки не оставляли никаких сомнений в том, что вечером аппарат был на месте, а после смерти хозяйки исчез. Павел Афанасьевич ждал вестей по поводу вскрытия умершей женщины, труп которой отправили в районный морг на судмедэкспертизу.
Пока баба Шура посвящала нового квартиранта в деревенские сплетни и людские пересуды, тот только успевал слушать и размышлять. Телефонный звонок прервал словесный поток квартирной хозяйки. Следователь ответил и, по мере разговора, невольно хмурился.
Экспертиза показала, что женщина была беременна, хотя, не была замужем. О её личной жизни баба Шура ничего не рассказывала. Выходит, у Татьяны Викторовны всё же был мужчина? Странно, что о его существовании никто не знал.
По всей видимости любовник учительницы женат, потому-то до сих пор не объявился. Иначе, как ещё можно всё объяснить? Возможно, смерть любовницы ему только на руку? А может это и стало причиной её гибели, как знать?
В этом деле многое не сходится. Нужно будет с утра пойти в школу, пообщаться с директором и коллегами. Не может быть, чтобы ни одна живая душа не знала о существовании этого загадочного мужчины.
Следователь решил не терять времени даром и направиться в Дом культуры, где погибшая работала на полставки. Школа была уже закрыта, а в ДК по вечерам вовсю кипела жизнь, а значит руководство должно быть на месте. Как раз на выходе из дома он и столкнулся С Ильёй и Фаиной.
Павел Афанасьевич обалдел, узнав в Фае свою партнёршу по танцам. Когда-то, очень давно, они вместе ходили в один танцевальный коллектив, под руководством Бориса Ивановича, тот иногда ставил их в пару.
Из рассказов квартирной хозяйки он многое о ней узнал, но не смог увязать всё это со своей давней знакомой. Имя хоть и редкое, но всё же не настолько, чтобы с ходу понять, что это одна и та же женщина.
Через какое-то время Фая исчезла, не оставив своих координат. Потом настала очередь Павла бросить танцы, когда он попал в немилость у руководства МВД и его сослали в район, с понижением в должности.
Правда он и там не пропал, а наоборот быстро продвинулся по карьерной лестнице, став одним из лучших следователей. Раскрываемость дел у него была практически стопроцентной.
— Фая, ты ли это? Как же тесен эмир, обалдеть, столько лет прошло, а ты совсем не изменилась. Неужто не узнаёшь? Хотя, по сравнению с тобой, меня время совсем не пощадило.
— Конечно узнала, скажешь тоже. Здравствуй, Павлуша. Так ты и есть тот самый районный следователь? Значит мы с Ильёй пришли по твою душу. Вот, принимай нашу находку.
Вездесущая баба Шура с жаром внимала происходящему, стараясь ничего не упустить. Павел Афанасьевич не захотел разговаривать при ней, поэтому пригласил обоих сесть в машину и проехаться с ним в центр деревни, до Дома Культуры.
Глава 18 Знаковое событие
Родная деревня Фаины широко раскинулась по обе стороны быстротечной реки, возле которой круглый год сидели рыбаки, без устали выуживая крупных окуней, чебаков или краснопёрок.
Зимой, когда замерзала вода, на другую сторону можно было пройти по льду, в обход недавно отстроенного широкого моста, соединившего между собой два берега к радости всех деревенских жителей.
Постройка моста значительно облегчила им всем жизнь, так как до этого на другую сторону приходилось добираться вплавь, попадая в большую зависимость от предприимчивых владельцев утлых лодок.
Клуб, детский сад и два магазина находились на одном берегу, а школа и почта на другом. Раньше стоял деревянный мост, но со временем опоры прохудились, доски сгнили и он полностью пришёл в негодность.
Но жители на свой страх и риск всё равно им пользовались, благодаря чему число несчастных случаев участилось. Река уносила быстрым течением упавших в воду людей, из которых даже те, кто хорошо плавал, не всегда могли выплыть.
Наконец, из области пришла директива, старый мост демонтировали и организовали паромную переправу. Паром ходил два раза в день, утром и вечером, поэтому любой поход на другой берег становился целым событием, на это убивался весь световой день.
Вот почему постройка нового железного моста стала знаковым событием для всех жителей по обе стороны реки. По этому поводу устроили настоящий праздник, с застольем и гуляньями. В общем радовались всем миром.
Деревня выглядела достаточно живописно, деревянные ярко выкрашенные дома, с резными наличниками на окнах, соревновались с кирпичными новоделами, ни в чём им не уступая.
Далеко позади, плотной стеной стоял лес, грибов и ягод здесь было видимо невидимо, достаточно было дождаться нужной поры. Осень уже вступила в свои права и с утра зарядил промозглый дождь, оставляя за собой грязь и слякоть.
Ближе к вечеру он наконец закончился и выглянуло солнце. Внедорожник Павла Афанасьевича подминал под собой изрытую большими колёсами мокрую землю, играючи расправляясь с любыми препятствиями на своём пути.
Наконец, выбрались на асфальт и подъехали к Дому культуры, где было более менее чисто. Из-за обильных дождей и отсутствия дорог, вся деревня, по обе стороны реки, утопала в грязи.
Так продолжалось до первого основательно выпавшего снега, тогда всё вокруг снова приобретало божеский вид, вплоть до самой весны, когда всё таяло и промёрзшая насквозь земля превращалось в жидкое месиво.
Именно по причине непролазной грязи, осенью снега ждали, как манны небесной, а весной, когда он наконец растает. Так уж мы устроены, ругаем погоду в любое время года.
У природы свои законы, хотя человек нимало поспособствовал, чтобы их изменить. Как бы ни старался он кричать на весь мир, что якобы является царём, но перед холодом пасовал, радуясь редкому солнышку.
Мимо сельского Дома культура брела женщина. Погрузившись в собственные мысли, она ни на кого не обращала внимания. Это была Зинаида, возвращавшаяся от бабки-травницы, что жила неподалёку от ДК.
В последнее время тётка Фаины чувствовала себя не очень хорошо, душу её терзало состояние неясной тревоги и необъяснимой тоски. Такое уже бывало раньше и сулило одни неприятности. Тут ещё это вынужденное молчание.
Раньше бывало выльешь на ближнего ушат новостей, поделишься своими недугами и враз легчает, а нынче на это дело наложен запрет. Доктор
