Ольга Дмитриевна была бабушкой Гриши.
– С тобой все ясно, – сухо сказала Тася. – До скорого. – И повесила трубку. К горлу подступил комок.
Но Тошка тут же перезвонила.
– Таська, прости меня. Что ты хотела сказать?
– Я хотела спросить, твоя Ольга Дмитриевна не может и мне помочь с экстернатом? – единым духом выпалила Тася, чтобы Тошка не погрузилась опять в свою любовную нирвану.
– Ты хочешь сдать экстерном? Но ведь тогда придется вкалывать по-черному, а у тебя еще уроки музыки и Пундя.
– Ничего, школа занимает больше времени, а многие предметы мы могли бы проходить вместе, так будет проще, тебе не кажется?
– Таська, ты голова! Я вечером поговорю с Ольгой Дмитриевной. Это было бы здорово. А твоя мама согласится?
– Если мы будем вместе, да. Потому что если твоя мама не возражает, то и моя не будет.
– Таська, ты… У меня нет слов! Я тебе потом скажу одну вещь…
– Ты залетела? – ужаснулась Тася.
– Нет, что ты. Это совсем другое, но это не по телефону. Хорошо, я поговорю с Ольгой Дмитриевной и позвоню тебе. А что, школа не катит?
– Ну совсем…
– Переросла?
– Откуда я знаю… Училка по литературе говорит «жисть», но дело не в том, просто я задыхаюсь. Сижу на уроках и реально задыхаюсь, а на переменках еще хуже… А скоро должен приехать Андрей, – добавила она дрогнувшим голосом.
– Я тебя поняла. Вечером позвоню, думаю, мы с этим справимся.
– Йес! – воскликнула Тася, повесив трубку, и победно вскинула руку. Я не буду больше ходить в эту дурацкую школу и к тому же я спасла нашу с Тошкой дружбу.
Аля даже представить себе не могла, что еще каких-то полгода тому назад она жила в заштатном сибирском городке, с трудом сводила концы с концами и ни о чем не мечтала, просто не смела мечтать, и вот в один прекрасный день все так кардинально изменилось. Она смотрела на себя в зеркало и заходилась в радостном изумлении. Конечно, роман с Левочкой тоже добавлял ей красоты. Назвать это любовью было сложно. Странные у них отношения. Одной ей не под силу в них разобраться, но – очередное везение последнего времени – у нее теперь есть Таня, которая давно уже не работает, с трудом и гордостью носит свой огромный живот, но не утратила интереса ни к делам фирмы, ни к роману новой подруги.
– Алька, я что-то не пойму, ты его любишь?
– Сама не пойму.
– Ну, он теперь виагру вовремя пьет?
– По-моему, вообще не пьет.
– И у него все в порядке?
– Да, – покраснела Аля.
– Значит, пьет, но незаметно для тебя.
– Да ладно, какое это имеет значение…
– Ты мне вот что скажи, – допытывалась Таня. – Вот он к тебе приходит и сразу в койку?
– По-разному бывает.
– Вы что-то едите, пьете?
– Тоже как когда.
– Я имею в виду до…
– Иногда он голодный приходит… А что?
– Он спиртное пьет?
– Никогда. Он же сам за рулем приезжает.
– Все ясно.
– Что тебе ясно?
– Значит, пьет виагру. Она со спиртным не действует.
– Тань, откуда такие познания?
– Собственный горький опыт, был у меня один такой. А может, и не один. Кто их сейчас разберет… Но он тебя устраивает?
– Да. Меня устраивает.
– А любовь?
– Что?
– Ты его любишь?
– Говорю же – сама не пойму. Иногда просто задыхаюсь от любви, а иногда вдруг смотрю на него как будто со стороны, и многое меня смущает, настораживает. Он вроде бы умный, тонкий, иной раз просто поражает своей тонкостью, а другой раз – просто слон в посудной лавке.
– А замуж за него ты хочешь?
– Нет.
– Категорически?
– Конечно! Мне бы пришлось конкурировать с Риммой Павловной, а она внушила ему, что в мире нет лучшей хозяйки.
– Погоди про Кочергу, а он-то, он тебя любит?
– Уверяет, что да. Но я иногда ему верю, а иногда сильно сомневаюсь.
– Нет, Алька, это не любовь! – вынесла вердикт Татьяна. – Тем более в твоем случае. Ты из тех русских баб, что за мужиком в сибирскую ссылку мчатся, если любят… И все сомнения побоку.
– Может, ты и права, – задумчиво говорила Аля. Подобные разговоры у них случались частенько.
– Да, совсем забыла, мне вчера звонила Марго, расхваливала тебя будьте-нате!
– Правда? – воодушевилась Аля. – А что она сказала?
– Ну вот, все тебе расскажи…
– А ты как думала?
– Сказала, что ты на редкость толковая, ответственная, прекрасно ладишь с сотрудниками и с клиентами, что сама уже провела несколько презентаций и более чем успешно. Я даже начала ревновать, вот так! Но мне не понравился ее голос.
– Да, она в последнее время очень нервная, и мне Леночка по секрету сказала, что Марго часто бьет посуду в кабинете.
– Пусть подает ей небьющуюся.
– Говорит, пробовала, но Марго заявила, что ее такая посуда не устраивает.
– Тогда пусть бьет на здоровье, видно, так разряжается. Все-таки лучше, чем орать на сотрудников. Неужели она все еще мучается из-за этой сучки Богословской?
– Данька пить начал.
– Чтоб ее приподняло и прихлопнуло, эту тварь.
– И его не взяли на телевидение.
– А должны были?
– Да.
– Ни фига себе…
– Вообще он как-то поблек, что ли, постарел, и атмосфера в доме тяжелая стала, я рада, что мы переехали.
– А дочка как?
– Да вроде у нее все нормально. В школу пошла, музыкой занимается, к Пундику ходит трижды в неделю. У нее все хорошо.
– А парня не завела? Она ж у тебя красоточка.
– Слава богу, нет. Ей не до того.
– Не до того! Кто их знает, этих мелких? Вон все думали, Тошка никогда не влюбится, слишком умная, а втюрилась и все забыла! Замуж собралась…
– Как замуж? С чего ты взяла? – ахнула Аля.
– Мне Варвара сказала, а ей Марго.
– А почему же мне никто не сказал? И Лева тоже молчит.
– Марго вечно все скрывает. С Варькой они с раннего детства дружат, а мы не удостоены…
– И Таська ничего не говорила… И тетки… странно… Но это же ужасно, в таком возрасте… И кто жених?
– Черт его знает.
– Но Марго его хотя бы видела?
– Видела, говорит, красивый парень из хорошей семьи. Только, Аль, ты уж нас с Варькой не продавай, ладно?
– Конечно… Я сама виновата. Ничего не замечаю, кругом работа, Лева… меня на остальное просто не хватает, – расстроилась Аля. – Черт знает что… Завтра же поговорю с Марго.
– Не вздумай!
– Нет, я просто спрошу, что с ней такое.
– И она ответит, что все в порядке.
– Пусть, но я обязана спросить…
У Элички тряслись руки и глаза были на мокром месте.
– Нуца, скажи, ну как Марго это позволяет? Шестнадцать лет, гражданский брак, ребенок уходит жить в чужую семью, бросает школу… Это как страшный сон. У меня в голове не укладывается. Чем ее там кормить будут? Что за люди там?
– Вот завтра все и узнаешь.
