— Как динозавры?
Стив хотел было ответить, но услышал, что на кухне звонит телефон. Вспомнив, что оставил заднюю дверь открытой, он побежал, пока не добрался до крыльца.
Тяжело дыша, он поднял трубку и услышал голос дочери:
— Па!
— Ронни?
— Нужно, чтобы ты за мной заехал. Я в полицейском участке.
Стив нервно потер переносицу:
— Сейчас. Я сейчас буду.
Полицейский Пит Джонсон рассказал обо всем, что случилось, но Стив знал, что Ронни не готова об этом говорить. Джоне, похоже, было все равно.
— Ма на стенку полезет, — спокойно заметил он. Стив увидел, как Ронни сжала челюсти.
— Я не делала этого, — процедила она.
— Кто же тогда?
— Не хочу об этом говорить, — обронила она, прислонившись к дверце машины.
— Маме это не понравится.
— Я ничего не делала, — повторила Ронни, повернувшись к Джоне. — И не смей ей докладывать об этом.
Она дала понять, что не шутит, прежде чем обратиться к отцу.
— Я не делала этого, па, — повторила она. — Клянусь Богом. Ты должен мне поверить.
Он расслышал отчаяние в ее голосе, но не мог не вспомнить, с какой тоской рассказывала Ким историю дочери. Он подумал о том, как Ронни вела себя, и вспомнил, с кем водилась все это время.
Вздохнув, Стив ощутил, как вытекают из него жалкие остатки энергии.
Его дочь нуждается в поддержке.
— Я тебе верю, — кивнул он.
К тому времени как они вернулись домой, уже темнело. Стив вышел наружу, проверить, цело ли черепашье гнездо. Был один из прекрасных вечеров, типичных для Северной Каролины: легкий ветерок, многоцветье неба и стайка дельфинов, игравших около волнолома. Они проплывали мимо дома дважды в день. Нужно не забыть сказать Джоне, чтобы последил за ними. Тот, конечно, захочет подплыть к ним и попробовать дотронуться хотя бы до одного. Стив делал то же самое, когда был маленьким, но ему это ни разу не удалось.
Ужасно не хотелось звонить Ким и рассказывать о случившемся. Решив повременить с неприятным делом, он уселся на дюне рядом с гнездом, глядя на то, что осталось от следов черепахи, почти стертых морем и людскими ногами. Если не считать маленькой ямки в том месте, где дюна переходила в берег, гнездо было практически невидимым, и яйца напоминали гладкие светлые камешки.
На песок выбросило кусочек пенопласта, и, нагнувшись, чтобы его подобрать, Стив заметил приближающуюся Ронни. Она шла медленно, скрестив руки, опустив голову, так что волосы почти скрывали лицо. Она остановилась в нескольких шагах от отца.
— Злишься? — спросила она, в первый раз обращаясь к нему без гнева и раздражения.
— Нет. Ничуть.
— Тогда что ты здесь делаешь? Он показал на гнездо:
— Морская черепаха отложила здесь яйца. Ты когда-нибудь их видела?
Ронни покачала головой, и Стив продолжил:
— Они очень красивые создания, с красновато-коричневым панцирем. А весят до восьмисот фунтов. Северная Каролина — одно из немногих мест, где они откладывают яйца. Но все равно это исчезающий вид. Думаю, одна из тысячи достигает зрелости, и я не хочу, чтобы еноты добрались до гнезда, прежде чем черепашки вылупятся.
— Но откуда енотам знать, что гнездо здесь?
— Когда самка кладет яйца, она выпускает мочу. Еноты ее чуют и добираются до яиц. В детстве я нашел гнездо по другую сторону пирса. Еще вчера все было в порядке, а на другой день остались одни скорлупки. Я так расстроился!
— Вчера я видела енота на нашем крыльце.
— Знаю. Он приходил рыться в мусоре. И как только я войду в дом, немедленно позвоню в «Аквариум» — пусть пришлют специальную клетку, которой можно оградить гнездо.
— А сегодня ночью?
— Будем надеяться, что ничего такого не случится.
Ронни заправила прядь волос за ухо:
— Па, можно что-то спросить?
— Все, что угодно.
— Почему ты сказал, что веришь мне?
В профиль она походила и на молодую женщину, которой становилась, и на маленькую девочку, которую он помнил.
— Потому что это действительно так.
— И поэтому ты спрятал пианино за перегородкой? Я сразу поняла, когда вошла.
Стив покачал головой:
— Нет. Я сделал это, потому что люблю тебя.
Ронни коротко улыбнулась и, поколебавшись, села рядом. Они молча наблюдали, как волны непрерывно накатывают на песок. Скоро начнется прилив, и пляж почти скрылся под водой.
— Что со мной будет? — спросила она.
— Пит поговорит с владельцем, но я не знаю точно. Пара этих пластинок были коллекционными и довольно дорогими.
Ронни стало нехорошо.
— Ты уже сказал маме?
— Нет.
— Собираешься?
— Возможно.
Оба помолчали. Мимо дома прошла компания виндсерферов, державших доски. Волны постепенно поднимались, вскипали и разбивались о берег, прежде чем возродиться снова.
— Когда ты позвонишь в «Аквариум»?
— Когда вернусь в дом. Так или иначе, а Джона голоден. Нужно начинать готовить ужин.
Ронни уставилась на гнездо. Она так волновалась и переживала, что не могла есть.
— Не хочу, чтобы сегодня ночью что-то случилось с черепашками.
— Так что ты решила делать? — спокойно спросил Стив.
Несколько часов спустя, уложив Джону, Стив вышел на заднее крыльцо посмотреть, что с Ронни. Позвонив в «Аквариум», он отправился в магазин и купил все, что, по его мнению, могло понадобиться Ронни: легкий спальник, походный фонарь, дешевую подушку и спрей от комаров.
Ему не нравилось, что Ронни будет спать одна на берегу, но она была полна решимости, и он восхищался ее стремлением защитить гнездо. Она твердила, что все обойдется, и до некоторой степени он верил, что это правда. Как большинство тех, кто вырос на Манхэттене, она рано усвоила необходимость вести себя осторожно и была достаточно умудренной жизненным опытом, чтобы знать, каким опасным местом может быть большой город. Кроме того, гнездо было менее чем в пятидесяти футах от окна спальни, которое он решил не закрывать. Если что-то случится, он наверняка услышит. Благодаря высоченной дюне и расположению гнезда вряд ли кто-то, проходя по берегу, увидит ее.
Все же Ронни только семнадцать, и он ее отец, а это значит, что скорее всего каждые несколько часов придется проверять, как она тут. Понятно, что спать ему не придется.
От луны остался узкий ломтик, но небо было ясное, и он, идя по берегу, обдумывал их разговор. Интересно, что она думает по поводу спрятанного пианино? И проснется ли утром в том же настроении, как все эти дни?
Стив не знал. Подходя ближе и уже различая фигурку спящей Ронни, он думал о потерянных годах, которые никогда не вернуть.
