Екатерина Карабонцева - Осторожно! Мечты сбываются.

Знаешь, я всегда боялась родителей, которые с помощью потомства старались воплотить свои нереализованные мечты, которые возлагали все свои надежды на единственное чадо, заставляя его заниматься тем, чем в свое время не удалось заняться им самим, не потому, что желали ему добра, а потому, что беспокоились за свою неполноценно прожитую жизнь. Я хочу иметь возможность дать своему ребенку полную свободу. Ведь только цельные, уверенные в себе личности могут позволить себе роскошь не вмешиваться в чужую судьбу.

– Но ведь жизнь твоего ребенка не может быть для тебя чужой!

– Да, я знаю! И я готова дать ему все необходимое для того, чтобы он мог совершить свой собственный выбор! Я уверена, что способна обеспечить его полным набором исходной информации, позволяющей не растеряться, не споткнуться в этом запутанном мире. Но я не хочу полностью раствориться в нем, не хочу заменять свои надежды его надеждами, я верю, что еще заслуживаю чего-то лично для себя…

– А ты не думала, что причина может быть в том, что ты просто не уверена в том мужчине, от которого хочешь иметь детей? Ведь, говорят, когда женщина любит, она мечтает видеть отражение своего избранника в лицах своих отпрысков. И все страхи и преграды отступают перед этим желанием.

Катя погрузилась в глубокое, тяжелое молчание. Этот вопрос поставил ее в тупик. Неужели в их с Егором браке все это время не хватало ее любви и самоотверженности? Неужели для поддержания полной домашней гармонии необходимо обязательно жертвовать собой? И если это действительно необходимо, то почему жертвовать всегда обязана женщина? И возможно ли такое, что, встретив другого мужчину, она настолько растворилась бы в нем, что пренебрегла своими амбициями ради создания с ним семьи?

Но сегодня ответ на этот вопрос ей не суждено было найти. Внезапно все ее размышления были прерваны капризами неугомонной природы. Звучный раскат грома заставил содрогнуться пепельный небосвод, и в ту же секунду увесистые капли дождя начали свое торжественное падение на землю. Ветер подхватывал их где-то на половине пути и переносил на своих мощных плечах в понравившемся ему направлении. Запутываясь в шевелюрах деревьев, он провоцировал их на злостное, раздраженное шипение, которое, сливаясь с шумом потоков воды, образовывало оглушающие порывы диссонансных звуков. Это проявление стихии было сродни исполнению мажорной симфонии, где каждое природное явление вносило свою неповторимую ноту в общий затейливый оркестр.

Путешественники были застигнуты врасплох. Они находились в достаточно большом удалении от Даунтауна, и единственным средством их передвижения был мотоцикл. Холодные струи стекали по Катиной коже, и ей стоило немалых усилий собрать все свое самообладание и, несмотря ни на что, продолжать улыбаться. В награду за стойкость духа Крис снял с себя кожаную куртку и, заставив Катерину освободиться от мокрого свитера, возложил ее на хрупкие дрожащие плечи. Из-за отсутствия иного выхода, оба взобрались на скользкий от дождя байк и, скрепя зубы, начали свое движение сквозь липкие, обжигающие холодом потоки.

В агонии бушующей стихии у Кати не было ни малейшего шанса выяснить предстоящий маршрут. И только когда байк остановился возле роскошного минималистичного особняка, она смогла заподозрить некий подвох. Насколько она успела заметить, живописная территория вокруг здания была огорожена плотным забором из зеленых насаждений, и лишь раздвижные ворота со стороны улицы слегка нарушали эту гармонию.

Когда через пару секунд Крис решительно заехал во двор, все оставшиеся сомнения напрочь развеялись – это был его дом. Стоя под дождем выяснять отношения было глупо, но когда они, наконец, оказались под крышей гаража, Катя громко запротестовала:

– Ты можешь мне объяснить, что я здесь делаю? Ты хотя бы представляешь, что будет, если об этом кто-нибудь узнает?

– Кто об этом узнает, Кейт? В такую бурю никому ни до кого нет дела! К тому же, в городе вообще мало кто знает, что я здесь живу!

– Ты что же, пять лет не выходил на улицу?

– Во-первых, не выходил, а выезжал. А, во-вторых, в последние годы меня мало кто узнавал из прохожих.

– Ты надо мной издеваешься?

– Ты даже не представляешь, насколько я сейчас далек от шуток! Ну, в конце концов, посмотри на себя! Тебе нужно срочно принять душ и переодеться!

– Во что переодеться? В какое положение ты меня ставишь? Нет! Все, я вызываю такси и еду к себе в отель! Это уже переходит всякие границы!

– Да! Молодец! Это самое лучшее решение! Надежнее способа выставить все напоказ сложно даже придумать! Давай, вызывай такси! Назови им адрес, чтобы потом они пробили по базе данных, от кого уезжала мокрая, полуголая молодая рок-звезда!

– Что ты тогда предлагаешь?

– Я предлагаю тебе успокоиться, пройти в дом и принять душ. Послушай, до твоего отеля ехать в три раза дольше, чем  сюда. И, к тому же, у меня имеется стиральная машина и сушилка. Через пару часов будешь как новенькая! А потом я тебя отвезу, куда скажешь.

– А почему бы не сделать это прямо сейчас?

– Ты хочешь, чтобы я простудился и умер? Неужели тебе так не терпится со мной распрощаться? Ну разве у нас не хватит фантазии на то, чтобы чем-нибудь заняться  в течение лишних двух часов?

– Учти, что изменять мужу я не собираюсь! Даже с тобой! – в шутливой форме заявила Катерина, хотя все это прозвучало скорее как ультиматум.

– Поверь, это последнее, на что я надеялся! – с ехидной ухмылкой парировал Крис. С этими словами он снял с себя промокшую до нитки футболку и крепкими, мускулистыми руками, украшенными кричащими татуировками, принялся выжимать из нее впитавшиеся капли дождя. Катиному взору открылся его живописный обнаженный торс, который хорошо врезался в ее память благодаря постерам на стене ее спальни. Но она не могла себе представить, что в реальности он будет выглядеть настолько соблазнительно. Она застыла на месте, словно ее приковали к полу гвоздями и не могла оторвать взгляд от знакомого рельефа мышц, от испещряющих идеальную красоту шрамов, при виде которых содрогалось взволнованное сердце, и от сексуальной полоски волос, спускающейся от центра межреберного пространства и скрывающейся за линией брюк. В этот момент ее впервые за время их знакомства посетила мысль, что перспектива искушения не так уж и призрачна.

Но со своей стороны Крис, казалось, не замечал провокаций. Он спокойно проводил Катерину на второй этаж в свою шикарную, строго оформленную ванную комнату, достал из шкафа сухую, чистую футболку и подождал, пока она, в свою очередь, отдаст ему через щелку в двери свои намокшие джинсы и майку. Заверив ее, что сам воспользуется гостевым санузлом, он наконец оставил ее в одиночестве.