– Ты абсолютно права, но самый большой недостаток юности – юность. Хлоя считает, что ты поступаешь по отношению к ней несправедливо. И, пожалуйста, откажись от древнего обычая: не надо убивать посланца, принесшего дурную весть. Я только передаю тебе слова твоей дочери.
– Дерек, но я уже все сказала. Это была случайная связь. Я же говорю, мне стыдно опять об этом вспоминать, а тем более объяснять это почти взрослой дочери. Горюющая вдова, которая развлекается в номере отеля после ужина. Женщина переспала с малознакомым мужчиной и сразу же забеременела.
– Я понимаю тебя, милая.
– К сожалению, я ничего не могу рассказать о нем тебе, маме или Хлое… Так получилось.
– Понимаю. Но послушай, что я тебе скажу. Ты говоришь, что встретила его на вечеринке. Вероятнее всего, это случилось у нас дома, не правда ли? И он, без сомнений, был актером. Тогда я должен знать его. Скажи мне его настоящее имя, и я подумаю, что можно рассказать о нем Хлое.
– Я встретилась с ним не у вас дома, Дерек! Вы с мамой не знакомы с ним!
Стиви почти кричала, ее привычная сдержанность покинула ее.
Дерек внимательно посмотрел ей в лицо. Он ни капли не сомневался в том, что она лгала ему.
После ухода Дерека Стиви переоделась ко сну и снова прошла в кабинет, примыкающий к спальне. Она села к письменному столу, открыла свой дневник и взяла ручку.
Но вместо того чтобы начать писать, Стиви как завороженная смотрела на пустую страницу перед собой, в то время как беспокойные мысли вихрем проносились в голове.
Неожиданный стук в дверь испугал ее. Стиви подпрыгнула в кресле и напряглась, как перед опасностью.
– Кто там?
– Это всего лишь я, – отозвалась Блер.
– Еще один ночной визит.
Не обращая внимания на сарказм в голосе дочери, Блер вошла в комнату, остановилась у стола и положила руку на плечо Стиви.
– Дерек беспокоится, что расстроил тебя.
– Ничего подобного. Он никогда меня не расстраивает. За эти тридцать с лишним лет он мог бы это понять. Мама, я знаю, что он хотел как лучше, но…
– Но дорога в ад вымощена добрыми намерениями.
– Я этого не говорила.
– Но именно это ты подумала. Иди сюда, сядь рядом со мной на софу.
Стиви послушно поднялась и, следуя за матерью, пошла к дивану. Они сели рядом, лицом друг к другу. Стиви первая прервала молчание.
– Надеюсь, ты не собираешься вернуться к вопросу, который мы обсуждали с Дереком.
– Конечно, нет, дорогая. И я не собираюсь задавать вопросы о том, что произошло много лет назад. Подробности твоих отношений с Джоном Лейном, или как его там звали, касаются только тебя. Ты не хотела ничего мне рассказывать в то время. Теперь этот разговор запоздал на восемнадцать лет.
– Наконец-то я слышу разумные слова.
– Дерек чувствует то же, что и я, Стиви. Ты и сама это понимаешь. Он чувствует себя очень виноватым, что завел с тобой сегодня этот разговор, но мы оба переживаем за Хлою. Сегодня она была такой удрученной. Ее очень волнует все, что касается ее отца.
– Один бог знает почему! Все эти годы я была ей и отцом, и матерью и считаю, что выполняла свою задачу совсем неплохо. Я нянчила ее, воспитывала, отдавала ей любовь и нежность. Да и вся семья носилась с ней, никого так не любили и не баловали, как Хлою. У нее есть все, о чем могла бы мечтать любая девочка. Образование, деньги, будущее, ее близкие. И теперь неожиданно она в волнении прибегает к вам с вопросами: «Ах, я так страдаю! Скажите мне скорей, кто мой папочка! Почему она мне о нем не рассказывает?» Хлоя придумала себе новый каприз.
Стиви покачала головой и твердо посмотрела на Блер.
– Я не могу рассказать ей ничего, потому что я не поддерживала с ним никаких отношений. Это была случайная связь. Я совершенно ничего о нем не знаю.
– Дерек рассказал мне все это, – ответила Блер и тяжело вздохнула. – Я знаю, что ты многим пожертвовала ради Хлои, поэтому меня не удивляет, что ты теперь так сердита на нее.
– Я никогда не смотрела на то, что я делаю для своих детей, как на жертву, – пробормотала Стиви, нахмурившись.
– Но я считаю, что так оно и было. Ты всегда была так предана Хлое, ты посвящала ей все свое свободное время, у тебя просто не было возможности встретить и полюбить кого-нибудь. Я считаю, что именно из-за Хлои ты так и не вышла замуж.
Блер снова грустно вздохнула.
– А ты ведь могла, Стиви. Мальчики тогда были в школах, а за Хлоей ухаживала няня.
Стиви ничего на это не ответила. Она знала, что мать права, и ей было нечего возразить. Но она так переживала из-за обстоятельств, сопутствующих рождению Хлои, что пыталась компенсировать это повышенным вниманием к ней. Она отказалась от надежд на счастье с мужчиной и сознательно предпочла детей и работу.
– Молодые очень эгоистичны, Стиви, – заметила Блер. – Да все мы эгоистичны. Думаю, что это заложено в природе человека. Но в юности эгоизм не сдерживается ни опытом, ни знанием жизни. Когда нам около двадцати, нам кажется, что мир вращается вокруг нас и для нас. И у Хлои сейчас именно такой период. Ей хочется узнать все, что можно, о своем отце, чтобы больше узнать о себе. Это желание не имеет прямого отношения к тебе, оно не направлено против тебя. Надеюсь, что ты согласна со мной.
– Наверное, согласна, мама. Я злюсь, что она пристает с этим к Дереку. Мне так хотелось, чтобы вы у меня просто отдохнули.
– Нам здесь хорошо, можешь не сомневаться. Мы очень любим у тебя бывать. Ты умеешь создать такую атмосферу в доме, что в этих стенах забываешь о том, что есть еще целый мир вне этого дома со своими проблемами, заботами, сложностями.
Блер придвинулась к Стиви и тихо спросила:
– Ты не находишь, что Дерек выглядит неважно? Стиви энергично затрясла головой.
– Совсем нет. По-моему, он, как всегда, великолепен. Полон жизни и энергии.
Блер улыбнулась.
– Знаешь, я так всегда боюсь за него! Долгие съемки всегда очень утомительны. Вы приедете в Лондон на Рождество?
– Почему ты спрашиваешь, мы же всегда приезжаем. Нигде больше не хочу быть на Рождество, только рядом с вами.
После недолгого колебания Блер спросила:
– Хлоя действительно не собирается поступать в университет? Это серьезно?
– Честно говоря, я не знаю, что тебе сказать, мама. Я решила набраться терпения и подождать. Посмотрим, что она скажет летом, когда окончит школу.
– А что ты думаешь насчет ее работы в фирме?
– Мне кажется, это просто очередной каприз. Не могу понять, почему она хочет работать с Гидеоном. Ведь она никогда не была с ним особенно близка. Майлс – другое дело.
– А что происходит с Гидеоном, Стиви? Майлс считает, что у него что-то вроде депрессии. Он сказал Дереку, что Гидеон очень мрачен и погружен в себя.
