– Иду, иду!
Ванесса распахнула дверь и застыла на пороге, совершенно пораженная: перед ней стояла мать Билла.
– Дрю! – воскликнула она, не веря своим глазам. – Проходите! Вы давно стучите?
Дрю ничего не ответила, а просто стояла и молча смотрела на Ванессу. А та продолжала тараторить:
– Почему вы здесь оказались? Как вы меня нашли?
И тут Ванесса наконец заметила потухшее лицо и красные глаза Дрю Фицджеральд. И еще – взгляд, полный боли и отчаяния.
– Дрю, что случилось? – с нарастающей тревогой спросила Ванесса.
Дрю прислонилась к дверному косяку и тяжело вздохнула, словно ей было тяжело говорить. Наконец она вымолвила:
– Можно мне войти, Ванесса?
– Господи, ну конечно, как невежливо с моей стороны держать вас в дверях. Заходите, пожалуйста. Могу я вам что-нибудь предложить?
– Стакан воды, пожалуйста. Мне надо принять таблетку.
Ванесса взяла Дрю под руку и проводила в гостиную, усадила на диван и метнулась на кухню за водой.
Через мгновение она уже была снова в гостиной и протягивала Дрю стакан с водой. Подождала, пока та примет таблетку, и снова спросила:
– Вы чем-то очень расстроены. Что произошло?
Друсилла Фицджеральд пристально взглянула на молодую женщину и с ужасом осознала, что Ванесса не знает о том, что случилось с Биллом. Как это было возможно, Дрю не знала, но тем не менее факт оставался фактом. Как же ей сказать? Глаза Дрю наполнились слезами, она крепко сжала руки, чтобы они не дрожали.
Ванесса собралась было повторить вопрос, но тут Друсилла кашлянула и взяла Ванессу за руку. Потом очень медленно и тихо, почти шепотом, проговорила:
– Я все эти дни пыталась до тебя дозвониться.
Не в силах больше сдерживаться, пожилая женщина разрыдалась. Она зашарила по карманам в поисках носового платка.
– Я отключила телефон, – объяснила Ванесса, и леденящий страх кольнул ее в сердце. – Билл! Что-то случилось с Биллом? Говорите же!
Друсилла продолжала плакать, рыдания становились все сильнее, лицо исказилось от душевной муки.
Ванесса села рядом с ней на диван, обняла за плечи.
– Я живу, полностью отрезанная от окружающего мира, Дрю. Я отключила не только телефон, но и радио и телевизор. Последние две недели я существую в полном одиночестве.
Дрю смотрела на нее, слезы струились по осунувшемуся лицу, губы дрожали.
– Он мертв, – едва слышным голосом сказала она. – Мой сын мертв. У меня отобрали мое единственное дитя, да еще таким страшным образом. О, Ванесса… Ванесса… Почему они его убили? Застрелили. Он больше к нам не вернется. Он ушел навсегда. Как же мы будем жить без него?
Дрю всхлипывала, обхватив себя руками и раскачиваясь из стороны в сторону. На нее больно было смотреть.
Ванесса онемела. Потрясенная известием, она застыла на месте, тупо глядя на сидящую рядом мать Билла. Сами собой на глаза навернулись слезы, Ванессу затрясло. Наконец она выдавила:
– Я ничего не понимаю… Билла убили? Но кто? Откуда вам это известно?
С трудом проговорив эти страшные слова, она умолкла, не в силах продолжать, и припала к груди Дрю. Две женщины сидели, обнявшись, и рыдали.
Наконец, не вытирая слез, Дрю объяснила:
– Это организация «Хезболла». «Исламский джихад». Они похитили Билла, Ванесса. Господи, я подумать не могла, что ты ничего не знаешь. А я-то голову ломала, почему ты не приехала к нам с Хеленой, чтобы в это страшное время быть рядом.
– Когда? – прошептала Ванесса. – Когда его похитили? – Голос ее задрожал, из глаз снова потекли слезы: она уже знала ответ.
– Двадцать восьмого марта, – ответила Дрю. – В четверг. Они схватили его рано утром в Бейруте. Он со своей командой – Майком и Джо…
– О господи! О господи! – вскрикнула Ванесса и закрыла лицо руками. Слезы текли меж пальцев, оставляя на рубашке мокрые пятна. – Я ведь ждала его в Венеции, а он не приехал! Я решила, что он меня бросил, что между нами все кончено… А он уже не мог приехать, да? Ах, Дрю, Дрю…
– Не мог. Что ты, Ванесса, разве Билл мог тебя бросить? Он так любил тебя, хотел на тебе жениться. Он сам мне сказал, что вы поженитесь, как только ты получишь развод.
Ванесса дышала ртом, словно ей не хватало воздуха.
– Мы с Биллом были единое целое, как же я могла допустить подобные мысли? Как могла поверить в то, что он меня разлюбил?
Друсилла тяжело вздохнула.
– Когда мы любим, то все воспринимаем намного острее, болезненнее…
– Я так люблю Билла! Как же я могла в нем усомниться тогда, в Венеции? Я должна была догадаться, что с ним случилось нечто ужасное…
Дрю мягко заметила:
– Представляю, как тебе было больно. Ну вот, видишь, ты страдала от своих подозрений, а его уже не было, его уже убили.
Ванесса разрыдалась.
– Когда его застрелили? – спросила она сквозь слезы.
– Точно неизвестно. – Дрю умолкла. Ей было трудно говорить. Она поднесла руку к дрожащим губам и некоторое время молча сидела, собираясь с силами.
Потом медленно продолжила:
– Вчера ко мне приезжали Эндрю Брайс, президент Си-эн-эс, и Джек Клейтон, редактор Билла. – Она судорожно вздохнула. – Они приехали, чтобы рассказать мне, как боевики «Исламского джихада» сообщили о казни Билла. Они бросили его тело возле французского посольства в Бейруте. Посольство передало тело в американский госпиталь для отправки в Соединенные Штаты.
– Но почему они его убили? – крикнула Ванесса. – Почему, Дрю?! Он же не воевал против них!
– Никто не знает. Никто. Исламисты ничего не объясняют. Просто убили – и все.
Две женщины, любившие Билла Фицджеральда и любимые им, долго молча сидели обнявшись. Общее горе объединило их.
Первой нарушила молчание Ванесса. Подняв голову, она спросила:
– А где Хелена?
Дрю закрыла рот рукой, пытаясь сдержать рвущееся наружу рыдание.
– Я привезла ее с собой. Я не могла оставить ее одну. Она сейчас гуляет на пляже с Элис, няней. Девочка все знает. Не знаю, как она это перенесет. Она ведь его так любила! Бедный ребенок! Растет без матери, а теперь и самый любимый человек – отец…
Ванесса кивнула. Встав, она подошла к окну. Она смотрела на пляж, но думала только о Билле, об их любви, о себе и своих несбывшихся мечтах. И вдруг неожиданно для себя самой она поняла, что ей надо делать.
Обернувшись к Дрю, она сказала:
– Вам с Хеленой надо остаться у меня на некоторое время, Дрю. Билл хотел бы, чтобы мы сейчас были вместе.
Ночью, лежа в кровати, Ванесса снова плакала о Билле. Она оплакивала человека, которого любила, которого потеряла. Они никогда больше не будут вместе, он не будет любить ее так истово и нежно, у них никогда не будет детей. Билла больше нет, кончилось ее счастье.
Длинная ночь была наполнена слезами и отчаянием. В какой-то момент Ванессу охватило острое чувство вины, но она немедленно прогнала его. Бессмысленно сейчас терзаться из-за того, что она усомнилась в своем любимом. Он первый бы посмеялся над подобными угрызениями совести. Да и Дрю тоже так считала.
