Кончить таким образом казалось абсолютно возможным.
Брейди перехватил инициативу и даже с больной рукой, сила, с которой он толкался снизу впечатляла. Гейдж наклонился вперед, сильнее сжав рукой спинку кровати, чтобы открыть прекрасный обзор. Они оба смотрели на то место, где их тела соединялись, захваченные этим напряженным, эротическим скольжением.
Брейди продолжал толкаться, на всю длину, жестко, собственнически, заявляя права на каждый дюйм внутри Гейджа.
— Твоя задница, Гейдж… такая тугая… так хорошо. Охренеть как мне нравится это.
Их взгляды встретились, от экстаза, написанного на лице Брейди, Гейдж еще больше завелся. Но в этом единении взглядов было нечто большее. В нем была чистая интимность того, когда смотришь на кого-то и действительно видишь его таким какой он есть, и понимаешь, что это именно тот человек, которому ты предназначен.
Приспособившись к ощущению вторжения, Гейдж сжался вокруг толщины, проникающей в него. Стон, вырвавшийся из горла его мужчины, был самым прекрасным звуком из всех, что он когда-либо слышал. Ничто не могло превзойти ощущение мужчины, которого ты любишь, глубоко внутри себя, объединения его тела с твоим с каждым обжигающим проникновением.
Секс с кем-то, кого ты любишь… кто бы, черт возьми, знал?
Гейдж не пропустил оговорки Брейди ранее во время ужина. “Я буду любить тебя, пока ты горяч”, за которым последовал панический взгляд случайно проговорившегося. Гейдж мог подождать. Он обладал неисчерпаемым запасом терпения.
Но это не относилось к тому, что касалось его удовольствия. Их рты соединились, как предвестники того, что каждая другая их часть нуждалась в единении. Грудь, бедра. Сердца. Учитывая то, что этот мужчина недавно ограничивался в поцелуях, он прошел огромный путь. Это был поцелуй, который Гейдж никогда не забудет, словно Брейди вложил каждую унцию своих обычно сдерживаемых эмоций в Гейджа.
Брейди отстранился.
— Я думаю… чеееееерт, мне нужно кончить, Гейдж.
— Давай, малыш. Я с тобой.
Брейди дернулся вверх, вздрогнул, и даже с презервативом, Гейдж смог ощутить пульсацию его оргазма, разливающуюся внутри себя. От этого его сердце увеличилось раз в десять. Да, это было точно то, что надо. Гейдж был целиком в деле.
Только тогда он кончил, покрывая прекрасное тело своего парня горячей спермой.
Выкрик, низкий и пронзительный, разбудил Гейджа. Ему потребовалось пару минут, чтобы понять, что звук исходит от Брейди.
— Нет, — простонал он.
В тусклом свете уличного фонаря, проникающего через окно, были видны капельки пота, стекающих по вискам Брейди.
— Брейди, все хорошо.
Нет ответа, только еще один призыв к тому, кто бы там ни мучал его в Стране Снов, убраться ко всем чертям.
Гейдж полностью повернулся к Брейди и положил ладонь на его здоровое плечо. Без предупреждения, с безумной силой удара молнии, Брейди рванулся, схватил Гейджа руками за горло и сжал. Его черные глаза распахнулись, но взгляд оставался невидящим, и пока Гейдж инстинктивно вырывался, хватка Брейди рефлекторно становилась сильнее. Пока еще не захват убийцы, но чертовски близко к этому.
— Чего ты хочешь? — рявкнул он голосом, не похожим на Брейди. Даже не похожим на человеческий.
— Это Гейдж.
— Кто?
— Гейдж. Твой парень.
Моргнул один раз, и еще, Брейди убрал руки с горла Гейджа.
— Дерьмо… я… какого черта ты тут делаешь?
Гейдж поборол желание потереть горло там, где его сжимал Брейди.
— У тебя был ночной кошмар.
Брейди провел рукой по лицу, потер потную бровь. Прошло несколько напряженных минут перед тем, как он заговорил:
— Я не собирался засыпать.
Что ж, это все объясняло. Брейди бодрствовал в те ночи, когда Гейдж оставался у него.
— Хочешь поговорить об этом?
— Просто идиотское дерьмо.
— У меня докторская степень по идиотскому дерьму.
Ничего, кроме зияющей тишины, обычная привычка Брейди держаться за каждое слово, словно это какие-то драгоценности. Гейдж тяжело вздохнул.
— Ты с кем-нибудь говорил о том, через что тебе пришлось пройти? Обращался за профессиональной помощью?
— Стандартный отчет после задания.
С тех пор, как его вытащили из того подземелья в Афгане, прошло шесть лет. Гейдж поставил бы все, что имел, на то, что упрямый ублюдок до сих пор не обратился за помощью.
Он наклонился, чтобы включить светильник на тумбочке.
— Я знаю, что ты глаз не смыкаешь, когда я тут. Ты бодрствуешь всю ночь, словно на посту, но сегодня тебе, наконец-то, удалось заснуть, потому что ты полностью вымотался.
Брейди рассердился.
— Я не сплю, потому что есть шанс, что я наврежу тебе. И именно это и произошло, — он вскочил с кровати, потирая рукой лоб, словно мог стереть ужас от того, что только что случилось.
— Я пожарный, со стальными яйцами, чертовски сильный, сам способен надрать задницу. Ты не можешь навредить мне.
— Я едва не придушил тебя!
Гейдж усмехнулся в ответ, хотя он бы соврал, если бы сказал, что мысль об этом не нервирует его.
— Считай, это прелюдией.
Не смешно, если судить только по выражению лица Брейди. Сейчас он стоял перед Гейджем, обнаженный, испуганный, в татуировках. Великолепный. Злость на самого себя волнами исходила от него.
Что ж, Гейдж тоже мог стать раздраженным.
— Может, тебе следовало бы сказать мне о своих проблемах со сном, и мы смогли бы что-то придумать.
— Я хотел, чтобы ты был здесь. Я лучше никогда больше не усну, чем лишусь твоего присутствия.
Боже, это было так мило, но мило не всегда значит практично, не тогда, когда Брейди страдал.
— Ты можешь поговорить со мной, Брейди. Я не настолько зациклен на себе, как люди думают обо мне.
Что-то вспыхнуло во взгляде Брейди. Нечто горячее и словно говорящее “нет необходимости разговаривать, милый, потому ты же здесь не за этим, верно?”, и Гейдж, к своему стыду, почувствовал тепло в груди, вызванное облегчением. Похожее на то, что он ощутил, когда обнаружил, что его мать вернулась к своему сумрачному существованию. Он предложил свое плечо, но когда все зашло дальше, он не был уверен в том, что достаточно силен, чтобы справиться с правдой Брейди. Одно дело было услышать это в пересказе Эли, прочитать сдержанные сводки новостей. Но прямо сейчас Гейдж с удовольствием обошелся бы без того, чтобы окунуться в эмоциональный водоворот с парнем, который представлял собой полный набор осложнений.
