— Ты здесь часто бываешь? — поинтересовался у меня.
— Нет, последний раз была пять лет назад.
— Родственники есть?
— Нет.
— Как так?
— Мама детдомовская, с папиной стороны была только бабуля, по крайней мере, я больше ни о ком не знаю. Не припомню, чтобы к нам кто-то приезжал.
— Тем не менее, за могилой приглядывают.
— Наверное, рабочие.
— Так они и будут за бесплатно стараться. Могиле двадцать лет, а выглядит она лучше некоторых не столь давних. Вокруг посмотри.
Я встала и огляделась, хмурясь. Кирилл был прав. Многие могилы запущены: выцветшие ограды, покосившиеся кресты. Родительская же выглядела образцово. Впрочем, пять лет назад она выглядела точно так же.
— Не понимаю, — сказала я бестолково, — выходит, кто-то ее посещает?
— Выходит, что так.
— Но кто?
— Попробуем узнать.
— Думаешь, брат говорил об этом?
— О чем?
— Он мог приехать на могилу и заметить, что она ухоженная, хотя ухаживать за ней некому.
— И это первое, что пришло ему в голову, когда он писал предсмертную записку? Сомневаюсь.
— Что тогда?
— Я бы предпочел деньги, — он лучезарно улыбнулся, я уставилась на него.
— Так ты все-таки приехал за ними?
— Нет, но эта перспектива мне нравится больше, чем родовые тайны.
— Боюсь, тебя постигнет разочарование.
— Посмотрим, — туманно ответил он, чем еще больше вселил беспокойство, — надо поболтать с местными работягами, если хочешь, останься пока тут.
Никакого желания отпускать его одного разбираться в моих загадках не было, потому мы пошли вместе. Примерно в середине кладбища стояла небольшая деревянная церковь, туда и направились. Кирилл на входе перекрестился, чем изрядно удивил. Мы прошли в монастырскую лавку, он тихо поинтересовался у старушки, в ней торговавшей:
— Простите, с кем можно поговорить по поводу ухода за могилой?
— За церковью дальше по дороге есть дом, обратитесь туда.
Мы пошли по указанному маршруту и вскоре уперлись в небольшой деревянный домик, на улице крутилась пара мужичков, таскали строительный мусор. Кирилл постучал, тут же раздался мощный женский голос:
— Заходите.
Принадлежал он, как оказалось, дородной даме с выжженными светлыми волосами. Она окинула нас проницательным взглядом, задержав его преимущественно на Кирилле, приосанилась, но спросила сурово:
— Что хотели?
— Вот у этой девушки здесь похоронены родители, — Кирилл указал в мою сторону, ненавязчиво присаживаясь на стул напротив дамы, я осталась топтаться у входа, — могиле двадцать лет, фамилия умерших — Корниловы.
— И что?
— За могилой все это время кто-то ухаживал, хотелось бы знать кто?
— Я-то здесь причем? За могилами у нас ухаживают родственники или друзья, а за ними мы пригляд не ведем.
— То есть у вас нет доброй традиции следить за могилой за вознаграждение?
Женщина насупилась.
— Вы, что, из полиции? — спросила почему-то, Кирилл лучезарно улыбнулся.
— Вовсе нет. Девушка давно не посещала могилу, та, меж тем, выглядит прекрасно. Вот и хочет найти добрых людей с целью отблагодарить.
— Ага, — согласилась женщина, поглядывая на меня, взгляд ее говорил сам за себя: она была не просто сбита с толку, дама чего-то опасалась.
— Если вы что-то знаете, мы были бы вам признательны… — Кирилл не договорил и выложил на стол крупную купюру. Женщина выпучила глаза от неожиданности, потом, совладав с собой, сказала:
— Вы меня не за ту принимаете, ваши деньги мне ни к чему. У нас нет практики брать деньги с родных и ухаживать за могилами. Кто этим будет заниматься, по-вашему? Я?
— А вы чем занимаетесь?
— Хозяйственными делами.
— Мне кажется, область схожа.
Женщина снова насупилась.
— Если у вас больше нет вопросов, прошу меня покинуть.
Кирилл немного на нее посмотрел, отчего женщина занервничала еще больше, потом поднялся, и мы покинули домик.
— Дама переживает, — заметила я на улице, он кивнул.
— Думаю, ее больше пугает факт того, чьей могилой мы интересуемся.
— Думаешь, она сразу поняла, о ком речь?
Он пожал плечами.
— Думаю, ей хорошо заплатили за то, чтобы она хранила молчание, хотя на деле полная глупость. Стоит только пригрозить, и дама расколется.
— Ты хочешь ее подкараулить? — уставилась я на него.
— Больно надо. И так узнаем.
Как он собрался узнавать, я спросить не успела, потому что Кирилл тормознул возле работяг и быстро сказал:
— Есть разговор, — и помахав купюрой, беспечно потопал дальше. Я поспешила следом.
— Думаешь, мужики в курсе?
— Не дама же следит за могилой, это она верно заметила.
Дойдя до церкви, мы присели на скамейку. Мужик появился через пять минут, увидев нас, огляделся и кивнул, приглашая следовать за ним. Прошли мы в глубь кладбища, где нас было не видно.
— Чего надо? — поинтересовался мужик, на вид ему было лет пятьдесят пять, одет в дранную рубашку и тренировочные штаны, но лицо доброе, хотя и с оттенком частого употребления алкоголя.
— Поговорить. Кто-то из ваших ухаживает за могилами, так сказать, не безвозмездно?
— Чего бы нет, все по-честному, вы платите, я присмотрю. Когда надо, подкрашу, что сломалось — подправлю. Какую могилу-то?
— Меня интересует могила Корниловых.
— Это в старой части, — полезла я с объяснениями, как оказалось, зря.
— Знаю я эту могилу, за ней пригляд особый, я тут уже почти десять лет за ней смотрю, до меня Иваныч ухаживал, но помер, так что теперь я.
— Кто платит за присмотр?
— Мне платит Галка, завхоз, у которой вы были.
— А ей кто платит?
— Вот уж не знаю, но мужик солидный.
— Вы его видели? — взволнованно спросила я.
— Видел, отчего нет. Появляется он редко, раз в год, могилу осмотрит, потом к Галке, видимо, плату вносить.
— Хорошо платят? — поинтересовался Кирилл.
— Очень, потому Иваныч ее никому и не отдавал. Мороки-то мало: подкрасил, скамейку заменил, коли от дождя рассохлась, а получаешь шоколадно.
— Почему ваша Гала так волнуется, когда об этой могиле речь заходит?
— Так ясно дело, не простой человек приходит.
ПРОДА
— То есть?
Мужичок, зачем-то снова оглядевшись, понизил голос:
— Я Галку как-то спросил, мол, с чего такие деньги за плевую работу? Она разоралась, не твое собачье дело, живи и радуйся. Я вижу, что-то не так, ну принес коньячка хорошего под конец смены. Интересно же, чего она так орет. Выпили, Галка и разговорилась. Мол, мужик, что сюда деньги возит, из блатных, причем крутой.
— Из чего она сделала такой вывод?
— Вот уж не знаю, но одет прилично, и тачка дорогая, а рядом пасется какой-нибудь паренек. Вот сами и думайте.
— Он как-то объяснил свой интерес?
— Ей сказал, что мужик умерший его близкий друг, родных нет, так что следить за могилой некому. Мужику, понятно, тоже недосуг, вот и попросил.
— Неужто данных благодетеля дама не знает? Тот же телефон на случай непредвиденных обстоятельств?
— Наверное, знает, со мной она такими подробностями не делится.
— На могилу часто приезжают?
— Раз в год стабильно, в конце лета.
— Кто?
— В основном, мужики, тоже солидные, очень похожие на этого.
Поразмышляв, Кирилл протянул мужичку купюру.
— Надеюсь, ты понимаешь, что информация разглашению не подлежит?
— Не дурак, — обиженно заметил он, пряча деньги, — а вы чего вдруг могилкой заинтересовались?
— Родственник наш.
— Ага, — мужичок кивнул, явно не поверив, — Иваныч рассказывал, лет пятнадцать назад тоже приезжал парнишка, говорил, что сын.
— Что? — уставилась я на него.
— То и есть. Иваныч удивился, потому как до этого все взрослые мужики таскались в костюмах, а тут пацан. Говорил, долго он возле могилы сидел, думал о чем-то, потом к нему подошел, то же самое расспрашивал.
Мы с Кириллом быстро переглянулись.
