Прервал нас настойчивый звонок в дверь.
— Антон? — удивилась я, видя свое безумие на пороге.
— Ты ждала кого-то другого? — удивившись спросил он.
— Нет, конечно. — я с замешательством смотрела на него. — А ты зачем приехал и даже не позвонил?
— Вообще-то, милая моя, я раз десять точно тебе звонил. Но ты не удосужилась взять трубку. — он подошёл вплотную ко мне, прислонив к стене. — Я соскучился. — на выдохе, прошептал Антон, нежно поцеловав в верхнюю губу.
— Наверное, я поставила его на беззвучный. — я обхватила его губы, притягивая к себе.
— Надеюсь, ты еще не разобрала свою сумку. — прислонившись к моему лбу, спросил он.
— Уже разобрала. — ответила я, не отводя взгляд от угольных глаз. — А что?
— Тогда придётся собрать ее обратно. — усмехнулся Антон. — Ты переезжаешь ко мне.
— Ты с ума сошёл? — я немного оттолкнула его, расширяя пространство между нами. — Зачем?
— Я хочу, чтобы ты всегда была со мной. — Львинскому явно не понравилась моя реакция. В его голосе появились нотки раздражения. — Что в этом плохого?
— Ничего. Просто я совершенно к этому не готова. — я вывернулась из его объятий, отойдя на шаг. — Мы буквально вчера поняли, что нравимся друг другу, а сегодня ты уже мне предлагаешь съехаться.
— В чем проблема, Ник? — непонимающе спросил он. — Я знаю, что хочу быть с тобой.
— Антон, когда «быть вместе», приравнялось к «жить вместе»? — я недовольно скрестила руки на груди. — Зачем ты все усложняешь?
— Я усложняю? — с вызовом спросил он, подняв вверх правую бровь. — Пришёл к ней, как последний идиот предлагаю переехать ко мне, а она упрямиться, показывая свой дурной характер.
— Дурной характер? — уже я переходила на повышенный тон. — Ты сам все решил за меня, а теперь удивляешься, почему я против! Я не из тех, кто, пуская слюни, поползут за тобой на край света. Для меня вообще не проблема оставить наше приятное времяпровождение светлым воспоминанием!
— Ах так! — зло прошипел он. — Отлично. Давай тогда попытаемся восстановить деловые отношения. — он отвернулся, засунув руки в карманы брюк. — Меня полностью устраивает, как ты готовишь, поэтому завтра в девять утра жду тебя у себя.
— Хорошо. — спокойно произнесла я.
Головой повернувшись ко мне, я увидела горящий взгляд Антона. Не сказав больше и слова, он ушел, закрыв за собой дверь.
— Все хорошо? — спросила Женя, высовываясь из двери гостиной.
— Все просто отлично! — прокричала я, идя в свою комнату.
Вот почему? Почему нельзя себя нормально вести? Я же видела, что Львинский, если захочет, может быть совершенно адекватным. Но, видимо, сейчас он либо не хотел, либо разумность в Неаполе была напускная и на деле у него серьёзное психологическое расстройство, в чем я сильно сомневалась.
Всю ночь я проворочалась, но так и не смогла нормально уснуть. Дремота вымотала тело, поэтому утром я встала с отвратительным настроением.
Наспех собравшись, поехала на свою «любимую» работу, всем сердцем надеясь, что Антона не будет дома.
— Подождите, пожалуйста. — крикнула я, забегая в подъезд.
Добежав до лифта, как вкопанная остановилась, увидев Львинского. Он молча исподлобья смотрел на меня.
— Будете заходить, Вероника Юрьевна? — деловым тоном произнёс он.
— Воздержусь. — я отвела взгляд, смотря на «безумно красивую» бежевую стену.
— Как хотите. — он нажал кнопку и двери потихоньку закрылись.
Злость, смешанная с раздражением брала верх. Как мне вообще могло показаться, что этот человек способен на любовь?
Зайдя в соседний прибывший лифт, лбом прислонилась к холодному стеклу.
«Убери голову, дурная. После тебя останется отпечаток твоего жирного лба», — усмехнулось подсознание, ещё больше наливая масла в огонь.
Антон вольготно расхаживал по своей квартире, даже не собираясь никуда уходить. Один Бог знает, каких мне сил стоило молча выносить его самодовольную физиономию и ни разу не заехать скалкой, которой я раскатывала тесто на домашние пельмени.
«Работы, говорил, много у него. Врун, брехун и лжец».
— Вероника Юрьевна, я до вечера уеду. — буднично сказал Львинский, встав в дверном проёме. — Прошу убрать квартиру. У Любови Ивановны снова какие-то проблемы с внуком. Сверхурочные я выплачу, можете не переживать.
— А я и не переживала, Антон Сергеевич. — рукой вытерев лоб, испачканный в муке, ответила я. — Хорошего дня.
— И Вам.
Он совершенно был уверен в своей правоте, не желая мириться первым. Я же знала, что если с самого начала не обозначить свою позицию, потом можно забыть о личном мнении, всегда выполняя приказания не любимого Антоши, а сурового Антона Сергеевича.
День выдался тяжелым. Несмотря на комфортную температуру, убирать было что. За время нашего, точнее его отсутствия, накопилось много пыли.
«Как ещё этот чистюля тут спал», — усмехнулась я, вытирая очередную полку в спальне.
Но мои размышления прервал звук открывающейся двери.
Глава 17. Антон
— … Для меня вообще не проблема оставить наше приятное времяпровождение светлым воспоминанием!
Услышав эти слова, во мне будто все перевернулось. «Приятное времяпровождение»? «Светлым воспоминанием»? Ярость накапливалась во мне, пытаясь найти высвобождение. Но сорваться на Нику означало поставить окончательную точку в наших отношениях.
— Ах так! — еле выдавил из себя я, поправляя запонки на рубашке. — Отлично. Давай тогда попытаемся восстановить деловые отношения. — до скрежета сжав зубы, отвернулся. Пальцы сковал нервный тик, и, чтобы она это не заметила, пришлось засунуть их в карманы. — Меня полностью устраивает, как ты готовишь, поэтому завтра в девять утра жду тебя у себя.
— Хорошо. — спокойно ответила она, как будто мои слова стали для неё ниточкой спасения из ужасной ситуации, в которую она попала. Неужели она, правда, хотела оставить все, что было лишь в воспоминаниях?
Быстро оглянувшись, вышел из квартиры, хлопнув дверью. Мне сейчас как воздух нужна была разрядка.
— Ты сейчас где? — набрав номер единственного человека, который мог сейчас меня успокоить, спросил я.
Получив нужный ответ, сел в машину и рванул в центр города. Из-за нервного напряжения колено опять заныло, но я старался не обращать внимания на боль, полностью окунувшись в собственные переживания.
Подъехав к большому спортивному комплексу, в которым тренировался Астахов, зашёл внутрь.
Искать друга не пришлось, он мило ворковал с симпатичной рыженькой девушкой на ресепшене. Но увидев меня, он быстро с ней попрощался, направившись ко мне.
— Что у тебя случилось? — озадачено спросил он, поправляя полотенце на шее.
— Можешь сейчас выйти со мной на ринг? — мой голос был наполнен раздражением, смешанным с замешательством.
— Могу, конечно. — он усмехнулся. — Проблемы в отеле?
— Потом. — рвано ответил я, направляясь вверх по лестнице на второй этаж.
Дима дал мне запасной комплект своей спортивной формы, которая мне немного жала в плечах, но пару часов я смог спокойно потерпеть.
Первые удары были отчаянные, Астахов даже несколько раз скулил от боли, но потом мой запал потух, и пришло его время. Я не особо сопротивлялся, подставляя тело мощным выпадам.
Спустя час, мы сидели около ринга. Боль в ноге усилилась, но мне это даже стало доставлять удовольствие. Физическая боль отлично заглушала моральную.
Я получил то, что хотел. От былой злости не осталось и следа. Но на место ей пришли тревога и растерянность. Неужели это конец? Неужели все так закончится, даже не успев начаться?
— Может расскажешь, что у тебя произошло? — устало спросил Дима, потирая ушибленную губу, в которую я случайно попал в самом начале.
— Давай ко мне. — разбито ответил я. — Закажем доставку и поговорим, как в старые добрые.
— Неужели настолько все паршиво? — встав, я махнул рукой и двинулся в сторону раздевалки.
На выходе из спортивного комплекса, Астахов попросил секунду подождать его около дверей. Я с усмешкой смотрел, как этот ловелас нашептывал свой номер администратору.
