- Вот так-то лучше, - разжал он руки и, наконец-то, встал с меня, а я выдохнула.
- А напился ты чего, мачо? - задала вопрос, усаживаясь рядом. Но подальше, чем некоторое время назад. - Не часто ли ты в последнее время?
- Я две недели не прикасался к напиткам, рано записываешь в алкоголики.
Тём потёр глаза и глубоко вздохнул.
- Отцу стало хуже. И знаешь, что самое хреновое? Я уже никому не доверяю, понимаешь? Все играют по своим правилам, при этом конечные цели довольно сомнительные. И я уже не уверен, что папу не устраняли как ненужный элемент.
- Думаешь, он кому-то помешал?
- Помнишь империю «Крутых»?
- Таких забудешь...
- Неужели, заняв их место, те, кого, как я считал, хорошо знаю, могли так сильно измениться, просто почувствовав власть? Может, и «Крутые» могли бы быть «душками», если бы работали, скажем, обычными служащими, а? Хотя, что я тебе рассказываю. Сам не лучше. Ладно, Лер. Заболтался я что-то. Завтра поговорим, - как ни в чём не бывало оборвал сам себя Тём. Мне бы его самообладание. Впрочем, очень на него похоже: сказать, но не договорить.
Тём болтлив, но положение в «верхах» связывает его язык, вот и получаются «недоговоры». Может его надо больше поить? Господи, докатилась.
Спаивать Тёма я, пожалуй, не буду. Кто знает, что он мне ещё решит продемонстрировать на пике алкогольного опьянения. Тем временем, он добавил: - Кстати, завтрак не забудь приготовить, я по утрам, когда голоден, очень зол.
- Домработниц не держу, а просыпаюсь на выходных поздно. Так что побудешь злым. Переживу.
- Облом, - печально озвучил факт Ларионов. - А домработницы у тебя точно нет? А то грустно засыпать одному...
- Нет, спи, - снова не порадовала я Тёма. Он в ответ глубоко вздохнул и завалился обратно на подушки.
- Спокойной ночи, крошка, - словно пропел он, когда я уже направлялась к выключателю.
- И тебе, мачо, - ответила я в тон ему.
Выключила свет и прошла в спальню.
Лёжа на своей кровати в абсолютной темноте я прислушивалась к тишине в соседней комнате и раздумывала над происходящими событиями, пытаясь не думать о сцене в гостиной, которая стала результатом моих слов в адрес способностей Тёма.
Это было сложно, но у меня получилось. Итак. Кот не оставил идею встретиться со мной, но условия встречи, я надеюсь, поменялись. К тому же, прямого приглашения пока не поступало. По крайней мере, Тём пообещал, что рядом с ним, мне можно не бояться. Но он и сам, кажется, уже не испытывает доверия к своим «коллегам».
Да уж. Надеюсь, не окажусь после встречи с Котовским в ближайшей посадке. Ещё и Медведь с этой странной историей в предвыборной компании. Кот и Медведь явно играют в какую-то свою игру. И, кажется я не ошиблась, насчёт временного затишья...
Глава 25. Хрупкая граница
Хлопнула входная дверь. Я тут же подскочила и бросилась в гостиную, не сразу осознав - если вдруг мне этот звук просто послышался, то перед Тёмом я предстану лишь в нижнем белье. Но остановившись у пустого дивана, мысленно взвыла: краснеть явно не придётся - недавний гость, видимо, решил смыться, не пожелав доброго утра.
Чёрт, чёрт, чёрт! Опять я ничего толком не узнала. Приходит, когда вздумается, уходит, не попрощавшись.
- Вот засранец, - подытожила я свои умозаключения вслух и досадно вздохнула, опираясь плечом на арку, соединяющую мою прихожую и, собственно, саму гостиную.
Тут же усмехнулась, оглядев место недавнего ночлега своего друга. Смятый плед валялся прямо на полу, я невольно представила, как Тём кутался в него и улыбнулась.
Ларионов немаленький, наверняка ему пришлось несладко, если вдруг ночью он замёрз. Сам плед обычно выполнял декоративную функцию, оттого длина его с трудом достигала полутора метров, о ширине я вообще молчу. Тёму бы пришлось очень изловчиться в попытке отогреться.
И наверняка он предпочёл бы согреваться в объятиях какой-нибудь красотки этой ночью, но домашнего персонала у меня нет. К счастью.
Почему-то, я испытывала лёгкое злорадство, что этой ночью Ларионову не перепало «сладостей». Ну уж, чем богаты, как говорится. Зато, возможно, я спасла очередную наивную дурочку от этих наглых (но кажущимися искренними) голубых глаз. И забавных ямочек. Чёрт.
- Я знал, что у тебя крутая задница, но так вид ещё зачётней, - услышала внезапно из-за спины, и тут же поняла, что поспешила с выводом о тоне своего лица.
Резко развернулась, и почувствовала, как заливаюсь краской, однако мысли о стыде временно отодвинула, уступив дорогу негодованию.
Ты всё это время пялился на мой зад?!
- Именно, - довольно растянул губы в широкой улыбке Тём, и вдобавок полоснул взглядом по моему бюсту, прикрытому тонкой тканью топа на бретельках. Поймав мои молнии, что я точно выпустила из глаз в ответ на эту наглость, он выдал жестом «класс», и тут же указал на телефон в другой руке. - Даже пару фото сделал, ты же не против, что я выложил их в соцсеть? Хочешь взглянуть?
- Я хочу взглянуть, как ты горишь в аду!
- Вот она - благодарность за завтрак, - весело ответил Ларионов, отступая назад. Вряд ли он меня всерьёз боялся. А зря. Я подходила уверенно, а улыбка Тёма постепенно сползала:
- Воу, полегче, крошка, я ведь не железный.
- Значит, тебе придётся сдерживаться. Ведь мы друзья, забыл? А с друзьями у тебя напряг. Сам говорил... - показала самую широкую улыбку я, а вот Тём свою с лица совсем убрал. Практически вплотную к нему подошла, когда он поднял обе руки вверх и умоляюще сдвинул брови:
- Всё-всё сдаюсь, - попытался пошутить он, но взгляд остался серьёзным; сейчас Тём внимательно разглядывал меня, но вот эти его штучки на меня точно не действуют. Да, определённо. Не действуют, поняла, Лера?
Однако эти ямочки на щеках, искренний взгляд, умоляюще сдвинутые брови и растрёпанные светлые волосы, словно кричали на всю округу - передо мной ангел во плоти. В чём-то я даже понимаю всех этих девиц, которые ведутся на этот его образ. На эти голубые глаза, на эту белоснежную улыбку.
Вот только слишком хорошо знаю Ларионова, и знаю, что за этой ухмылкой стоит. А ещё понимаю - он мстит всем этим глупышкам лишь потому, что когда-то сам очень обжёгся о чувства. И, кажется, до сих пор не отпустил. Не смог.
Я с опозданием поняла, что сама уже не улыбаюсь, мы просто замерли друг напротив друга в каких-то ничтожных сантиметрах, Ларионов дышит сдержанно, я же, кажется, совершенно дышать перестала. Мне нужно всего лишь поднять руку и взять из его ладоней чёртов телефон. Но всё тело, словно налилось свинцом, я просто не могу пошевелиться.
Совершенно.
Лишь сердце отбивает ритм. Чёткий, громкий, учащённый. Тём настолько близко, что я чувствую и его сердцебиение. Он явно растерян. Вижу его губы, и мне кажется, они становятся ещё ближе, хотя я сама с места не сдвинулась. А значит, это делает он.
Минута, две, три - сколько это продлилось, я не знаю, Ларионов медленно опустил руки и свободной рукой коснулся кончиков моих пальцев, чем вернул меня к чувствам. По телу пробежала уже не в первый раз замеченная мною дрожь, а Тём, тем временем, уверенно взял меня за руку. Не хватало ещё этого, чёрт возьми. Ларионов, твою же ж... Стоп.
Сначала фото. Второй рукой я выхватила цель моего прибытия так близко к объекту и тут же отошла на безопасное расстояние.
Помотала телефоном в воздухе, а Тём скрестил руки на груди и оперся спиной на стену позади, растягивая губы в широкой улыбке. Я видела, что он всё ещё взволнован, да я и сама ещё не поняла, что это было и что с этим вообще делать?
Меня ещё не отпустило, но с этого расстояния однозначно проще сохранять самообладание. Перевела взгляд на экран мобильного устройства, нажимая кнопку сбоку. Стало ясно отчего Ларионов веселился. И почему так быстро сдался.
- Пароль не скажу, хоть как уговаривай, - произнёс он, а я подняла взгляд. - Есть, конечно, один способ, но ты права, кажется, я всё ещё не хочу терять подругу...
