Опустевший флакон немедленно свалился к его ногам, повинуясь земному притяжению. Но мужчина даже бровью не повел. Было не до этого.
Не мигая, он следил за тем, как его студентка разворачивается и уходит.
Как усаживается на заднее сиденье автомобиля и захлопывает за собой дверь.
Оставшись снаружи в гордом одиночестве, Марат неподвижно стоял некоторое время. Но пламя, бушующее в крови, никак не утихало.
Требовало выхода. Разрядки. Каменный стояк причинял уже не просто дискомфорт, а самую настоящую боль. И он совершенно не представлял, как выдержит ближайшие тридцать-сорок минут в одном пространстве с ней.
С девчонкой, в присутствии которой его предавало собственное тело.
«Выдохни! Выдохни, черт тебя подери! Нужно успокоиться!»
Не придумав ничего умнее, Каримов обошел автомобиль, открыл дверь с водительской стороны, торопливо схватил пачку сигарет, зажигалку и довольно сухо произнес:
— Прогуляюсь немного! Из машины не выходить — тут могут быть хищники!
— А как же вы? — взволнованно. — Вдруг…
— А меня они не тронут! — заявил раздраженно. — Но ты смело можешь составить мне компанию, если так сильно переживаешь! Развлечемся, пташечка?
— Нет, спасибо. Я останусь с ребенком.
— Разумно!
* * *
Хлопнув дверью, Марат уверенной поступью двинулся вперед.
Опавшая листва громко шуршала под ногами, пока он удалялся вглубь лагеря. Метров через сто остановился. Наощупь достал из пачки сигарету, подпалил и жадно затянулся, чувствуя легкое головокружение от столь необходимой дозы никотина. Едва приговорив первую, Каримов закурил вторую. Может, и самовнушение, но ему действительно полегчало. Попустило. Возбуждение никуда не исчезло, но стало менее… выраженным.
Менее острым. И чуть менее болезненным. А большего ему и не требовалось.
Простояв так еще некоторое время, Марат направился обратно к машине.
Заглянув внутрь, окликнул девушку уже гораздо спокойнее:
— Юля?
— Да, Марат Евгеньевич?
— Выйди-ка на секунду.
Пока она выбиралась наружу, Каримов открыл багажник и достал оттуда пластиковую пятилитровку, наполненную водой наполовину.
А как только Попова оказалась рядом, он всучил ей бутылку со словами:
— Полей!
Безропотно кивнув, Юля подчинилась. Мужчина несколько раз омыл лицо и голову ледяной водой, щедро набирая жидкость полными пригоршнями.
Когда водные процедуры подошли к концу, девушка коротко резюмировала:
— Вам бы полотенце…
— В бардачке поищи.
Попову будто ветром сдуло. Но к тому моменту, когда Каримов убрал бутыль и закрыл багажник, она вновь стояла подле него и смущенно протягивала небольшое полотенце. Выхватив кусок махровой ткани из ее рук, мужчина быстро привел себя в порядок.
— Все. Топай внутрь. Сейчас поедем.
Сам он тоже последовал своему совету и удобно устроился на водительском месте. Возвращая полотенце обратно в бардачок, Марат заметил, что фляжка, недавно брошенная у машины, теперь тоже лежала здесь. Очевидно, Юля подняла ее, пока он гулял, пытаясь успокоиться и взять себя в руки.
— Марат? — тихонько позвал его Артем. — А можно я угощу Юлю бургером?
— Ну, угости, — бросил безразлично, одновременно поворачивая ключ в замке зажигания. Малой шустро расстегнул молнию на своем рюкзачке и, смущенно улыбаясь, протянул девушке небольшой сверток.
Но она тут же воспротивилась:
— Нет-нет! Что ты? Я совсем не голодна!
— Он вкусный! И свежий! Мне Марат купил, когда мы от бабули возвращались. А потом сразу поехали тебя искать …
— Спасибо! Но я правда не…
— Живо взяла у ребенка бургер и съела! — строго прогромыхал Каримов, трогаясь с места. — Ты выпила приличное количество крепкого алкоголя без закуски! Если мои подсчеты верны, последний раз ты питалась не позднее двенадцати часов дня. А сейчас вечер. Хочешь, чтобы тебя развезло на голодный желудок? Не вопрос! Но в таком случае тебе придется остаться на ночь у меня дома — пьяную принципиально никуда не повезу!
В зеркало заднего вида Марат пристально наблюдал за этими двумя.
Юля раскрыла рот и снова закрыла, не издав ни звука. Артем же замер, выпучив от удивления глазенки. Что происходило в тот момент в детской голове, сложно представить. Но спустя секунду он торопливо запихнул угощение обратно в свой рюкзачок и взволнованно улыбнулся.
Каримов покачал головой и устало выдохнул:
— Тема, что за фокусы?
— Марат, пускай она опьянеет!
— Не хочу я опьянеть! — насупилась Попова. — Не будь жадиной! Дай мне его!
— А ты останешься у нас на ночь?
— Нет, конечно!
— Тогда… я сам съем!
— Артем! — грозно нахмурил брови мужчина.
— М-м-м?
— Ведешь себя не по-мужски, дружочек!
Племянник сокрушенно выдохнул. С сожалением покосился на Юлю.
А после вновь протянул ей бургер и небольшую бутылку сока.
— Угощайся!
Благодарно кивнув, девушка приняла еду из рук ребенка.
Но, прежде чем приступила к трапезе, пылко заверила:
— Спасибо! Я обязательно заплачу вам за него!
— И получишь по шее в тот же миг, — усмехнулся Марат.
— За… что?
— Ешь, Попова! Просто ешь.
На сей раз возражать она не стала. Не без удовольствия мужчина наблюдал, бросая мимолетные взгляды в зеркало, с каким аппетитом девушка уминает угощенье. Артем тоже не сводил с нее любопытного взгляда.
— Ой! — промямлила она с набитым ртом. — Марат Евгеньевич, а можно мне зарядить у вас телефон? А то родные будут волноваться…
Не оборачиваясь, он протянул ей руку. Вскоре в его ладони оказался ее мобильник. Простенький. Дешевенький. Но вроде современный.
Притормозив на пару секунд, Каримов подключил устройство к зарядке.
Смартфон «ожил», включился. На экране вдруг появилась фотография.
По центру стояла невысокая темноволосая женщина лет сорока-сорока пяти на вид. С одной стороны, буквально светясь от нежности, ее обнимала Юля. С другой — тот темноволосый паренек, с которым она обжималась первого сентября. Который чуть не подрался из-за нее со своими друзьями.
«Дьявол! Как вспомню, аж передергивает всего!»
Скрипнув зубами, Марат уточнил, кивнув на экран мобильника:
— Мама?
— Да. Моя мамуля.
— И что, ты всех своих… кхм, всех подряд с ней знакомишь?
— В каком смысле? — недоуменно.
— Я про парня твоего. На фото.
Повисла пауза. А потом вдруг салон наполнился звонким девичьим хохотом.
— Вы с ума сошли? Это мой брат!
«Брат… Брат… Брат…»
Что-то больно екнуло в груди от столь простого, банального слова.
Тем не менее, взяв себя в руки, Каримов снова ударил по газам.
— Брат? — переспросил удивленно. — Какой еще брат?
Юля нежно улыбнулась:
— Родной. Единственный. Младший.
— Надо же…
— Как можно принять Костю за моего парня? Мы ведь даже внешне похожи!
«Да уж! Действительно! Я — конченый идиот! Стоп! Костя?»
— Хм! Выходит, это с ним ты беседовала сегодня под дверью моего кабинета?
— Угу! — утвердительно закивала девушка.
А потом:
— О! Теперь я поняла, о каких «ухажерах» вы твердили! Позвольте разочаровать: один из них — мой брат, второй — бывший парень, с которым после его… предательства я не желаю иметь ничего общего!
После ее слов на душе стало тревожно.
— Этот хлюпик сделал тебе больно?
— Можно и так сказать.
— А лучше сказать прямо!
— Да. Он систематически изменял мне с моей единственной подругой. Однажды я застукала их, и правда всплыла наружу. И после этого он надеется, что я прощу его? Каким придурком нужно быть, чтобы так думать?
«Твою ж мать! Как? Как у него член поднялся на кого-то кроме нее?»
— Не выражайся, Попова.
— Простите!
— Но мыслишь правильно.
— Не знаю. Я просто так чувствую.
— Есть такой тип людей. Им нравится предавать.
— Да. Наверное.
— Ну, а… с Назимовым у тебя как дела?
