я услышала жалобный треск ткани, и сразу стало легко и свободно, и можно было прижаться плотнее к его смуглой коже, немного скользкой от испарины, и потереться об нее, изнывая от мучительного удовольствия…
А потом как-то вмиг стало невозможно больше терпеть, и мы заспешили так, что остатки света померкли в глазах, и весь мир куда-то пропал вместе со своими звуками и запахами. Остались только запахи наших разгоряченных тел, прохлада шелковой простыни, грохот крови, бегущей по общим венам, тяжелое хриплое дыхание одно на двоих, и сердце одно на двоих, и уверенность, что наше «навсегда» – еще впереди…
Упасть на подушки почти без сил удалось лишь под утро. И тут пришел запоздалый страх. И что теперь? Что делать с только что сотворенной восхитительной глупостью? И как дальше жить?
Одно я знаю точно: чтоб там дальше ни было, об этой глупости я не пожалею никогда. Кажется, права была вторая Александра…
Спросить хочется, но никак не решаюсь. А он – будто мысли мои прочитал – заговорил об этом сам. Но заговорил так, что у меня холодок пробежал по спине.
– Кстати, ты уволена.
– Вот так сразу? – я перевернулась на живот и заглянула в глаза этому вероломному негодяю. Зря, ой, зря… Забыла я про погибель-то. И утонула окончательно и бесповоротно.
– Именно… А что ты хотела?
О чем это он? Ах, да..
– А разве не следует объяснить причины? – я потерлась щекой о его плечо. Смуглое, сильное, его так приятно касаться. А я решила ни в чем себе не отказывать.
– Ну… нарушение профессиональной этики подойдет? А еще ты бессовестно хорошо целуешься. Так что, сама понимаешь…
Этот полушутливый разговор ничуть меня не успокоил. И, словно поняв это, Стас сменил тон:
– Думаю, Алена справится. Они вроде бы поладили. Ну, и ты будешь рядом.
– В качестве кого? Рядом?.. – враз осипшим голосом спросила я.
Мне стало неудобно и неуютно, словно подушки и одеяла, которые только что были мягкими, вдруг превратились в жесткие и колючие.
Стас крепко прижал меня к себе заглянул в глаза:
– Должность моей любимой женщины тебя устроит?
И сразу же мир опять стал уютным, а вместе с ним и кровать, в которой я лежала. И руки, которые меня обнимали, тоже были уютными. Но главное – из этого уюта можно не выбираться. Так и остаться в нем.
Оставалось одно «но»…
– Мне будет не хватать Карины… – с грустью сказала я.
– О! Не будет. Она этого не позволит. Ее хватит на всех, не сомневайся.
Я рассмеялась. Это уж точно! Только я не об этом.
– Да нет, после. Когда она уедет.
Станислав приподнялся, облокотившись на локоть.
– Не уедет. Карина остается.
* * *
Я никогда не расспрашивала у Станислава, кто мать Карины – считала, что это неудобно. Захочет – сам скажет. Все, что я о ней знала – это то, что она очень красивая. И, пожалуй, чересчур увлекается экспериментами с внешностью. А вот чего я не знала, так это того, что ее лицо я не раз видела – на экране. Бывшая жена Стаса – актриса. И ей предложили роль, которая «шанс всей жизни». И которая отнимет сумасшедшее количество времени.
Так что его внезапная «командировка» – не командировка вовсе. Он уезжал договариваться с экс-супругой. И договорился.
Бессонная ночь наложила свой отпечаток на мое лицо. Немного темных кругов под глазами и много счастья – в самих глазах.
Я шла в комнату Карины и отчаянно трусила. Как она воспримет главную новость – о серьезных переменах в жизни? И как второстепенную – о том, что няня теперь Алена, а я просто Саша?
– Доброе утро! – бодро сказала я.
Карина сидела на своей кровати и мрачно смотрела на меня. Маленькая копия босса, только с косичками.
Дежавю… Будто теперь она, а не ее отец проводит собеседование. И комната другая, и все другое, а вот пронизывающий взгляд темных глаз почти тот же.
– Привет, – как-то совсем по-взрослому сказала она. – Я остаюсь с вами, вот.
– Ты рада? Или не очень? – осторожно поинтересовалась я.
Карина пожала плечами.
– Двойственное чувство… А вот Джон совсем не рад.
Она покачала ногой, пиная носком туфельки стоящий рядом стул.
– Я очень плохая, да? – буркнула она, не поднимая головы.
– Почему? – растерялась я.
– Я никому не нужна. Мама отдала меня папе, потому что не хочет со мной жить. И ты не хочешь быть моей няней, и отдала меня Алене.. – ее глаза были влажными и несчастными, подбородок дрожал.
Я села рядом с ней, сгребла в охапку и крепко прижала к себе.
– Наоборот! – сказала я и уткнулась носом в беззащитную детскую макушку. И как бы найти те правильные слова? –Ты всем нужна. И все тебя любят. Ты столько времени жила с мамой, теперь и папа хочет с тобой пожить. Ему без тебя плохо. И мне ты нужна, и я всегда буду рядом. И Джону нужна, и коту. Кстати, ты придумала как его назвать?
– Да… – она запрокинула голову и хитро посмотрела на меня. – Я назову его Саша.
– Что-о-о?! – возмутилась я. – Немедленно передумай!
– Хорошо… – важно кивнула она А потом вздохнула и умоляюще посмотрела на меня папиными глазами: – У меня есть к тебе одно очень важное дело. Обещай, что сделаешь все, что только возможно.
– Конечно! – с готовностью откликнулась я.
– Вы с папой поженитесь, так ведь?
Я опешила. Вот к такому вопросу я была не готова. Да и не раздумывала над этим. Мы слишком мало друг друга знаем… Брак – это серьезный шаг. И вообще-то мне никто не делал предложения. Если принимать во внимание только факты – Стас вообще соблазнил меня, воспользовавшись служебным положением, а потом уволил. Негодяй.
Но не скажешь же это шестилетней девочке!
– Ну… – попыталась сформулировать какой-нибудь ответ. – Это вообще-то не решено…
Но,
