выхода, — Каван подмигивает мне и растворяется в толпе.
Никуда не пойду. Я не собираюсь ужинать с ним. Я, вообще, не ем, да будет ему известно. Он что, думает, такое тело можно поддержать ужинами в полночь? Ни черта. Никуда не пойду. Я ещё безумно зла на него за то, что он устроил возле моего дома.
Направляюсь к барной стойке, чтобы передать заказ на выпивку для столика, который я обслуживаю, как вдруг меня ловит менеджер.
Он с каменным лицом сообщает мне, что на сегодня в моих услугах не нуждаются, и я могу идти домой. Шокировано смотрю перед собой, не понимая, какого чёрта происходит? У меня забирают блокнот и поднос, а затем отталкивают от барной стойки. Что случилось? Я плохо работала?
Я так расстроена тем, что меня уволили. Это увольнение, и меня даже не рассчитали. Но почему? Что я сделала не так?
— Каван, — шиплю я. Это он виноват! Вот же дьявол!
Иду в комнату для персонала и яростно пинаю лавочку. Как он мог? Я уверена в том, что правильно нашла виновного. Он специально всё это делает, чтобы я согласилась встретиться с ним.
Зачем? Почему он ко мне прицепился?
— Тэлс, — в комнату влетает друг, и я обиженно бросаю на него взгляд. — Что случилось? Почему тебя отправили домой? Мне передали один из твоих столиков.
— Не знаю. Меня уволили ни за что, — бубню я себе под нос.
— Тебя не уволили, а отпустили сегодня. Завтра ты снова будешь работать, но это ведь странно, — хмурится Ал.
— Нет, это не странно, это дерьмово. Ненавижу его, — шиплю, ударяя ладонью по шкафу.
— Кого его? Кто-то приставал к тебе?
— Да, один придурок, который ни за что избил тебя сегодня.
У него уже вошло в привычку преследовать меня, — хмуро отвечаю.
— Чёрт, Тэлс, в какое дерьмо ты вляпалась? — закатывая глаза, спрашивает Ал.
— Это не я. Это он. Я не виновата, просто работала, и всё.
— Тогда почему этот псих преследует тебя?
— Он считает, что нравится мне, — фыркаю я.
— А это так?
— Нет, конечно! С ума сошёл?! Ты же видел его! — возмущаясь, пихаю друга в плечо, а он кривится от боли. — Прости.
— Всё нормально. И да, я видел его. У него такая ужасная внешность. Отвратительные шрамы, один из них прямо глаз пересекает. Он точно бандит.
— При чём здесь его внешность? Всё с ней нормально. Ты не имеешь права судить о людях по внешности, Ал! — Теперь я специально ударяю его в плечо.
— Тэлс, больно же!
— Так тебе и надо. Не будешь обсуждать внешность других людей. Каван не так уродлив, как ты сказал. Это всего лишь шрамы.
Как бы ты относился к людям, если бы они оскорбляли тебя из-за родинок или рыжих волос и шарахались от тебя? — злобно спрашиваю я.
— Погоди… погоди. Ты что, защищаешь его? И ты знаешь, как его зовут?
Тяжело вздыхаю и пожимаю плечами.
— Наверное.
— Тэлс, и ты ещё удивляешься, почему он думает о том, что нравится тебе? Ты вместо того чтобы сказать ему о том, что он уродлив, сказала, что он красив, да?
Поджимаю губы и снова пожимаю плечами.
— Таллия! Опять? Прекрати всех людей считать красивыми!
— Но ведь так оно и есть! Это ты оцениваешь людей по внешности!
— А ты оцениваешь их по заболеваниям. И чем их больше, тем ты счастливее.
— Это неправда, — шиплю я. — Я просто считаю неправильным оскорблять людей из-за их внешности. Шрамы не уродливы. Они прекрасны.
— Надеюсь, что ему ты этого не говорила?
— Ну, может быть, упомянула, что я не вижу в нём чудовище, и он не противен мне, — тихо отвечаю.
— Таллия, — закатывает глаза Ал, — сколько можно говорить о том, что мужчины расценивают все слова женщины, как приглашение? Теперь понятно, почему неизвестный мне бандит нацелился на тебя. Ты дала ему повод.
— Ничего я ему не давала, не выдумывай. Я сказала ему, что он мне неинтересен.
— Девушки часто это говорят, а мы никогда не верим. Здесь дело в знаках тела, Тэлс, во взглядах и во многом другом. Ты хотя бы знаешь, кто он такой? Чем он занимается? Откуда он? Сколько ему лет? Он убивает людей? Откуда у него шрамы?
— Ага, прямо в лоб спросила обо всём этом, и Каван выдал мне целую коробку с дневниками, которые он вёл всю свою жизнь. Ты больной?
— Я нет, а вот ты да. И что ты собираешься делать? Этот человек опасен.
— Каван не опасен для меня. Он слишком настойчив, вот и всё. Я пойду и скажу ему снова, что ни в чём подобном не заинтересована.
В десятый раз он поймёт.
— Конечно, — цокает Ал.
Швыряю в него топиком и натягиваю футболку.
— Ты уверена, что это разумная идея? Давай, я пойду с тобой, и мы поговорим с ним вместе? — предлагает Ал.
— Тебе было мало того, что он сегодня с тобой сделал? Мне достаточно. Каван имеет несколько вспыльчивый характер, и ты его разозлишь. Его, кажется, злит всё, кроме танцев. Я справлюсь. Когда приеду домой, напишу тебе. — Целую друга в щёку.
— Ты не умеешь общаться с мужчинами, Тэлс. Ты только всё испортишь.
— Испорчу что? — удивляюсь я.
— Он не отстанет от тебя, потому что этот человек прав. Он тебе нравится. Я знаю тебя всю свою жизнь, Тэлс, и никто не делал тебя такой злой, как он. Ты ко всем доброжелательна и никогда не ругаешься. Но между вами что-то есть, и это испортит твою жизнь.
Тебе лучше забыть о нём, тем более он очень стар для тебя.
— Ты издеваешься, Ал? Прекрати вешать на людей ярлыки. Каван не стар и не уродлив. Он просто человек, вот и всё. И я уже о нём забыла. Пока, — взмахнув рукой, выскакиваю за дверь и направляюсь к выходу.
Я очень зла. Правда, я так зла, как никогда в жизни. Каван перешёл все границы дозволенного. Нельзя поступать так с людьми, которые не желают тебе ничего плохого. А он изводит меня. Терпеть не могу этого придурка.
Вылетаю на улицу и сразу же замечаю Кавана. Облокотившись, он
