— Неужели?
Я вспомнила его голодный взгляд и мне стало смешно. Он сам-то в это верит? Уверена, если бы Нил не сдался, блондин либо придумал бы что-нибудь, либо просто сбежал. Прищурившись, Этьен покачал головой, как будто обдумывая варианты.
— Ладно. Возможно, я погорячился, но в любом случае мне грызть себя не за что. И тебе тоже, — он легонько щелкнул пальцем по моему мокрому носу и выключил душ.
Наверное, мне следовало покраснеть. Скажи мне кто-нибудь месяц назад, что я будут вести подобные разговоры, стоя голая в душе, с парнем, с которым у меня даже отношений нет, ни за что бы не поверила. Но если мои щеки и покраснели, то только от горячей воды. Видно было, что Этьена подобная реакция Рапаче если и не удивила, то раздосадовала. Джентльмен до мозга костей он явно был не прочь отчитать друга за отвратительное поведение.
Мы быстро оделись и уже через пять минут ехали домой. Лари ждал нас у самого клуба, и я даже не стала спрашивать, на чем по своим делам отправился его босс. Пока мы усаживались в машину, я успела заметить группу молодежи в скверике рядом с клубом. Судя по внешнему виду и некоторой нервозности, они рассчитывали попасть в заведение Рапаче.
— Их все равно не пустят, — кивнул головой на молодежь Этьен, залезая в машину.
— Почему? Выглядят как богатенькие детки, для которых всюду зеленый коридор.
— В том-то и дело — детки. Нил не хочет связываться с обвинениями в растлении малолетних и прочей ерундой. Клуб приносит неплохой доход и без вчерашних школьников. Пусть и с платиновой картой в кармане.
— Скоро и я буду приносить Нилу доход.
Мне хотелось звучать иронично, но получилось в итоге жалобно, и Этьен какое-то время внимательно смотрел на меня. Еще немного, и молчание грозило стать неловким, но мужчина наконец вздохнул и проговорил:
— Знаешь, не думаю, что Нил отправит тебя работать в агентство. Об этом тебе переживать точно не стоит.
— А о чем стоит?
— О том, что ты собираешься со всем этим делать.
Сказав это, Этьен отвернулся к окну, и до конца пути мы сидели молча, думая каждый о своем. Он был абсолютно прав — со всем этим нужно было что-то делать. Глупо было отрицать, что Рапаче понравился мне с первой секунды, несмотря на весь его флер мрачного типа. Казалось, что вселенная создала этого мужчину специально, чтобы соблазнять меня. Конечно, все очарование растворилось, стоило ему открыть рот, но время в итоге все расставило по местам. Меня тянуло к нему со страшной силой. Хорошие девочки, плохие мальчики, бла-бла-бла — эта история стара как мир.
Очевидно, что и Нил был не совсем ко мне равнодушен. Иначе чем объяснить все эти вспышки, которые очень уж похожи на ревность? Можно ли считать то, что между нами происходит, отношениями?
К концу поездки у меня от вопросов к самой себе разболелась голова.
Был еще один момент, с которым стоило разобраться — угрозы Тулли. Я твердо решила рассказать обо всем Нилу, так как что-то подсказывало мне, что этот извращенец рано и поздно перестанет изображать из себя галантного кавалера и покажет свою гнилую сущность.
Этьен чмокнул меня на прощание и запрыгнул в свой автомобиль, который уже стоял на подъездной дорожке дома Рапаче.
— До встречи, Анна.
Он весело подмигнул, и я впервые подумала о том, что этот высокий светловолосый умник очень близко подобрался к тому, чтобы считаться моим другом. Как бы абсурдно это не звучало в свете того, что буквально полтора часа назад я делала ему минет.
Солнце уже клонилось к закату, а Нила все не было. В самом начале он часто не ночевал дома, но в последние недели такого не было, поэтому я начала волноваться. Побродив немного по пустому дому и поиграв с Рыжиком, я вышла во двор. Под стройными кипарисами заметила Лари с охранником и направилась к ним. Это было странно, потому что охранник обычно всегда находился рядом с Нилом. Мужчины улыбнулись, увидев меня.
— Синьорина Анна, добрый вечер.
— Добрый вечер, Лари. Не знаешь, синьор Рапаче скоро вернется? Хотела обсудить с ним кое-что до того, как лечь спать.
— Лучше перенести ваш разговор на завтра, синьорина. Я отвез господина в поместье фон Штрейхер.
Глава 25
Лари поморщился, словно съел дольку кислого лимона, а я чувствовала себя так, как будто на меня вылили ведро ледяной воды. Разумеется, никто не обещал мне любви до гроба, но после всех разговоров с Этьеном я почему-то всерьез решила, что происходящее между нами имеет вес. Мне ужасно хотелось поговорить с Рапаче и обсудить не только Тулли, но и все, что случилось сегодня. Я была сбита с толку, ошарашена и мне требовались объяснения.
— Синьорина? — Голос Лари звучал обеспокоенно, и я тряхнула головой.
— Ох, прости, я что-то задумалась, — стоило большого труда выдавить беззаботную улыбку, но жалость мне сейчас точно была не нужна. — Отвез, говоришь, к фон Штрейхер? Тогда точно стоит отложить на завтра.
Весело махнув рукой, я пошла обратно в дом. Все. Мужики. Козлы. А Нил Рапаче — предводитель этого козлиного стада! Что мне не нравилось больше всего — так это подступающие слезы и ком в горле. До этого моей реакцией на выходки Рапаче была злость в разных ее формах и проявлениях, а то, что я чувствовала сейчас, мне совсем не нравилось. Не хватало еще распускать сопли из-за человека, который относится ко мне как к вещи.
Я вернулась в свою комнату, следом шмыгнул Рыжик. Кот сразу забрался на кровать, растянувшись на покрывале. Рыжее чудо практически сразу превратилось в мой антидепрессант: стоило погрузить пальцы в теплую шерстку и все проблемы отступали хотя бы на несколько минут.
— Ну и почему он такой? А, рыжий? Он же не может не понимать, что делает мне больно.
— Мррр. — Кот поднял голову, явно ожидая от меня не разговоров.
— Знаю, знаю. Тебе до этого нет никакого дела.
Вздохнув, я запустила пальцы в гладкую шерстку и постепенно успокоилась. Рыжик давно уснул, стрелки на часах беззвучно бегали по кругу, а я все лежала с открытыми глазами. За те часы, что я провела, прислушиваясь к шагам в коридоре, мне стало понятно, что я никогда не испытывала такой ревности по отношению к Антону. Внешне я оставалась спокойной, но внутри разгорался пожар похлеще лесного. Перед глазами стояли позы, в которых Рапаче мог иметь эту милашку, ее блаженное лицо и его тихий стон. Не знаю, до чего довело бы меня подобное самоуничтожение, если бы за дверью не раздались тяжелые шаги.
Меня как пружиной сбросило с кровати. Не отдавая никого отчета в собственных действиях, наплевав на чувство собственного достоинства или чего-то там еще жизненно важного для независимой женщины, я распахнула дверь. Рапаче резко остановился и повернул голову.
Выглядел он… отвратительно. Совсем не так, как выглядит мужчина, поимевший двух красивых женщин за один день. Он смотрел на меня с раздражением, вперемешку с какой-то непонятной тоской. Я ощупывала взглядом его тело, пытаясь найти на нем следы другой женщины, но в итоге все равно возвращалась к темным глазам. Мы оба молчали, и в какой-то момент я просто не выдержала напряжения, хлопнув дверью.
Прислонившись спиной к гладкой поверхности, медленно сползла на пол. За дверью было тихо, и лишь спустя пару минут я услышала звук удаляющихся шагов.
* * *
Спускаясь утром завтракать, я никак не рассчитывала найти его за столом: обычно к этому моменту Рапаче уже либо уходил по делам, либо еще спал, если поздно возвращался. Я замерла в проходе — убегать было глупо, а заходить в одно с ним помещение не хотелось.
— Доброе утро, Анна, — он показал рукой на стул напротив, предлагая сесть.
— Доброе.
Рапаче встал из-за стола и достал из шкафчика набор посуды.
— Спасибо, — пробормотала я, одновременно беря щипчики для салата и к своему ужасу замечая, что рука трясется.
Есть резко перехотелось, но и сидеть с ним в полной тишине, ничего не делая, тоже так себе перспектива. Это был самый ужасный завтрак в моей жизни: мы молча поглощали еду, стараясь не поднимать глаз от тарелок. Один раз я бросила взгляд на его длинные загорелые пальцы, и внутри все сжалось от тоски. Больше я так не делала — авокадо гораздо безопаснее для моих чувств и нервов.
