– О, значит, вы родители Матвея? – с усмешкой уточнила Настя. Ее, кажется, ничто и никто не смог смутить.
– Матвея и Софьи, – с нажимом ответил Кирилл. – Алла Сергеевна, Виктор Андреевич, присаживайтесь, пока готовится ужин. Чувствуйте себя как дома.
– Мы пойдем переоденемся, – зачем-то сообщила Марина, но на нее мало кто обратил внимания.
Впрочем, мне самой не помешало бы сделать то же самое.
– Извините, я тоже отойду ненадолго, – произнесла я и поманила к себе брата, шепнула ему: – Проследи тут, чтобы все было в порядке. Уводи разговор от всех щекотливых тем, любым способом.
– О, какие гости! – а это уже оказался Гоша, про которого, признаться, я успела уже забыть, в таком-то дурдоме!
– Гоша? – мама его узнала. – Не ожидала тебя здесь увидеть.
– Взаимно, – Гоша широко улыбнулся. – Впрочем, мы же теперь родственники…
– Родственники? – удивилась мама.
Черт! Она же до сих пор не знает, что Кир и Гоша братья…
Я оставила мужчин самих объясняться с моими родителями и улизнула к себе. В конце концов, они также участвовали в заваривании всей этой каши, так что пусть теперь отдуваются…
Я переодевалась нарочито долго, максимально оттягивая свое возвращение. Но, к счастью, Киру удалось занять и отвлечь моих родителей экскурсией по участку – я видела через окно, как они бродили по двору. Папа деловито щупал деревья, мама восхищалась клумбами и фонариками, в общем, катастрофы пока не намечалось, и меня немного отпустило. Может, все и обойдется?
Когда я спустилась, в столовой уже собрались все, включая семейство Марины. Отец разговаривал с Кириллом и Гошей, а мама допрашивала Мотю, как ему живется со мной, и не хочет ли он вернуться к ним домой. Тот категорично мотал головой и уверял, что у него все прекрасно. Настя в это время была полностью погружена перепиской в телефоне, Стас с несчастным видом жевал хлеб, а Гена сидел ровно, точно колом подпертый. И только любопытные глазки Марины бегали от одного присутствующего к другому.
– А вот и хозяюшка, – протянула она при виде меня. – Только и ждали тебя… Не начинали…
– Приятно слышать, – сдержанно ответила я.
– Я подаю? – уточнила Раиса.
– Конечно, – отозвалась я.
Мама в этот момент посмотрела на меня с затаенной гордостью. Уверена, сейчас она думала о том, что ее дочь все же удачно вышла замуж, и даже плевать, если не было самой свадьбы.
– Кирилл, а вы не хотите все же устроить свадьбу? – вдруг обратилась она к Киру.
А нет, я ошиблась… Отсутствие свадьбы ее все-таки волновало.
– А то как-то не по-людски…
– Мы подумаем над этим, обещаю, – Кир ослепительно улыбнулся.
– Если он обещает, значит, выполнит, – вставила Марина снисходительно. – Он такой, да…
Мама глянула на нее с удивлением, но промолчала.
– Ну что, по рюмашке? За знакомство? – оживился тут Гена, потирая руки.
Стас потянулся за компотом, но снес попутно соусницу и залез локтем в салат. Мама на это поморщилась. Марина же влепила сыну подзатыльник, гаркнула:
– Аккуратности тебя никто не учил? Или трубы как у отца уже горят, что ничего не видишь перед собой?
– Так я компот… – набычился Стас.
– Сегодня компот, а завтра… На тебе твой компот! – и она сама плеснула ему в стакан напиток, часть, конечно же, выплеснулось на скатерть.
– Я уберу, – было слышно, как Раиса подавила вздох.
Мамин же взгляд становился все напряженнее.
– Ну что, кто говорит первый тост? – Гена, несмотря ни на что, оставался на своей волне.
– Давайте обойдемся без тостов, – произнес Кирилл. – Просто мы рады, что мы все собрались за этим столом.
Я заметила, что Матвей, в отличие от Насти, которая крутила в руке бокал с вином, налил себе сок. То ли в знак протеста, то ли еще не потухли воспоминания о его ночных приключениях в Токио.
Ужин, вопреки моим надеждам, прошел как-то дергано, не спасали даже шутки Гоши.
Когда Раиса меняла тарелки перед чаепитием, мама увела меня на террасу и сразу задала вопрос:
– Я не понимаю, что эта хабалистая особа по имени Марина и ее семья делают в твоем доме? Надолго они у вас? Это как-то неприлично, тебе не кажется? Как ты это терпишь? И Кирилл тоже хорош… Привел в дом свою бывшую… Мне не нравится все это, дочь. Очень не нравится.
Я тяжело вздохнула:
– Ты не представляешь, как мне это не нравится…
И меня прорвало рассказать ей все, как на духу.
– Вот же хитровыделанные какие, а! – мама была возмущена до крайности. – Хуже паразитов! Ну ничего… – ее глаза загорелись решимостью. – Мы с отцом поможем вам избавиться от них!
– Мама, что ты придумала? – мне стало немного страшно. С учетом, что я слишком хорошо знала свою родительницу.
– Увидишь! Витя, иди сюда! – позвала она отца. – Есть важный разговор.
– Мама, может, не стоит?
– Стоит, Софья, стоит, – твердо заявила мама и поплыла к отцу.
Ох, что-то мне тревожно от этого…
– Дорогой зять, – обратилась мама к Кириллу, когда мы вернулись к столу, – не будешь ли ты против, если мы заночуем у вас с Виктором? Просто так давно деток не видели, соскучились… – и она одной рукой погладила меня, другой Матвея.
– А еще у нас подъезд в доме покрасили, – кашлянул папа. – Какой-то дешевой краской. Воняет – жуть. Аллочке от нее голова болит. А когда вся эта гадость высохнет, неизвестно.
– Да, да, – мама печально покачала головой. – Ужасно воняет… И болит… Голова.
Я смотрела на них во все глаза и не понимала, что они задумали. Кир тоже заметно опешил, но все же произнес:
– Конечно, мой дом – ваш дом.
– Вот и прекрасно, – проговорила мама елейным голоском и с вызовом посмотрела на помрачневшую Марину. – Спасибо, мы вам очень благодарны…
Но, как оказалось, это был лишь первый акт их спектакля. Второй наступил, когда пришла пора отправляться спать. Мы с Кириллом успели переговорить и незаметно перенести мои вещи в его спальню, чтобы родители не задавали лишних вопросов, мою же комнату собирались предложить им, но не тут-то было…
– Это восточная сторона? – воскликнула мама, заглянув туда. – Нет-нет, нам не подходит. Вите нужно, чтобы солнце не светило в глаза и не нагревало комнату, иначе он не выспится и у него поднимется давление, – при этом она многозначительно посмотрела на меня. – Ты ведь это помнишь, Соня?
– Ну да… Папа очень чувствителен к свету, – пробормотала я, хотя никогда ничего подобного за отцом не замечала. Он мог спать хоть под пулеметной очередью в окружении театральных софитов.
– Нам бы северную сторону… – мама покрутила головой. – Как насчет этой? – и она ткнула пальцем в комнату, которую занимала Марина с мужем.
– Но это наша комната! – возмутилась та.
– Кирилл? – мама с несчастным видом посмотрела на зятя. – Разве ничего нельзя придумать?
– Ну… Марина, почему бы вам не занять другую комнату? – быстро сориентировался Кир.
– Но она маленькая! Мы все там не поместимся! – Марина пошла красными пятнами.
– Двадцать квадратов для вас маленькая? – тон мамы изменился. – Да мы на такой площади в свое время четвертом жили, и ничего! Сомневаюсь, что и вы привыкли к хоромам! И, на мой взгляд, требовать что-то в гостях у чужих людей – моветон. Вы вообще должны быть благодарны за крышу над головой, которую вам дал мой зять! А еще уважать пожилых людей!
– Да что… Да вы… Да ты… – я впервые видела Марину, потерявшую дар речи. – Кирилл…
– Не кипятись, Маринусик, – Гена положил руку ей на плечо. – Алла Сергеевна права. Мы прекрасно поместимся и в этой комнате. Не нервничайте, Алла Сергеевна, мы сейчас быстро переедем, – заверил он торопливо. – Марина, Стас, шустро давайте…
– Подкаблучник, – Марина бросила на Кирилла презрительный взгляд и кинулась собирать вещи.
Зато мамины губы расплылись в торжествующей улыбке, а папа ей весело подмигнул.
– Что это было? – прошептала я.
– Начало великого переезда, – мама передернула плечами. – Не волнуйся, дочь, все идет по плану. Я же просила довериться мне…
