– Боже, Кира… Ты только взгляни, – пролепетала Анна, роняя слезы. – Мне доченька помахала!
Я приобняла мою чувствительную сестрицу, немного растрогавшись и сама. Покончив с измерениями и снимками, включая тот, на котором четко запечатлелся профиль ребенка, женщина нахмурилась.
– Гм…
Меня охватила паника. Что не так с младенцем? Анна попыталась сесть, но не сумела повернуться. Женщина хмурилась все больше, водя датчиком в поисках уже увиденного.
– Лежите спокойно, пожалуйста.
– В чем дело? Что там такое? – Анна обезумела от страха.
Та расслабилась и улыбнулась:
– Да ничего плохого, просто… – Она умолкла, вновь обратившись к экрану.
– Что – просто? – спросила я, присматриваясь и не видя ничего особенного.
Однако женщина видела.
– Да, так я и думала. Извините, но у вас мальчик.
– Кто-кто у меня? – приподнялась на локтях Анна.
– Надеюсь, вы накупили не слишком много розового, – слегка улыбнулась женщина.
– Нет, это какая-то ошибка! Проверьте еще. У меня девочка! – возмутилась Анна.
Та повиновалась и повторила:
– Простите… Это точно мальчик.
По щекам Анны вновь хлынули слезы, однако теперь по другой причине.
– Нет, нет, нет… У меня девочка! – Она резко повернулась ко мне. – Я думала, это девочка!
– Ну и отлично! – погладила я ее по плечу. – Мальчик – это же классно!
– Я понимаю… – кивнула Анна, снова откинувшись на кушетку. – Мне просто хотелось…
Она закусила губу, чтобы не сказать лишнего. Но я уяснила. Модница и кокетка Анна хотела себе маленькую принцессу, которую можно наряжать. Вряд ли она вообще представляла, как обращаться с мальчиком. Но я знала, что она разберется.
– Сожалею. – Женщина протянула Анне салфетку.
Сестра промокнула глаза, но осталась спокойной. Она молчала до самой машины, а затем сработал ее взрывной характер, который я знала и любила.
– Убью этого полового гиганта! – прорычала она, шваркнув дверью. – Завтра же, как увижу!
Я могла лишь догадываться, что речь шла о Гриффине.
Поморщившись от резкого обращения с драгоценной машиной Келлана, я аккуратно притворила свою дверцу:
– Анна, все утрясется. Мальчишки забавные!
Я мало общалась с детьми – что с девочками, что с мальчиками, – а потому не была уверена в своей правоте. Но разве это не те слова, каких ждут?
Очевидно, нет. Анна уставилась на меня. Глаза ее горели гневом на всех: на специалистку по УЗИ, на Гриффина, да и на целую вселенную, черт возьми. Мне показалось, что я начинаю плавиться под ее взглядом.
– Я ничего не смыслю в воспитании маленьких мальчиков. И посмотри, кто будет ему примером! – Она перенаправила взгляд в окно, предпочтя растопить стекло взамен моего несчастного мозга. – Из него вырастет самодовольный бабник-неандерталец – вылитый папаша!
– Не этим ли он тебе и приглянулся?
Я произнесла это тихо, но Анна услышала и обратила гнев на меня. Мудро промолчав, я завела мотор. Что бы ни было у них с Гриффином, пусть лучше все остается между ними.
Когда мы вернулись домой, ярость Анны немного унялась и стала сменяться унынием. Она даже уронила молча пару слезинок. Ее душа настроилась на девочку. Я положила руку ей на плечо, опасаясь, как бы она меня не укусила – метафорически или буквально.
– Ты полюбишь мальчика точно так же, как девочку. И не переживай из-за Гриффина. Ты же знаешь, что Келлан, Мэтт и Эван не дадут испортить ребенка… чересчур.
Какое-то время Анна тупо смотрела на меня, затем ее пробило на слабую улыбку. Она оставалась ошеломляюще прекрасной даже с мокрыми щеками, сопливым носом и красными глазами.
Я побыла с ней еще немного – присматривала и помогала укладывать вещи. Она летела в Лос-Анджелес всего-то на выходные, а барахла набрала больше меня. Пока я сражалась с чемоданом, пытаясь его застегнуть, она твердила, что хочет быть готовой ко всему. После этого я невольно глянула на ее живот. Будь моя сестрица чуть больше «готовой ко всему», она не оказалась бы в таком положении и не готовилась бы подарить миру маленького Гриффина.
* * *
Дома меня ждал сюрприз. На подъездной дорожке обнаружилась машина Дженни, а сама она стояла с водительской стороны и махала мне. Когда я притормозила рядом, из автомобиля высыпались Рейчел, Кейт и Шайен.
– Что вы тут делаете? – расплылась я в улыбке.
Дженни устремилась ко мне летящей походкой:
– Приехали помочь отпраздновать последнюю ночь в Сиэтле!
– По-моему, мне хватит вчерашнего… – схватилась за голову я, когда эта белокурая егоза повисла у меня на шее.
Шайен сунулась обратно в машину Дженни.
– Ну, мы отпразднуем намного скромнее. – Она вынырнула с сумкой для ночных принадлежностей. – У нас будет вечеринка с ночевкой.
Поежившись, я усмехнулась и указала на дом:
– Неплохо придумано.
Дженни, Рейчел и Кейт подхватили свои сумки, а я отперла парадную дверь. Ключ застрял, как в последнее время случалось уже не раз, и Дженни тронула меня за плечо:
– Эй, как прошла ночь? Все было… тихо?
Подтекст был очевиден. «Не случилось ли что-нибудь между вами с Денни?» Она была достаточно деликатна, чтобы не спросить напрямик, но думала о том же, что и моя сестра: не изменила ли я Келлану. Я замотала головой, стараясь не раздражаться. Сама виновата.
– Ничего особенного… Разве что Денни любовался всю ночь, как меня выворачивало в толчок.
– Тьфу ты! Прости, что напоили тебя, – принялась извиняться Дженни. – Мы не нарочно!
– Незачем извиняться, – усмехнулась я. – У меня и своя голова имеется. – Я нахмурилась, вспомнив, почему с такой скоростью утопила вечер в алкоголе. – Уезжать из Сиэтла труднее, чем мне казалось.
Я перешла на шепот, и зрение затуманилось от подступивших слез. Черт, неужели они потекли?
– Не вздумай реветь! – обхватила меня Дженни. – А то и я начну – так и прохлюпаем всю ночь!
Я рассмеялась, и вскоре мы все слились в общем девичьем объятии. Печальный момент!
– Ладно, хватит, – хмыкнула я, размыкая круг. – Я вернусь. Сиэтл мне такой же дом, как Афины.
Кейт утерла глаза, и ее лицо прояснилось:
– У меня есть конфеты и попкорн.
Шайенн взяла Кейт под руку:
– А у меня – все девчоночьи фильмы, какие бывают.
Вскоре наш праздник ничегонеделания был в полном разгаре. Ночевок с подругами у меня не было с восьмого класса, однако воспоминания вмиг навалились, едва девочки извлекли свои сокровища. Фильмов хватило бы на неделю нон-стоп, конфетами можно было накормить небольшое государство, а косметикой – упаковать мою сестру на месяц. Это явилось поводом к дикому хохоту: мы разукрасились, и мне было наплевать, сколь нелепо это выглядело.
