и защурился от света.
— Попей немного. — протянув ему кружку, сказала я.
— Ну ты Наташа и сука-ответил алмаз и вновь прикрыл глаза. Пить не стал.
Я села на кровать, рядом с ним. Поставила кружку на тумбочку. Тихо взяла его за руку.
— Ты вынудил меня Алмазов. Думаешь я хотела? Думаешь хотела стрелять? Думаешь я всего этого хотела? Жизнь такую? Прятаться и трястись?! — заплакав ответила я. — Мне никто не дал выбора. Ты хоть понимаешь, что мне пригрозили матерью, которая и так от меня отреклась?!Но какой нужно быть скотиной, чтобы родную мать вот так вот бросить и знать, что она пострадает из-за нас с тобой?!Ни за что?!За то, что ее дочь бандита полюбила?!Скажи, ты бы как поступил, если бы это была твоя мать? — еще больше начинала плакать я. — Ты говорил, что все решишь, поможешь. Но в конечном итоге, ты ничего не сделал. Можешь не верить, но все, что я говорила на суде, было от и до вранье, которое меня заставили говорить.
— Брехня это все, чистой воды. Мать она защищала. Либо ты глупа, либо….Твоя мать умерла два года назад…Что ты на это скажешь? Или ты пеклась о какой-то другой матери?
От услышанного я даже плакать перестала. Я убрала от Алмаза свою руку. Я пыталась понять, зачем он все это мне сказал.
— Моя мать жива. Я бы знала если бы….Мне бы сказали. Алмазов, нужно быть последним уродом, чтобы выдумать такое. Ты ведь не такой?!Зачем ты это делаешь?!Мне нервничать нельзя. Зачем ты так сказал??Специально? В наказание?!Зачем?!
— Ты внатуре не знала, Наташ?!Я ж думал ты под дуру косишь. — словно с сожалением ответил Алмазов.
— Не знала. Мне не сообщили. — ответила я, осознав, что все сказанное Тимуром это правда.
Мне вдруг стало плохо. Словно горло кто-то сжал.
Я встала с кровати и качаясь отправилась к двери. Хотелось хоть немного свежего воздуха. Я накинула фуфайку и вышла во двор.
Перед глазами стояло лицо матери, искаженное злобой. В нашу последнюю встречу, после того, как я отказалась помогать брату, она сообщила мне, что у нее больше нет дочери. Она выгнала меня. Никакую помощь от меня она не принимала. На порог не пускала. Я вдруг вспомнила ее последние слова
«Вот умру от горя, из-за тебя, у ног моих холодных потом не стой. У меня больше нет дочери. Родные люди так не поступают. Он ведь твой брат. Две загубленные жизни будут на твоей совести, которой у тебя и нет. Уходи прочь. Будь ты проклята. Все мои слезы тебе вернутся»
Меня тогда спасло лишь то, что у нас с братом фамилии разные. А то поперли бы меня тогда со службы. Да это уже и не важно. Почему же мне не сообщили, она наверное так приказала. Она даже слышать не хотела, что брат не просто распространял наркотики, но и многих свел ими в могилу. Я узнавала. Четверо детей, совсем подростки, пятнадцать лет, умерли от передоза страшнейшей химии, которую он им продавал.
До какой степени можно возненавидеть собственного ребенка, чтобы даже после смерти, мне о похоронах не сообщили?!Как так можно?!Как можно жить с таким грузом и злостью до конца своих дней.
Когда я поняла, что меня развели как малолетку, мне стало еще хуже.
Генерал получается знал, что я давно не общаюсь с матерью. Воспользовался. А остальное я сделала сама. Предала и подставила Алмазова.
Что теперь будет?!Что дальше?! — облокотившись о скрипучую дверь, думала я. Как же тяжело осознавать, как я ошиблась. Как страшно понимать, что я выбрала мать, ее спокойствие, ее жизнь. А она…Она до последнего дня меня ненавидела.
Уже столько времени прошло, как ее нет. А я даже не знала.
Позади меня, в доме послышался стук и падение железных ведер. Это и вернуло меня в реальность. Я обернулась, вытерла слезы и сфокусировала взгляд.
— Чего встал??Шумишь еще-сказала я, увидев Тимура.
— Наташ, заходи в дом, нечего там мерзнуть. Ты беременная.
Тимур был прав. Я вошла в дом, закрыв за собой старую, тяжелую дверь. Не хватало еще заболеть.
Алмазов стоял на одной ноге и чуть не завалился. Было видно как ему плохо и как он слаб. Вот спрашивается зачем вообще вставал, как-будто звали его.
— Еще не хватало чтобы ты здесь растянулся-недовольно буркнула я. — Я тебя не подниму и даже пробовать не стану. Скачи обратно к кровати.
Я обошла Тимура, и сняв фуфайку пошла в комнату. Нервы были на пределе. Я не переставая шмыгала носом. Наверное впервые в жизни, мне было жаль ни кого-то, а именно себя. Надо же, оказывается так бывает. Ты в одночасье становишься не семьей и не дочерью. Но в чем я виновата?!В том что я не стала плодить беззаконие?!Не стала вытаскивать из тюряги преступника?!Да, он мой брат, но он получил по заслугам.
— Наташ, как ты вот так постоянно умудряешься делать?! — прискакав обратился ко мне Тимур. — Виновата со всех сторон ты, а делаешь виноватого из меня?!
— Алмазов…
Я сделала глубокий вдох и вытерла слезы.
— Пусть я во всем виновата, пусть. Во всем. Но что из этого? Дальше то что?!И не тебе говорить мне за мою вину и грехи. Ты обернись назад, и вспомни, скольких ты сам загубил?!Жизни не хватит чтобы тебе грехи свои замолить.
— Полегчало?
— Полегчает, когда ты исчезнешь из моей жизни. Навсегда.
— Нужно было в голову стрелять, а не по ногам…Ты носишь моего ребенка, не забывай об этом. И я не позволю, чтобы он рос без меня.
— Не позволит он…А кто тебя спрашивал?!А если я этого не хочу, не хочу, чтобы мой ребенок знал, кто его отец?!
— О своих желаниях, думай молча. Они больше меня не волнуют.
— И все же в одном ты прав. Нужно было стрелять не по ногам….
Ночью я никак не могла уснуть. В доме стояла темнота и давящая тишина. Я чувствовала, что и алмазов не спит, но такое ощущение, что и не дышит. Я напрягалась. Я спала на соседней кровати, но словно в другой комнате.
— Алмазов, ты спишь?
— Нет-тихо, но не сразу ответил мужской голос. Словно он глубоко задумался.
— О чем думаешь? — вновь задала я вопрос.
— Думаю, что нам нужно уезжать из этой дыры. Ты в положении, тебе нужен комфорт и цивилизация. Как минимум человеческий туалет. Да и вообще….Тебя должны наблюдать лучшие врачи, мало ли что.
— Я вполне хорошо здесь живу. Это только по началу кажется, что все не так, как ты привык. Потом
