Я же никогда не была слабой! Боролась со всеми трудностями, билась, но не сдавалась. У меня был сын, ради которого, даже в самые тёмные и тяжёлые времена я вставала и шла вперёд. Просто наступил момент, когда я уже не смогла подняться, устала быть сильной, не для чего стало жить, и я сдалась.
Сейчас у меня необъяснимым образом появился второй шанс. Новая жизнь. Для чего-то они мне даны? И Пашке тоже. Значит, нужно принять их как дар, не трусить и не паниковать. И будь что будет!
Глава 31
Совершенно напрасно я переживала о нашем с Пашей сосуществовании на одной территории.
Как только мы проводили свекровь домой, мило распрощавшись в аэропорту и помахав рукой взлетающему самолёту, наша жизнь, потихоньку стала входить в спокойное, размеренное русло. Нам даже заново привыкать друг к другу не пришлось, всё как-то естественно, само собой, складывалось.
Несмотря на обманчивую внешность, в моём бывшем-настоящем муже не было уже той юношеской беспечности и легкомыслия. Это был взрослый, зрелый человек, умеющий принимать серьёзные решения.
К тому же он очень старался снова завоевать моё доверие. Незаметно, но настойчиво ухаживал, заботился и няшил меня.
А я мысленно посмеивалась над собой, но не могла пройти спокойно мимо, стоящего у плиты в одних только джинсах, Пашки, не проведя ладонью по заманчивой впадине между лопаток на его спине. Или, тихо подойдя сзади, не погладить ладонями широкие плечи, когда он сидит за письменным столом и строчит лекции в тетради. Пашка ловил мою ладонь, целовал самую серединку её, удерживая мой взгляд, и видя разгорающееся синее пламя в его глазах, я вспыхивала сама. Это была игра. Я, словно ненароком, дефилировала мимо него в красивом белье или выходила из ванной замотанная в одно только коротенькое полотенце, якобы "забыв" свою одежду в комнате. Пашке же достаточно было просто снять футболку, в одних только джинсах и босиком, прийти "за водичкой" на кухню, где я готовила. Постоянно соблазняли друг друга, но больше не заводили разговоров о любви или наших отношениях.
Мы много обсуждали будущее, строили планы и разбирали варианты дальнейших действий.
– Даже если я не буду работать по специальности, вышка мне всё равно пригодится. Когда точно буду уверен, в каком направлении действовать и развиваться – получу второе, третье образование, если понадобится. – Пашка складывал в дипломат конспекты и тетради с лекциями, готовясь к следующему дню. – Какой дебил придумал моду на эти чемоданы? Как я с ним раньше ходил? Нужно срочно купить новую сумку.
Пашка раздражённо щёлкнул замочками, закрывая дипломат, и с недоумением и лёгким отвращением поставил его на стул.
– Страшно неудобная вещь. На плечо не повесишь, руки всегда заняты, места много занимает. – перечислил все недостатки пластикового кейса.
– Зато ты первый модник в институте. – подсмеивалась я, сидя на диване и наблюдая за Пашкиными сборами. Муж только недовольно сморщил свой красивый ровный нос в ответ на мою реплику.
– А ты, Юль? Куда учиться пойдёшь? – закончив сборы, Пашка плюхнулся рядом со мной на диван.
– Вообще-то, у меня есть диплом. Был. – я осознала, что полученное когда-то образование сгорело, испарилось вместе с моей прошлой жизнью.
– А какая у тебя была специальность? – Пашка протянул руку, заправил мне за ушко выбившуюся прядь и с любопытством посмотрел на меня. Ему было интересно всё, вся моя прошлая жизнь.
– Технолог рыбного производства. – и глядя на его скептически приподнятую бровь и улыбку, засмеялась. – Ну это была самая невостребованная специальность, туда почти не было конкурса при поступлении. Ты же помнишь, что отличницей я не была?
В прошлом я всё-таки окончила институт. Отучилась на вечерне-заочном отделении. Так нам с мамой было удобнее приглядывать за Серёжкой.
– Ты работала на рыбзаводе? – неверяще и даже сочувственно смотрел на меня Пашка.
– Пока я окончила институт, все рыбзаводы уже развалились. Так что нет. По специальности я не работала. – я поджала под себя ногу, устраиваясь поудобнее и разворачиваясь лицом к сидящему рядом мужу. – И сейчас я точно не хочу учиться на технолога.
– А куда пойдёшь? Может, в мед или в пед?
В нашем городе, кроме мореходного училища, куда принимали только парней, было ещё три института. Медицинский, педагогический и институт рыбного хозяйства. Ну и консерватория, но это совсем не про меня.
Я в задумчивости почесала нос. И правда, куда пойти учиться? Не в медицинский же. И не в педагогический.
– Юль, а кем ты мечтала стать? – неожиданный вопрос застал врасплох. Я рассеянно захлопала глазами, глядя в заинтересованное лицо Паши. И правда, кем я мечтала стать? Ведь наверняка когда-то мечтала. Но совсем не помнила об этом.
– Юла, ты так глубоко задумалась, что мне уже стало страшно. – посмеиваясь Пашка поднял руки в шутливом умоляющем жесте. – Только не говори, что мечтала стать космонавтов или актрисой.
Я фыркнула в ответ. Не знаю я, кем хочу стать. Лет двадцать не задумывалась уже.
– Ты же понимаешь, что это бесперспективные профессии в ближайшем будущем? Всё развалится. И космос, и кинематограф.
– И что теперь? Учится на экономиста или юриста? – я возразила из чистого упрямства. – Мама всю жизнь бухгалтером корпела. Я скучнее и зануднее работы не представляю.
– Юрист неплохо, конечно, но необязательно. Зарабатывать деньги буду я, а ты выбери себе занятие по душе.
– Актрисой? – подначивала я с самым серьёзным видом. Никогда не мечтала об этой профессии, но удержаться от шуточек не получилось.
– Ну если хочешь, можешь актрисой. – неохотно согласился Пашка. – А можешь совсем не работать. Я сумею прокормить нас.
– А если бросишь меня, я как жить буду? А если в сорок бросишь, или в пятьдесят? Найдёшь двух по двадцать. И прости-прощай, любовь всей моей жизни!
Ага! Прямо сейчас! Разбежалась! Нашёл дурочку. Доверить своё будущее благополучие ему?
– Я же сказал, что не брошу. – насупился, нахмурил брови свои соболиные. – Юля, прекращай!
Пашка сердился, я злилась. Вот так, зачастую из малейшей искры у нас разгорались ссоры. Я дулась в углу, а Пашка уходил заниматься какими-нибудь домашними делами. На удивление он оказался очень приспособленным к бытовым заботам. Мыл полы и посуду. Запросто мог затеять стирку в старенькой стиральной машине. И очень вкусно готовил. Не делил домашнюю работу на мужскую и женскую. Без проблем мог перегладить постельное бельё или мои блузки и платья. А я, глядя на него со стареньким утюгом в руках, не могла долго обижаться. Кто может устоять от вида полураздетого атлета со шваброй в руках или пекущего блины и ловко переворачивающего их на сковороде?
* * *
– Юль, ты не беременна случайно? – вопрос мамы застал меня, с аппетитом поедающую хрустящий огурец, врасплох. Я с удивлением покрутила малосольный огурчик, рассматривая его со всех сторон. Вкусно же просто!
– Нет, мам. Не беременна.
– Вы бы повременили с ребёночком. Пожили для себя. Не спешите. – мама пыталась делать вид, что это просто случайный разговор. Отвернулась к плите, на которой закипал чайник.
– В чём дело, мам? Ты не хочешь внука? – я отодвинула подальше от себя миску с огурцами, одуряюще вкусно пахнущими свежим укропом и чесночком.
– Подумала, рано вам. – пожала мама плечами, не поворачиваясь ко мне. – Вы молодые совсем. Паша ещё учится. Да и тебе в этом году опять попробовать поступить надо. Не ко времени пока детки.
– Ма-а-м? Ну-ка посмотри на меня.
– Ну что? – мама как-то устало и удручённо вздохнула и повернулась.
– Что случилось? С чего такие разговоры? – наседала я.
– Да ничего не случилось, Юль. Так просто, подумала, что не спешить бы вам с ребёнком.
Она суетливо разливала кипяток по чашкам. Гремела крышечкой заварного чайника. Дёргаными движениями достала чайные ложки из выдвижного ящика шкафчика. Я не сводила с неё требовательного взгляда.
