—Леш, я бы правда не села за руль пьяной. Я не дура, понимаю последствия. Просто хотела забрать свои вещи и вызвать такси. Даже не заводила бы двигатель, – приподнимаю голову и свой ответ вещаю, всматриваясь в глаза мужчины. Он внимательно изучает мое лицо и кивает, опуская взгляд на дрожащие губы.
Почему-то мне очень-очень хочется доказать ему, что я никогда бы не стала ездить в нетрезвом виде. И еще мне так же сильно хочется, чтобы он поверил.
—Хорошо, я услышал, что хотел, — он проводит ладонями по спине, одаривая очередной лавиной чувств, что точно меня задушат.
Дыхание сбивается, мне кажется, что еще мгновение, и я снова потянусь к грубо очерченным губам со шрамом на нижней и буду их целовать.
—А с старлеем тоже не собиралась?
Черт…это так смешно, что я снова улыбаюсь. А мгновения назад плакала.
—Тебя позлить хотела. У меня ведь получилось?— с замиранием сердца наблюдаю за реакцией спецназа. Она есть, и она очень…яркая. Я ловлю эмоции и цепляюсь за то, что жду определенных. В итоге получаю их.
—Ты мастер спорта в этом, — слова патокой разливаются по ушам.
Леша слегка отталкивает меня к рулю и стягивает с себя футболку. Я в первом ряду наблюдаю за тем, как у него перекатываются мышцы при самых обычных движениях. Сейчас я очень завидую его жене, ведь она долгое время официально могла наблюдать за этим представлением.
А наблюдать есть за чем. Руки, пресс, грудь…покрытая темными волосками — это все настолько выразительное, что к такой силе перманентно хочется касаться.
Стянув с себя белую футболку, спецназ натягивает ее на меня, полностью прикрывая голое тело. Ощутить его влажную одежду на себе — так же приятно, как быть обласканной руками с шероховатыми пальцами.
А моя рука так и чешется…хочу коснуться. И касаюсь, несмело проведя пальцами по кубикам пресса, спускаясь вниз к подрагивающему и все еще эрегированному члену.
Накрываю и его ладошкой, считывая реакцию. Он дышит чаще, придвигается ближе. Теперь наши губы в сантиметре друг от друга.
Головка крупная и все еще влажная.
—Мы продолжим только после того, как я узнаю всю правду, — шепчет он мне в губы, едва касаясь, а затем подхватывает за бедра и сажает на пассажирское сидение. —И когда ты перестанешь быть невестой моего лучшего друга.
Леша и сам одевается, запуская одновременно двигатель. Машина плавно едет дальше по уже знакомому мне маршруту. Я грызу губы, представляя наш дальнейший разговор.
А он будет.
И будет явно сложным.
Тянусь к груди и сжимаю подарок отца в надежде, что он придаст мне сил. Цепочка с крестиком холодит кожу
—Пицца или суши?
—Пицца, а лучше мясо, да побольше…— шепчу в ответ своему спецназу. Тот переводит на меня игривый взгляд.
—Ты точно молодая девушка?
—Паспорт показать? Хотя ты должен был спросить об этом раньше, спецназ. До того, как мы и «того» и «этого».
ГЛАВА 20
АРХАНГЕЛЬСКИЙ
Я понимаю, что совершаю ошибку. Вообще дох*ра чего понимаю, пока везу ее в свой загородный дом. Отлегло, когда услышал ответ девчонки. Почему-то до последнего не хотелось верить, что она могла бы пьяной ездить за рулем. Ну не такая, бл*ть, она! Не такая, хоть натяни мне глаза на сраку.
И предпочтения совсем не как у девушки, а как у мужика, честное слово. Мяса и побольше, говоришь? Это я тебе организую.
Едем молча, и только в голове прокручивается, что так или иначе сегодня я узнаю то, что мне определенно не понравится. И чем больше я развиваю эту тему, тем херовее мне становится при мысли, что теперь я точно потеряю друга, потому что влип с девчонкой по самое не балуй. Руки сжимают руль сильнее, я так пытаюсь сублимировать, что ли?
Это сложно, ведь она голая на соседнем сидении и уже повесила нос, сжав себя двумя руками. Но ничего не может скрыть аппетитные формы, при взгляде на которые во рту скапливается слюна, совсем как при взгляде на аппетитный шашлык на голодный желудок.
Член в штанах призывно подпрыгивает, и я торможу себя сразу, не позволяя фантазии разыграться. Нет-нет-нет.
Вообще ни разу нет. И это безобразие надо заканчивать. Идея приходит в голову быстро.
—Я в магаз за жрачкой.
Девчонка кротко кивает, мол, все ок.
Торможу у первого попавшегося магазина и первым делом скупаю там мясо. Она хотела мяса? Она его получит.
Какой-то отдаленной частью своего поплывшего от секса с Викой мозга думаю, что она может сейчас сбежать. Машина не закрыта. Но она сидит и ждет меня. И это греет душу вместе с тем, что холодит ужас от потенциальной потери лучшего друга.
Я должен все узнать. Почему мне кажется, что там не все так просто, как кажется? Почему?
Серый не мог же заставить? Он не ублюдок…но зачем тогда брак? С отцом договорились? Вряд ли, он не был из тех людей, кто предпочитает договорные семьи. Скорее презирал их, ведь во всем был за честность.
Я все еще помню, как на парах он рассказывал о завоевании собственной жены. Да не мог такой пообещать свою родную дочь кому-то. Тогда зачем брак? Затравленный взгляд Вики все еще стоит перед глазами, как бы она не рисовалась передо мной сильной и независимой.
И тот первый шок от встречи с лучшим другом будущего мужа было сложно скрыть. Да и затем я следил за ней и за ним. Если у Серого точно клеммы сорвало, то у Вики явно и намека на чувства нет. Она неживая рядом с ним, просто будто бы должна стоять рядом, улыбаться, целовать его. Эти фото из инсты я смотреть не могу, но они упрямо лезут из каждого поста общих знакомых.
Всюду, словно специально норовят мне сетчатку спалить к ебеням. И даже там не видно чувств.
Теперь у меня есть официальная причина, почему диджитализироваться я больше не хочу и почему в шаге от удаления приложения к чертовой матери. Вот почему, бл*ть!
—Наличными или картой, молодой человек? — слышу внезапно и перевожу взгляд на растекающуюся передо мной кассиршу. Ну так-то оно так. Я ведь по пояс голый и все еще с довольно внушительной выпуклостью в области паха.
Мда уж. Хоть в стриптиз, честное слово.
—Нал.
Зрачки тетки расширяются, она прикусывает губу и рассматривает меня. Пакет с маринованным мясом опускаю пониже. Мне вот не хватало, чтобы тут подумали, будто бы реакция на нее. Остальные продукты бросаю по пакетам. Дома у меня мышь повесилась.
Расплачиваюсь и выхожу. Но все равно ощущение, что меня рассматривают под микроскопом, не покидают.
Замечаю, что Вика опустила стекло и тоже смотрит, и это приятно, черт возьми. И вдогонку к приятностям играю мышцами, как умел еще в восемнадцать лет в качалке. По-моему, это первый раз, когда я применяю запрещенные приемы, чтобы баб цеплять. Обычно они у меня на шее сами и без вспомогательных средств.
А здесь хочется показать себя во всей красе, что ли? Та куда уж еще показывать, она все видела. Только явно еще не рассмотрела.
Шутка со штангенциркулем зачетная, решаю, что в целом-то на даче он у меня есть, так что можем применить по назначению.
Продукты бросаю в багажник, а сам сажусь в машину.
—Думал, что я сбегу? — играя своими трусиками, проговаривает Вика. На меня не смотрит, зато я смотрю на белый лоскут ткани в ее маленьких ручках. Эти пальцы только недавно скользили по моим плечам.
—Мыслишка такая проскочила. Но я же тоже умный мужик. Нашел бы за пару минут, от меня не сбежишь.
Вика смеется и переводит на меня игривый взгляд.
—Фигня. От любого можно сбежать, все дело в тактике, которую применяешь.
И в этих словах я вижу ее отца.
Девчонка больше не смеется, а, понурив голову, сдавленно выдыхает, и дальше мы снова едем в тишине. Уже в доме она по-хозяйски придерживает мне дверь, когда я заношу пакеты, внимательно обводит взглядом прихожую и гостиную. На ковер не смотрит…
Будто избегает. А чего? Мы ведь все еще повторим, малыш. И не раз.
—Я развожу костер, а ты садишься рядом и рассказываешь все от начала и до конца. Соврешь — наказание последует незамедлительно. И тебе оно не понравится…
