ощетиниваюсь.
– Я же сказал, что нет! Ты разве не слышал?
– А мне кажется – да! – мгновенно меняется в лице отец, рявкая на меня. – Потому что только идиот в восемнадцать лет заявляет подобную чушь!
– Подожди, Ренат, – останавливает мужа мама, усаживаясь на мою кровать. – Руслан, ты сделал кого-то беременной и у вас проблемы? – спрашивает напряженно.
Я хмурюсь, смешавшись. Даже для меня этот разговор слишком откровенный.
– Не знаю.
– Что?! – она изумленно поднимает брови.
– Черт… нет! Нет у нас никаких проблем! Я же сказал, что люблю ее! Я что, должен сто раз прокричать, чтобы вы поняли?
– И откуда же она появилась, эта твоя любовь, что мы о ней первый раз слышим?
– Ниоткуда. Она всегда была. Просто вам не было до этого дела.
Черт, я понимаю, что мои слова звучат пафосно, и что я выгляжу идиотом в глазах родителей, но этот тот редкий случай нашего разговора, когда я говорю, как есть.
– Всегда, значит. Ренат, – мать обращается к отцу, закидывая ногу на ногу и складывая руки на коленях. – Мне кажется, или это бунт и наш сын намекает, что у него много свободы и плевать он хотел на свою судьбу?
Но я сам отвечаю:
– Тебе кажется! Девушка существует, и я ее люблю. На самом деле я давно решил, что женюсь на ней. При чем тут свобода? Я не виноват, что ваши планы отличаются от моих.
– При том, Руслан, что ты зависишь от нас. Этого мало?
– Не мало, мам, – отвечаю упрямо, – но так будет не всегда.
Мать достает из кармана электронную сигарету и закуривает. Приглаживает волосы у уха и поднимает бровь с намеком, что внимательно меня случает.
– Ну, хорошо. И на что же ты собираешься жить?
Я пожимаю плечами.
– Я что, первый такой? Пойду работать, как все.
Отец скептически фыркает и, переглянувшись с матерью, складывает руки на груди:
– Куда интересно? Грузчиком ко мне на стройку? Учти, я не беру в штат неучей, а в офис компании тебе дорога будет закрыта. Я никогда не смирюсь с тем, что мой единственный сын разменял шанс стать моим преемником на студенческий брак по залету.
– А хоть бы и так! – я продолжаю ощетиниваться. Эти двое меня никогда не поймут!
– А твоя пассия хоть знает, какое ей счастье достанется? – спрашивает мать почти весело. – Уверена, она будет в восторге от таких брачных перспектив! Потому что на нас не рассчитывай, сынок. Мы еще с ума не сошли. Но если девочка в положении и это причина драки – лучше расскажи, как есть. Обещаю, я помогу решить проблему. Ты же знаешь, я умею давить на людей.
– Я же сказал, мам – нет! И не вздумай ни с кем разговаривать, я тебе не прощу!
– Руслан! – одергивает меня отец, но я уже заведен и шагаю вперед.
– Чего вы от меня хотите? Чтобы я жил по вашей указке? Залез под юбку этой Каролине и трахнул ее вам на радость? Тогда раньше надо было думать, а не вспоминать обо мне, когда вам удобно и нужны связи! Я не хочу ее, ясно? Хватит за меня решать, у вас и раньше это не получалось! Мне не нужна капризная мажорка, пусть пилит мозги кому-нибудь другому! А я уже выбрал себе жену!
– Господи… Ты только послушай себя, Руслан. Как смешно твой спич звучит со стороны, – пыхнув дымом и хмыкнув, поджимает рот мама.
– Ну и пусть!
– Но почему с этой твоей девочкой нельзя просто проводить время?
– Потому что с ней я хочу жить, а не проводить время! И я… я уже сделал ей предложение!
В комнате повисает пауза, в которую я действительно ощущаю себя последним идиотом и сопляком.
– Не рано ли ты, и не многого ли хочешь, Руслан? – наконец сердито произносит папа. – Штаны сначала самостоятельно натягивать научись, герой!
– И научусь!
– Ну, женишься ты, а потом что будешь делать? Когда через месяц или год мозги встанут на место и любовь пройдет? Разведешься? И кому ты будешь нужен с таким резюме, сын? Какая приличная семья захочет с тобой связаться, особенно если будут хвосты?
– Я не собираюсь с ней разводиться. Я – не вы!
– Рот закрой, сопляк! – зло бросает папа, но мать останавливает его.
Поднявшись с кровати, подходит ко мне и кладет руку на локоть.
– Подожди, Ренат. Мы так и не узнали главное! И сколько же ей лет, Руслан – твоей девочке? Сколько лет дурехе, которой ты задурил голову?.. Семнадцать?.. Шестнадцать?.. Я даже спрашивать боюсь. Только проблем с законом мне в моем статусе и не хватало!
– Девятнадцать.
– Ха! – отпускает мать смешок с явным облегчением в голосе. – Ренат, так это она задурила голову нашему простофиле! Дала всё, что можно дать, и решила захомутать, пока он слюни развесил! А что, люди мы не бедные, а ты, Русик, у нас единственный сын! Так, может, начнешь уже соображать, пока мы не сделали это за тебя?!
– Уйдите.
– Что?
Так далеко в своей грубости я еще не заходил, но мне плевать. Они никогда меня не услышат.
– Выйдите из моей комнаты. Оба!
– Ты это нам говоришь, Руслан? – Мать пораженно отдергивает пальцы, а я отворачиваюсь.
– Вам. Или я выйду из квартиры сам и больше не вернусь!
***
Алиса
Новогодние праздники пролетели, а мысли так и не отпустили. И душевная легкость не вернулась, хотя о разрыве с Владом я по-прежнему ни капли не жалела. Но в моей жизни одномоментно многое изменилось, и я всё еще свыкалась с этим. Уже не возвращалась к себе вчерашней, но еще и не была готова сказать, чего же я хочу в настоящем.
Рыбкин приезжал снова, и мне показалось, что на этот раз мы поговорили спокойнее и друг друга поняли. Я не хотела возвращения ни к отношениям с Владом, ни к нашей дружбе. Мы закрыли оба этапа встреч, и сердце подсказывало, что я поступаю правильно. Я пообещала парню, что не стану таить на него обиду и попросила не вспоминать обо мне. В конце концов, он имел право быть счастливым с другой девушкой, раз уж к этому пришел. Я просто не вписывалась в круг его общения и в его жизнь.
Но тогда в чью вписывалась?
Каждый раз думая о Руслане Марджанове, я не могла себе ответить честно, что с нами будет дальше. То, что я чувствовала к этому парню после нашей ночи не превратилось через неделю ни в досаду, ни в сожаление.
Но и
