Раздалась тихая трель сотового телефона. Натка насильно всучила аппаратик Лерке и даже добилась разрешения главврача.
— Привет молодым мамашкам! — Веселый голос Натки звонко звучал в телефоне.
— Ох, легка на помине, — тихо проговорила Лера.
— Тебе не обо мне сейчас думать надо, а о дочке. Кстати, как назовешь?
— Сонечкой.
— Фаина! — проорала куда-то Натка. — Твою правнучку звать Софьей! Не иначе Лерка тебе потрафить решила! Иудейским именем дочь назвала!
— Уймись, несчастная! — улыбнулась Лера. — У нас не одна русская царица такое имя носила! Загляни в историю!
— Да? — искренне изумилась Натка. — А я, наивная, думала, что Софья — это еврейское имя. Ну, да бог с ним. Тебе что покушать привезти?
Лерка вздохнула. Натка каждый день столько провианта ей таскала, что нянька уже взмолилась — некуда в холодильник пихать, все вываливается.
— Передай своей ненормальной подруге, — ворчала нянька, — холодильник рассчитан на троих мамаш, а тут только твой харч! Пусть поменьше таскает.
Лерка передала, но Натка поняла по-своему. Теперь она носила сумку для Леры и вторую — персонально для няньки Груши. Та чертыхалась, но унять Натку Баскакову не под силу даже такой личности, как нянька.
— А ты чего у нас делаешь? — решила Лерка незаметно перевести тему с еды.
— Я борюсь с твоей бабкой! — рассмеялась Натка. — Она мне не дает окна вымыть. Говорит, что холодно.
Лерка усмехнулась. По части наведения чистоты Натка и бабушка постоянно соперничают. Бабушка просто любит чистоту, а у Натки на этом пунктик. Если бы у нее было больше времени, она драила бы свою квартиру раз в два часа. Но учеба в институте дает возможность будущему доктору мыть полы лишь утром и вечером. И слава богу, а то Вера Николаевна ворчит, что линолеум придется менять. От столь рьяного усердия дочери в нем скоро появятся дырки. Фаина в этом смысле поспокойнее, но окна в квартире моет раз в месяц. Кстати, как раз перед Леркиными родами и вымыла. Зачем же снова морозиться?
— Ты глупая овца! — отрезала Натка, когда Лерка осторожно высказала данную мысль. — Соньку привезут через пять дней! В квартире должна быть полная чистота и стерильность! Так что я закругляюсь, пойду шубу надену и буду ваши стекла драить!.. Ой, ну ты гляди, она уже на подоконник взобралась! — вскрикнула она. — Фаина, немедленно слазь оттуда!.. — И Натка отключилась.
Лерка положила телефон в тумбочку и задумалась. Как все-таки меняют людей обстоятельства. Если бы Лерке кто-нибудь хотя бы пару лет назад сказал, что бабушка позволит называть ее на ты и по имени, она рассмеялась бы тому в лицо. Бабуля всегда кичилась своей воспитанностью и культурой и некую американизированность в отношениях между взрослыми и молодыми людьми не принимала ни в каком виде. Но под грузом возникших проблем последних месяцев Натка как-то совсем естественно перешла с бабулей на ты, а потом и по имени стала называть. И Фаина проглотила! Даже вроде и не заметила. Правда, Петька и Тина не позволяли с ней такой фамильярности, решив, что данная привилегия касается лишь Натки. Но все одно — это нонсенс.
— Кто тут Лера Пересветова? — раздался от двери тоненький, какой-то измученный голосок.
— Я. — Лерка приподнялась на койке.
В проеме двери стояла Надька-кормилица. Больничный выцветший халат болтался на ней, как на вешалке, но даже его не хватало, чтобы прикрыть выпирающую грудь.
— Здравствуйте. — Надька прошла и присела на краешек Леркиной кровати. — Я поблагодарить вас пришла.
— Вы? Меня? — Лерка округлила свои глаза. — Что вы, это я вам так благодарна! А то моя Сонечка совсем голодная!
— Господи! Как это чудесно! — Надька всплеснула руками. — То есть это не чудесно, конечно, вернее...
Лерка улыбнулась.
— Я поняла, не трудись.
— Ну, да я хочу сказать, что твоя девчонка просто спасение для меня. Так хорошо кушает. А мой... Вот мои первые дети...
И потекла извечная беседа всех молодых мамаш. От поноса до красной сыпи на ручках. Оказалось, что сынишка у Надежды уже третий. Первые девочки-близняшки, — мамина отрада. Но муж очень хотел сына.
— Он сказал, что если рожу пацана, озолотит.
— Ну и как, начал уже озолачивать? — вклинилась женщина на соседней койке. В больницах такая скука, поэтому все принимают живое участие в любых разговорах.
— Да нет, не получится пока, — махнула рукой Надька. — Он год назад в такую аварию влетел, ужас. Хотя совсем не виноват был. Но у того мужика, что нашу машину раскурочил, такая адвокатша была зверь прямо! Мало того, что нашу машину пришлось продать и новую купить, еще Валька в такие долги влез — до сих пор никак не расплатимся.
— Вот сволочь! — возмутилась соседка. — Все они, эти адвокаты, лишь бы свое урвать!
Надька с женщиной стали обсуждать тему продажных непорядочных служителей Фемиды и о Лерке как бы забыли. Лерка же вжалась в койку и не шевелилась, боясь даже вздохнуть. Отчего-то стало тревожно.
— А тут я еще как раз забеременела, — продолжала Надька.
— Чего ж рожать-то решилась? — изумилась женщина. — Долги бы отбили, вот тогда и...
— Так-то оно так, но после девчонок у меня проблемы были, поэтому доктора сказали, что, может, больше детей и не будет. Так что мой крылатый мальчик приказал рожать. — И она гордо улыбнулась.
— А почему крылатый? — вновь удивилась соседка.
— А он у меня летчик-международник, — пояснила Надька. — Хороший у меня муж, заботливый, верный. А как девчонок любит!
Хо-о-оп! Сердце стукнулось о гортань и стремительно покатилось в живот. Муж Надьки и есть тот мерзкий Валентин! И кормила сегодня Надежда дочь своего милого заботливого мужа! А девчонок он любит! Еще как любит! Только повзрослей!
— Ой, заболталась я совсем, вам же отдыхать надо. Вон Лерочка вся побледнела даже. — Надька встала. — Ты не переживай, Лер, я твою Сонечку покормлю еще пару дней, а уж потом я с сынишкой выписываюсь. Кстати, а ты где живешь? Не в Измайлово?
— Нет, — прохрипела Лера.
— Жаль, а то бы я тебе молоко сцеженное отдавала, — вздохнула Надька. — Свое-то лучше всяких смесей. А так все придется в сортир спускать. Ну, пока, девчонки!
Надька открыла дверь и вышла.
Счастливая. Нас же только в пятницу отсюда выпустят. Ох, еще пять дней тут париться, — сокрушалась словоохотливая соседка.
«Господи, спасибо тебе, что именно в пятницу, а не в среду! — мысленно молилась Лерка. — Хороша бы я была, если бы в день выписки столкнулась с Валентином. Это же надо попасть именно в этот роддом!»
На сотой больнице настаивала Вера Николаевна. Она с рук на руки передала Лерку своей однокурснице милой Светлане Григорьевне, которая все девять месяцев наблюдала Лерку, а в ночь родов примчалась и сама приняла Сонечку. Но кто же мог подумать, что жена Валентина будет рожать именно в это время, именно в этом роддоме! Мистическое совпадение! А может, все-таки она ошиблась и это не тот Валентин? «Надо спросить ее фамилию», — решила Лера.
