Сильные руки подняли меня, ставя на ноги. Остин взял мое лицо в ладони, заставляя смотреть в глаза.
— Джейн? — встревожено позвал он, и я отступила, качая головой.
— Я в порядке, — ложь легко сорвалась с языка. Развернувшись, я направилась к выходу из столовой, настолько быстро, насколько позволяла боль, пронзавшая все тело при каждом шаге.
Остину не составило особого труда догнать меня. Он нес наши рюкзаки, молча следуя за мной, не пытаясь ничего спрашивать или просто говорить. В общежитии он открыл дверь и первым прошел внутрь нашей комнаты. На немного дрожащих ногах я последовала за ним, морщась от пульсирующей боли в спине. Остин защелкнул замок двери.
— Ложись на кровать, — небрежно бросил он через плечо. — Схожу за аптечкой. Надо обработать рану.
— Со мной все нормально, — наперекор усилившейся боли сказала я.
— Ты хочешь, чтобы стало хуже? Чтобы дошло до больницы? Потому что у врачей точно возникнет вопрос по поводу всего этого, — Остин махнул рукой, окидывая взглядом комнату. — И не думаю, что подобная история не вызовет ажиотажа.
Не дожидаясь моего ответа, он направился в ванную. Не в силах продолжать спор, я послушно легла на прохладные простыни своей постели, скрещивая руки под подбородком, и стала ждать. Вернувшись, Остин приставил стул к кровати и взял ножницы из аптечки. Я вздрогнула, когда его рука тронула мою спину, и он раздосадовано пробормотал:
— Да когда ты перестанешь шарахаться от меня? Я не причиню тебе вреда.
В этом у меня не было никаких сомнений. Вне зависимости от ситуации я безоговорочно доверяла ему, сама не понимая почему. До сегодняшнего дня во мне жила только неприязнь к этому парню.
— Мне придется разрезать твою футболку, — мягко произнес Остин, глядя на меня своими голубыми глазами. Я кивнула и отвернулась, чтобы не видеть его лицо.
Моя футболка приподнялась, послышался звук режущейся ткани. Ножницы избавились и от бинтов. Теплые пальцы коснулись моей оголившейся кожи, и я вжалась в матрац, зажимая в ладони простынь, в попытки скрыть свою реакцию на его близость.
— Не бойся, — тут же среагировал Остин, отдергивая руку.
— Я… Просто пальцы холодные, — запнувшись, солгала я.
— Извини, — мне послышалось, или его голос действительно звучал виновато?
Остин принялся обрабатывать мою рану, начиная с плеча. Когда он дошел до лопатки, то, замявшись, тихо сказал:
— Не могла бы ты…
Ему не потребовалось заканчивать предложение. Протянув руку назад, я одним движением расстегнула застежку бюстгальтера, полностью оголяя спину, и спрятала лицо в мягкую подушку, скрывая пылающие щеки.
Остин осторожно втирал холодную мазь в поврежденную кожу, принося облечение. Я медленно вдыхала и выдыхала, пытаясь справиться с волнением, вызванным его бережными прикосновениями. Ударом по моему самолюбию было то, что он видел во мне лишь пациента, нуждающегося в помощи.
— Мне жаль, что он ударил тебя, — проговорил Остин, когда его пальцы достигли низа спины, где оканчивался след. Я промолчала, и он встал, отодвигая стул. Открылась молния сумки, зашуршала одежда, и на мои плечи легла рубашка, пахнущая мужским одеколоном.
— Спасибо, — прошептала я, засовывая руки в рукава, и поднялась, запахивая рубашку на груди. Быстро я схватила одежду с кровати, прижимая ее к себе, и, мельком взглянув на Остина, стоящего ко мне спиной, шмыгнула в ванную.
Переодевшись в пижаму, я вернулась в комнату и обнаружила Остина, лежащего на кровати с пакетиком льда, прижатого к лицу. Услышав мои шаги, он сел, с тревогой глядя на меня.
— Ты как?
— Я в порядке, — упрямо повторила я, игнорируя боль, которая порой становилась такой сильной, что хотелось застонать в голос.
— Господи, Логан меня прикончит, — Остин встал, подходя ко мне. — Он доверил мне тебя, а теперь ты еле ходишь.
— Нормально я хожу, — отмахнулась я и залезла на кровать, поджимая под себя ноги. Захотелось прижаться спиной к стене, но о любимой позе придется на время забыть.
— Зачем ты влезла в драку?
— Что, прости? — переспросила я, не веря своим ушам.
— Если бы ты не набросилась на этого парня, ничего бы с тобой не случилось.
— Их было четверо против одного, — членораздельно, как слабоумному, разъяснила я, слезая с кровати и вставая, но все равно глядя на него снизу вверх.
— Я бы справился с ними и без твоей «помощи», — рассерженно воскликнул Остин, при последнем слове изобразив пальцами воздушные кавычки.
— Прости за то, что решила тебе «помочь», — следуя его примеру, я тоже выставила вперед пальцы, показывая кавычки.
— В следующий раз, будь добра, не лезть.
— Учту. В следующий раз я палец об палец не ударю, чтобы помочь тебе в чем-либо, — парировала я, не на шутку вспылив.
— Тогда, возможно, мне не придется ни перед кем объясняться! — рявкнул Остин и отошел к своей кровати, доставая телефон.
— Вот и отлично! — я даже притопнула ногой, ставя точку в нашем разговоре, и забралась под одеяло, отворачиваясь к стене. Был разгар дня, спать не хотелось. Поэтому, потянувшись, я достала потрепанный том произведений Фенимора Купера и углубилась в чтение, демонстративно не замечая осторожных взглядов, которые бросал в мою сторону лежащий у противоположной стены парень.
У нас обоих имелось достаточно упрямства, поэтому до самого утра никто не произнес ни слова.
Проснулась я от рассерженных мужских голосов, проспав всю ночь в одном положении на животе, поэтому настроение у меня с каждой секундой лишь ухудшалось.
— Один день, Остин. Один чертов день! — кричал Логан, стоящий ко мне спиной. Я приоткрыла один глаз, наблюдая за разворачивающейся передо мной ссорой.
— Я не виноват, что она влезла, куда не следовало…
— Тебе всего лишь надо было не допустить этой драки.
— Этот ублюдок швырнул в нее салатом, и я должен был просто сидеть? — Конорс, до этого сидевший на своей кровати, вскочил на ноги. Теперь парни стояли друг напротив друга, гневно сверкая глазами и сжимая кулаки.
— Нет, но необязательно все решать кулачным боем!
— А знаешь, Парсон? — голос Остина поднялся на октаву выше. — С меня хватит!
Он рванул к шкафу, раскрывая дверцы и начав бросать свои вещи в уже раскрытый рюкзак.
— Ты бросаешь это дело? — недоверчиво спросил Логан, и Остин обернулся к нему.
— Это никакое не дело, Логан. Я понимаю, она твоя сестра, но мне предпочтительней заниматься своими профессиональными… — Конорс запнулся, поймав мой изумленный взгляд, и у него вырвалось ругательство.
