Как хотелось Яне дотронуться до его кожи! Но она, даже в близком к эйфории состоянии, все равно стеснялась.
Она почему-то была уверена, что у него гладкая смуглая кожа… Из глубин памяти всплывали картинки – фильмы про индейцев. Она их очень любила, всегда с замиранием смотрела. И мама была не против, потому что там не целовались. А если и снимали скальп – ну, так «это же кино!». Конечно, у тех индейцев были разрисованные лица и не было татуировок. Зато обязательно красивое безволосое тело и смуглая кожа…
Янка не удержалась и засунула пальцы за ворот футболки, на спине… «Боже! Атласная горячая кожа… Ой…» она почувствовала, как рука Мартина делает то же самое… А потом переходит вперед, лаская кожу шеи, ключиц…
– Ай! Черт! – вскрикнула Янка, разом выскакивая из непривычного дурмана.
– Что?!
Мартин отодвинулся и увидел, как она поморщилась и опустила глаза вниз. Он посмотрел туда же и увидел вцепившегося Яне в ногу котенка. Кит «закогтился» и еще зубы пустил в ход. Как его оторвать от хозяйки?
– Его надо было сразу кормить. Он ест, как бегемот! Наверное, до крови подрал, – с сомнением в голосе сказала она. – А когда он вырастет? Что тогда? Мартин, возьми на кухне, в нижнем ящике корм в пакетике, насыпь ему, иначе мне идти с ним на ноге – его сейчас не сбросить.
Как только Мартин зашуршал кошачьей едой, мелкий бандит оттолкнулся от Янки и помчался на звук сыплющегося в миску корма.
– Ты разбойник. Разве можно девочек обижать? Тем более, такую красивую и добрую.
Яна слушала увещевания Мартина и улыбалась. Он возник рядом совершенно неожиданно:
– Давай-ка посмотрим, что натворил этот людоед?
Он включил в коридоре свет и присел на корточки перед Яной.
– Ну да, прокусил кожу и оцарапал. Надо обработать. Где аптечка?
– Я сама. Ты же в душ хотел…
Опять у нее слова вырвались раньше, чем она подумала. Щеки тут же залил румянец.
– А я не откажусь, – тихо проговорил Мартин.
– Только у меня нет футболки твоего размера.
– И не надо. У меня запасная одежда всегда есть в сумке.
– А зачем? – с любопытством спросила Яна.
– Я иногда хожу на тренировки каждый день, поэтому сменная одежда обязательно при мне.
– Ясно. Иди тогда, чистое полотенце возьми там, в шкафчике. А я пока разогрею все и приведу себя в порядок.
Она кивнула вниз, указывая на испорченную одежду. Мартин согласился.
Яна прошла в комнату, слыша, как за спиной закрылась дверь в ванную. Она, обессиленная, села на диван. Ее все еще трясло от эмоций и ощущений, и даже нападение кота не сбило этот настрой. Такое поведение Кита не было для нее чем-то необычным, обрабатывать раны она и не думала. Вдобавок к этому ее фантазия рисовала Мартина под душем, и … где-то внутри, внизу живота что-то ныло и тянуло.
Наконец, выдохнув, Яна встала и направилась в спальню, быстро переоделась в домашнюю одежду: брюки и майку. Взяла с собой кофту и вернулась на кухню. Там довольный Кит умывался, надраивая лапкой мордочку и ушки.
– Ты бандит. Дикарь. Пират. Портишь мне вещи. А я за тобой хожу, кормлю, спать с собой разрешаю.
Она ворчала, кот занимался своим делом. Яна разогрела еду, достала тарелки… Вода в ванной перестала шуметь. «Вот бы мама сейчас увидела эту картину – из моей ванной комнаты выходит мужчина, после душа! Нет, лучше ей этого не знать».
Сзади послышался шорох, Яна оглянулась и замерла…
«К черту бы этот ужин!..» – подумала она. Мартин был в спортивных штанах, футболку держал в руке. Его кожа была гладкая, смуглая, как и предполагала Яна. Влажная, после душа, она притягивала…
– К черту ужин, – поедая ее взглядом, тихо сказал Мартин, повторяя ее мысли-мечты.
Яна забыла надеть кофту и стояла перед разгоряченным мужчиной в маечке на тонких бретельках и в домашних брюках, которые из-за ее худобы съезжали постоянно, обнажая все косточки. Сама девушка своей «стройности» не замечала, она к ней просто привыкла.
Мартин сделал к ней один большой шаг и сразу оказался рядом. Яна смотрела на него, не отрывая взгляда.
– Если тебя что-то напугает, или будет не по себе, просто скажи мне об этом. Не молчи, хорошо? – попросил он.
– Хорошо…
Он подхватил ее на руки, Яна обняла его за шею. Так много соприкосновения кожи к коже!
Осторожно проходя дверные проемы, Мартин отнес Яну в спальню. Посадил на край кровати, а сам присел на корточки перед ней.
– Ты такая худенькая, боюсь сделать тебе больно.
– Не теряй время на разговоры, Орка…
Услышав из ее уст свое бойцовое имя, произнесенное шепотом, Мартин напрягся. Не надо бы ей будить в нем зверя. Рано еще.
Аккуратно взяв ее за плечи, уложил спиной на кровать. Сам лег рядом, опираясь на локоть. Яна смотрела на него, взгляд был чуть-чуть настороженный. Мартин, едва касаясь, провел пальцами по контуру ее губ, подбородку, скулам, и дальше – вниз, выводя на шее какие-то замысловатые узоры. … Казалось, он рисует ее в своей памяти.
– Ты такая красивая, Яна, – еле слышно сказал он. – Хочу трогать тебя всю…
– Трогай…
Она подняла руку и погладила его волосы, опускаясь пальчиком по гордому профилю, переходя на шею, грудь, и чувствуя литые мышцы. Мартин не был качком. Все в нем было гармонично.
Он поймал ее руку и прижал к своим мягким большим губам. Яна задышала чаще.
Продолжая держать ее за ладошку, он наклонился к губам, мягко прижался к ним, вызвав тихий стон, и … самообладание начало отступать. Но тут Яна сама прихватила его нижнюю губу, высвободила руку и обняла за шею. Больше намеков Мартину не требовалось. Он углубил поцелуй, язык уже хозяйничал во рту Янки, сплетаясь с ее языком.
Они не замечали ничего вокруг – были только их жаждущие тела.
Ладонь Мартина легла сначала на живот, потом начала медленно перемещаться вверх, к груди… Яна ждала этого, ей хотелось ощутить снова его касание там, как было тогда в серверной. Она уже задыхалась от поцелуя! Мартин выпустил ее губы, продолжая целовать скулы, шею, ключицы, опускаясь все ближе к жаждущей груди. Он не мог больше терпеть – так хотелось попробовать на вкус эти маленькие напряженные бусинки.
Рука оттянула край майки, и горячие губы накрыли нежно-розовый сосок. Янка вскрикнула от обжигающего удовольствия, вцепилась ему в волосы.
– Мартииин… как хорошо, горячо…
Он сам не мог остановиться, словно никогда не делал этого раньше. Но ее маленькая грудь вызывала в нем дикие желания. Мартин переместился к другой груди… и снова тихий вздох-вскрик и шепот сквозь пересохшие губы:
– Мартин…
Ему мешала ее майка, но приходилось изворачиваться, а хотелось зацеловать ее до полной потери ориентации и сознания. Янка крутила головой, стонала, сжимала ноги. Мартин видел и понимал, чего она хочет.
Он снова впился в ее рот, а рука хозяйничала, поглаживая, прищипывая, лаская… Потом его ладонь поползла ниже, забралась под ее брюки и слегка прижала живот… Яна приподнимала бедра ему навстречу, цеплялась руками, за что придется. Мартин не смог себя сдержать: его палец дотронулся до того самого места, что разжигало в Янке огонь. Она была очень горячей… Он нажал на клитор и чуть потер его…
То, что случилось дальше, стало даже для него, с его немалым опытом, полной неожиданностью: она распахнула глаза, в них плескалось непонимание. Янка бы и закричала, но Мартин все еще целовал ее, не выпуская из захвата.
А тело жило своей жизнью… Оно содрогалось, скручивалось, Яна сжимала ноги все сильнее. Мартин уже не мог шевельнуть пальцем. Наконец, он выпустил ее губы, и она испуганно всхлипнула, вцепившись в него ногтями и все еще вздрагивая. Слезы выступили у нее на глазах:
– Что это было? Что это было? Я так испугалась…
Мартин смотрел на нее и улыбался.
– Чего ты испугалась?
– Такие необычные ощущения…
– Тебе было плохо?
– Не знаю. Я никогда такого не испытывала. Что ты сделал со мной? Что это было?
