Залезаю в переписку и набираю сообщение:
“Ты же не думаешь, что бабка на входе может меня остановить? Лучше тебе взять трубку, Снежана. Я в любом случае попаду в общежитие и снесу нахрен твою дверь, если ты не ответишь на звонок!”
От того, что называю Снежинку её полным именем меня самого же коробит. Она никакая не Снежана. Для меня она только Снежинка и никак иначе. Моя Снежинка.
Отправляю сообщение и, дождавшись, когда она его откроет, снова набираю её номер.
Гудок, второй, третий, десятый и, когда я уже собираюсь скинуть, она неожиданно отвечает на вызов.
— Чего ты хочешь, Борцов? — от отсутствия каких-либо эмоций в её голосе меня колбасит.
— Что за вопрос, Снеж? Поговорить я хочу!
— О чём?
Зависаю как идиот, тупо не зная, как реагировать.
Я всего чего угодно ожидал. Что она орать будет, даже рыдать в трубку. Неизвестно, правда, от чего, потому что я реально не понимаю, что могло произойти. Но уж никак я не ожидал, что Снежинка будет такой тотально спокойной. Отстранённой. Блин, да она разговаривает со мной так, будто ей поступил звонок из разряда “у меня для вас есть интересное предложение”, и она устало вздыхает, желая побыстрее отделаться от назойливой телефонной рекламы.
— В смысле, о чём, Снежан? Почему ты ушла из квартиры? Почему трубку не берёшь? Что вообще происходит?
— А зачем мне брать трубку? — спрашивает так, словно реально не понимает, что мне от неё нужно. — Я все условия исправно выполнила. Завтра ты уезжаешь. Так что наш договор подошёл к концу.
— Договор? — переспрашиваю как полный идиот.
— Ну да. Или ты деньги хочешь мне передать? Да ты просто переведи мне на карту. По номеру телефона можно, она у меня привязана. Ну и удачи тебе.
— Снеж, ты серьёзно сейчас?
— Так, Борцов, я что-то не поняла, ты платить что ли не хочешь? Знаешь, ну это свинство с твоей стороны. У нас был договор — я провожу с тобой время, ты мне за это платишь. Заметь, ты даже бонус от меня этой ночью получил, а он в перечень предоставляемых услуг вообще-то не входил. Так что будь так добр оплати.
Мне как будто лопатой по роже шарахает от её слов. Что это, чёрт побери всё значит? Договор, бонус…
— Какой к чёртовой матери бонус, Снежан? — рявкаю, начиная звереть. Сжимаю трубку так сильно, что белеют пальцы. — Ты кем себя сейчас выставить пытаешься? Ты понимаешь вообще, что ты несёшь?!
— Так, Борцов, во-первых, не кричи, — отвечает спокойно. — А во-вторых, я вообще не понимаю по какой причине ты психуешь. Ты мне предложил провести с тобой время за деньги, и я согласилась. Время с тобой провела. Командировка твоя подошла к концу. Оплати услугу и езжай спокойно в свою Москву.
— Услугу, значит, — выдавливаю и чувствую, как всё у меня внутри обрывается нахрен. — Ты уверена, что вот так всё хочешь закончить, Снежан?
— А что, ты рассчитывал со мной ещё разок переспать перед отъездом? Прости, Лёш, но у меня на эту ночь были другие планы, — замолкает на мгновение, тяжело выдыхая. — В общем, Лёш… я желаю тебе удачи… в жизни, в карьере и вообще… и очень тебя прошу… не звони мне, пожалуйста, больше.
В ушах звенит звук отбойного гудка.
Значит для неё это был просто договор. Деньги в обмен за услугу.
А ты, Борцов, просто идиот.
Эпилог
Две недели cпустя
Снежинка
Теребя молнию домашнего халата, нервно расхаживаю по комнате из угла в угол.
Прошло две недели с тех пор, как Лёша уехал. Ровно четырнадцать дней и восемь часов с тех пор, как его самолёт приземлился в аэропорту Шереметьево.
Я знаю это, потому что как последняя дура отслеживала в интернете информацию о посадке его рейса.
Прошло две недели, а мне до сих пор погано. Проклятый московский козёл! За каких-то десять дней умудрился влезть мне под кожу так основательно, что никак теперь не получается его оттуда вытравить.
Сколько бессонных ночей я провела после его отъезда. Сколько слёз было пролито в подушку. Она, кажется, вообще не успевала высыхать.
И ведь сама же его отпустила. Сама сделала всё, чтобы выставить так, будто для меня это был всего лишь договор. Что всё, что между нами происходило, ничего не значило.
А как иначе? Не могла же я позволить ему меня растоптать? Этот козёл меня обманул и ноги вытер! Наврал про долг, прекрасно зная, что мой босс уладил этот вопрос, и я никому ничего не должна. И всё для чего? Чтобы просто затащить меня в койку!
Вот и получил от меня на прощание ту, кого с первого дня во мне видел — дешёвую проститутку.
Он ведь даже деньги мне в итоге на карту перевёл! Ровно ту сумму, на которую мы изначально договаривались. И про рекомендацию же не забыл. Через курьера мне её переслал.
Так что, видимо, моя финальная роль в аниматорской карьере далась мне успешно…
Хотя, признаюсь, когда разыгрывала по телефону этот спектакль самой от себя так было противно, что удавиться хотелось.
Успокаивала себя только тем, что мы ведь не так много времени провели вместе. Он уедет, и я очень скоро просто забуду эти новогодние праздники. Так, словно Борцова вообще никогда не было в моей жизни.
Наивная, глупая Снежана…
Не забывается этот гад… Никак не забывается…
А теперь ещё, как выясняется, очень велика вероятность того, что, уехав, Лёша оставил мне вечное напоминание о себе.
Тяжело выдохнув, вытаскиваю из ящика прикроватной тумбочки небольшую длинную коробочку. Оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что в коридоре тихо и никто из моих соседок не собирается вернуться.
Руки трясутся как у эпилептика, когда я вытаскиваю из коробочки тест на беременность.
Я сделала его примерно пять минут назад и, кажется, этого времени достаточно, чтобы проявился результат.
Застываю в нерешительности, сжимая тест в руке.
Чёрт, это гораздо тяжелее, чем я думала. Оказывается, не так уж это и просто — взглянуть правде в глаза.
Ну что, Снежинка, всего секунда и решится твоя судьба.
Либо у меня будет шанс забыть этого московского гада, растоптавшего моё сердце, либо со мной навсегда останется его маленькая часть.
Судорожно втягиваю воздух, до упора забивая лёгкие, и на выдохе медленно разжимаю кулак.
Сердце дёргается и замирает в тот момент, когда мой взгляд застывает на двух ярких розовых полосках на тесте.
Конец
