– Здравствуйте и уходите! – потребовала, стараясь говорить тише. – Ба! – Я укоризненно посмотрела на бабулю.
Вот зачем она её пустила?!
– Успокойся, Лиза. Если человек пришёл поговорить, может стоит его послушать?
– Поговорить? О чём? – Я уставилась в лицо Елене Сергеевне.
Надо отметить, что с момента нашей последней встречи, она сильно изменилась. Всегда строгая, с безупречной причёской и макияжем, сейчас несостоявшаяся свекровь выглядела совершенно иначе. Волосы были просто расчёсаны, без стильной укладки. На уставшем лице залегли тени, которые даже не пытались скрыть косметикой. Или это сделано специально? В любом случае здесь этой женщине делать нечего.
Я встала у двери и скрестила руки на груди. Проходить и, тем более садиться, не имела никакого желания.
– Лиза, я не виновата, – произнесла Елена Сергеевна.
Перед ней стоял стакан, наполовину наполненный водой.
– Я вам не судья и не священник, который может отпустить грехи.
– Лиза! – одёрнула меня бабуля.
– Лиза, я не знала, что девочку подменили, – устало произнесла Елена Сергеевна, будто эта новость оказалась для неё непосильной ношей.
– А что вы знали? – Ощетинилась я. – Вы ведь даже не поинтересовались, какой родилась девочка, – бросила упрёк ей в лицо. – Неужели было нисколько не интересно? – съязвила. – Ведь, по сути, она должна была быть вашей внучкой, но вас словно и не было!
Я сыпала упрёки один за другим и никак не могла остановиться, но поняла, что сейчас для меня это абсолютно неважно, и замолчала. Несколько секунд на кухне звенела тишина.
– Я понимаю, каково сейчас тебе…
– Нет. Вы не понимаете! Потому что у вас не отбирали ребёнка! Вы не сможете этого понять, пока не почувствуете, каково это – ни разу не видеть его и, возможно, никогда не узнать что с ним!
– Игорь ушёл из семьи, и я уже давно не видела своего мальчика. Он не хочет со мной даже разговаривать, – пожаловалась женщина.
– Вы за этим пришли?
– Нет. Я… – Елена Сергеевна глубоко вдохнула и шумно выдохнула. – Игорь никому не сказал, по какой причине вы расстались. Да, не скрою, я была рада этому, потому что хотела видеть в своей семье другую девушку. Надеялась, что теперь появился шанс… Но ошиблась. Игорь не просто ушёл, он разорвал все связи. Он отказался от нас. Совсем. Когда мне сообщили, что он пришёл в военкомат и собирается подписать контракт на три года, я всеми силами старалась этого не допустить. Единственным шансом получить отсрочку была девочка, которую ты родила. Да, вы не были зарегистрированы, но факт отцовства никто не отменял. Я попросила Людмилу дать какую-нибудь справку, что у Игоря есть ребёнок, ведь он проходил с тобой все обследования. На что получила ответ: девочка не его дочь. Тогда я поняла, почему он так поступил. Его удалось переубедить пойти срочником, а не контрактником, но этот год, когда ты ничего не знаешь о своём сыне, я прожила как в аду. Он служил в закрытой части, и никогда не звонил домой. Я надеялась, что когда он вернётся, всё изменится. Но этого не случилось. А потом Стас сказал, что девочку подменили, – голос Елены Сергеевны дрогнул, и она посмотрела на меня. – Лиза, ни я, ни Стас, как уверен в этом Игорь, к этому не причастны.
– Почему вы сами ему об этом не скажете?
У меня не было сочувствия к этой женщине. Мой ребёнок ей понадобился только для того, чтобы «отмазать» своего сына от армии!
– Он не хочет меня видеть, и никогда не отвечает на звонки.
– И поэтому вы решили, что имеете право врываться без приглашения в наш дом? Вас не касалось, как мы живём и на что. А сейчас зачем-то пришли? Зачем?
– Я хочу помочь… – прозвучало слабо.
– Помочь? Чем вы можете помочь сейчас? Отобрать мою дочь, когда она найдётся? Так можете не надеяться на это. Её вы не получите. – На удивление, мой голос звучал уверенно и ровно.
– Я хочу её хотя бы видеть… – жалобно проскулила Елена Сергеевна.
– Некого видеть! Нет её! Понимаете? НЕТ! – Я всё-таки сорвалась. По моему лицу текли слёзы, и я никак не могла их остановить. – Потому что её у меня ЗАБРАЛИ! А вы! Вам она совершенно была не нужна ни тогда, ни сейчас.
Несмотря на мою истерику, Елена Сергеевна не сдвинулась с места.
– Стас не хочет огласки. Он боится, что если всё всплывёт, то его карьера может пострадать. Он собирался баллотироваться в этом году и использовал связи, чтобы… чтобы у Игоря ничего не получилось, – произнесла она.
– Что? – Я уставилась на неё немигающим взглядом. От слёз на стёклах были мутные брызги, и я плохо видела выражения её лица. – Но он сам посоветовал сделать повторную экспертизу, – возразила растерянно.
– И она подтвердила бы, что Настя ваша биологическая дочь, – призналась мать Игоря. – Как и суд, который бы вёл «нужный» судья.
– Но почему? – Мои ноги подогнулись, и я, не в силах стоять, опустилась на табурет.
– Для Стаса нет ничего важнее карьеры. Он уберёт любое препятствие, чтобы добиться поставленной цели, и перешагнёт через всех. Он одобрял брак с дочерью Дунаевых, но я только недавно узнала почему. Отец Елены выставил это одним из условий полной передачи пакета акций.
– Вы хотите сказать, что он причастен к подмене?
– Не думаю. Даже уверена, что нет. Так рисковать он бы не стал. Точно бы не стал. Скорее всего… – Елена Сергеевна замолчала.
– Что? – нетерпеливо переспросила её.
– Это Дунаевым было выгодно, чтобы Игорь остался свободен.
***
Я пребывала в ужасном смятении после визита Богатырёвой.
– А вы как съездили? – спросила у меня ба, когда я вернулась на кухню.
Я не стала ничего ни говорить, ни обещать Елене Сергеевне, и до сих пор не могла понять, как можно быть такими эгоистичными, бездушными людьми. Бабуле пришлось меня снова окликнуть, чтобы вырвать из состояния оцепенения.
– А? – переспросила я, так как совершенно не слышала, что она до этого говорила.
– У вас получилось договориться с детективом? – повторила вопрос ба.
– Да, он согласился, – ответила немного рассеянно.
Достала телефон, несколько секунд смотрела на него, не зная, как будет лучше, и всё-таки написала Игорю сообщение:
«Приходила твоя мама».
Ответ пришёл практически мгновенно:
«Сейчас буду!»
Я нахмурилась. Если он каждый раз станет срываться с работы, то это явно отразится на производительности. Тем более в самом начале любого бизнеса требуется намного больше сил и внимания.
«Не нужно. Она уже ушла».
Я уже пожалела, что поторопилась. В конце концов, эта новость могла подождать до вечера.
«Точно? Ты уверена? Всё нормально?»
«Да. Всё в порядке».
«А Настя?»
От беспокойства о Насте мои губы тронула лёгкая улыбка.
«Настя спит».
«Вот молодец! Тогда – до вечера».
Рука дёрнулась написать: «Ждём», но это желание я подавила.
– И что теперь? – уточнила бабуля, которая всё это время не сводила своего придирчивого взгляда с моего лица.
– Не знаю, ба. Игорь вечером заедет, передам ему разговор Елены Сергеевны.
– А детектив что? – продолжала допытываться ба.
– Пообещал сделать всё возможное, – ответила уклончиво.
На самом деле Дэвис ничего не обещал. Он просто начал работу. Но опять же, это я так решила. А иначе зачем было столько времени досконально выспрашивать каждую мелочь? Как и говорила Надя, первое впечатление о Дэвисе было неоднозначное, но это неважно. Главное, чтобы он смог найти ребёнка.
– Этого мало, – проворчала бабуля. – Нужно невозможное, если Богатырёв-старший приложил свою руку. Как только земля таких носит… – качала головой ба.
Как-то носит. Но я промолчала, посчитав вопрос риторическим.
– Ба, я поработаю немного, пока Настя спит.
На самом деле я хотела заняться поисками официальной работы. Ни один суд не примет во внимание, что средств на проживание мне хватает, а в случае каких-либо трудностей, мой, пусть и вполне стабильный, доход не будет не иметь никакого веса. Поэтому мне нужна любая официальная работа. Любая, ведь без опыта по своей профессии меня вряд ли куда возьмут. Но я всё равно упрямо подала объявление и разослала резюме по имеющимся предложениям. А вдруг? И начала просматривать вакансии, которые предлагал сайт.
