Справедливости ради - эту задачку удалось решить только одной женщине, и этот факт - единственное, что сохранило ее в моей памяти.
— Вот этого пластика, Ника. - Я достаю из внутреннего кармана пиджака портмоне, а оттуда - банковскую карту.
— Я тупица, - она уже заливисто смеется. - Все же так очевидно!
Милая славная девочка.
Я мысленно подписываю ее «Фарфоровая статуэтка» и под неслышный звук фанфар, переношу из списка «Продуктовая корзинка» в список второй категории - «Закуски». Кто знает, может быть, когда-нибудь, маленькая девочка Ника перейдет в самый главный список, в котором всегда только одно имя и который озаглавлен предельно ясно - «Главное блюдо».
Глава четырнадцатая: Венера
Глава четырнадцатая: Венера
«Я до сих пор рассчитываю впечатлить тебя тем фокусом», - читаю сообщение, которое висит на экране моего телефона, судя по времени, уже два часа.
Сообщение от Олега, хотя в моем телефоне он подписан Юпитером, и я, интереса ради, даже пометила его имя значком планеты. Перед именем. И вынесла в список избранных контактов. Хотя это как-то слишком смело, потому что в избранных у меня только семья и Ольховская, и за все мои двадцать два года жизни, там никогда не было мужских имен. Но у меня был импульс, противопоставить которому мне было нечего.
Конечно, в ту наше первую прогулку я отказалась от ресторана. И даже от чашки кофе, но взамен на эти, как сказал Юпитер, «два крепких удара по его самолюбию», он потребовал подвезти меня до дома. На это я согласилась. И даже с самой искренней радостью, потому что действительно адски хромала.
Олег проявил себя настощим джентельменом: подвез, проводил до подъезда и не сделал ни единого намека, что хотел бы заглянуть в гости. Но вежливо попросил мой номер телефона. А когда дала его и зашла в подъезд - тут же набрал и попросил не класть трубку, пока не зайду в квартиру. Вместо «до свидания» пожелал «сладких снов».
А на следующий день, когда в шесть тридцать у меня сработал будильник, на экране уже висело сообщение от Олега: «Все, что сделал написатель сего, он сделал исключительно с заботой о твоем здоровье». Тогда я ответила, что мы вроде как перешли на «ты», хотя про себя так и продолжила называть его «Мистер Юпитер». Что он имел ввиду под этим странным сообщением, я поняла только когда через полчаса спустилась на тренировку и заметила возле подъезда представительского класса крутой внедорожник, и водителя с букетом цветов рядом с ним. Он представился, назвался Игорем, передал «Доброе утро» от Олега Викторовича и вручил мне цветы. А потом, не дав отойти от первого ступора, заявил, что на всю неделю в моем распоряжении.
В ответ на мое сообщение, зачем все это, Олег ответил только спустя пару часов, когда я уже воспользовалась его автомобилем, чтобы добраться до спортшколы.
Даже сейчас, спустя неделю, я с улыбкой перечитываю то его сообщение: «Этовсе тот же трюк с пластиком, Ника, только он чуть-чуть дороже, чтобы ты не думала, что я какой-то ярмарочный фокусник».
Честно говоря, ничего подобного мне даже близко не приходило в голову, но разубеждать его я не стала. Вряд ли такому роскошному мужику нужны заверения мелкой соплюхи вроде меня. Ему и я вряд ли нужна, поэтому, подумав и взвесив все «за» и «против», я решила пустить ситуацию на самотек.
В конце концов, как бы цинично это не звучало, в моей жизни еще не было мужчины, который бы просто так «выделил» мне автомобиль с личным водителем. И при этом ни единым звуком не дал понять, что ждет ответную благодарность. За все это время он ограничивал наше общение пожеланием мне доброго утра, пару раз писал днем, интересуясь, как у меня дела на танцевальном олимпе и как поживают мои стопы, и неизменно желал «сладких снов». Но каждое утро водитель обязательно встречал меня с цветами, стаканчиком кофе и бумажным пакетом с полезным сытным завтраком.
— Тебе не кажется все это… странным? - говорит Алёна, и привлекает мое внимание хлесткими щелчками пальцев под самым носом.
Я как раз заканчиваю набирать Олегу ответ на его последнее сообщение: «Не хочу тебя расстраивать, но ты УЖЕ впечатляешь меня каждый день». Отправляю и прячу телефон, переключаясь на сестру. Ей рожать через неделю, а она упорно отказывается лечь на сохранение. Где только силы находит, чтобы еще и мне мораль читать.
— Мне это кажется очень странным, - отвечаю даже не на ее вопрос, а на натянутую интонацию, в которой подтекста гораздо больше, чем в сказанных словах. - Но он точно не псих, на маньяка не похож, не пристает ко мне с разными непристойными фотками в личку.
— Он слишком взрослый для тебя, - заводит свою уж привычную шарманку сестра.
— Я помню, что меня спасет только сверстник, - пытаюсь придать ироничности своему тону, потому что любой разговор о моих сердечных делах неизменно сводится именно к этой фразе. - Прости, что никто из моих сверстников не проявляет ко мне интерес.
— Это потому что ты даже не даешь им шанса. И нечего мотать головой, как будто я своими глазами не видела. - Алёна протягивает руку, несколько раз требовательно сжимает пальцы.
— Нет, - миролюбиво улыбаюсь я.
— Я хочу увидеть этого миллионера-альтруиста, - настаивает сестра. - Ты же знаешь, что у меня аллергия на мужчин, которые просто так устраивают аттракционы невиданной щедрости. Я думала, после некоторых недавних событий, ты сделаешь выводы и снова об ту же стену лоб не расшибешь.
Зря я тогда один разочек поддалась слабости и рассказала ей, как все вышло с Меркурием. Ну как, рассказала - прорыдала белугой на ее надежном сестринском плече часа три без остановки. А теперь пришло время расплачиваться. Нужно пойти в тату-салон и сделать себе надпись на лбу: «Слабость - для слабаков».
— Просто дай мне его фото, - настаивает сестра. - Не бойся, я твоего принца не уведу. Сама понимаешь, - разворачивается из-за стола, за которым мы сидим в маленьком кафе, и показывает на свой шарообразный живот, - в таком состоянии я даже на своего мужика залезть не могу, не то, что на чужого, еще и какого-то офигенного.
Зря я сказала, что у меня есть его фото. Теперь Алёна не отстанет, пока его не получит. Зачем? У нее адский талант находить о человеке всю информацию
