его мнение о меню и концепции в целом, как и ваше, а пока предлагаю отметить встречу нашим сливовым вином.
Холеный парень в простой форме коричневого цвета приблизился и налил нам в бокалы светлую жидкость. Про себя отметила безупречную выправку и манеры официанта. Такое в знаменитых местах не всегда встретишь.
– У вас здесь очень атмосферно. Правда, я давно никуда не выбиралась и мне не с чем сравнивать. Особое внимание привлекает безукоризненно подобранный персонал. Откуда они?
Судя по всему, мои оценки и вопросы попали в точку, потому как лицо Ики расплылось в лучезарной улыбке. Он даже зажмурился от удовольствия.
– Все просто, ммм… простите, вы не представились.
– Майя. Это вы меня извините, просто давно не вырывалась из привычной рутины.
И снова обезоруживающая улыбка. Мне начинало здесь нравится все больше и больше. Только запах вина немного раздражал. Пригубила его, и вкус совершенно не понравился. Вернее, алкоголь.
Наверное, момент пресыщения все же настал. Аккуратно отодвинула бокал в сторону, но была тут же замечена. С облегчением поняла, что мой маневр не вызвал обиды, мужчина просто сказал проходящему мимо парню:
– Лимонад принеси наш фирменный, безалкогольный. – А мне подмигнул: – Что же вы не сказали о своем особом положении?
Как дурочка, хлопая глазами, спросила:
– Каком?
Обезоруживающая улыбка снова осветила его лицо, только на этот раз она меня не вдохновила.
– Ну, том самом. Многих беременных мутит он нашего сливового вина, получше всяких тестов работает. А что касается персонала, так это все местные ребята, тут деревня недалеко. Месяц муштровки, новый стиль – и приличная зарплата с чаевыми творят чудеса.
– Так вот чем ты его охомутала, шлюха! Думаешь, раз залетела, то урвешь себе этот лакомый кусочек? Да я его уже второй год отлавливаю, коза драная!
Все еще находясь в странном состоянии, повернула голову вправо и едва не застонала от досады. Эта баба базарная нам тут все выходные досаждать собирается? А я только поверила в то, что смогу расслабиться…
– Майя, ты беременна?
Уууупс.
Глава 21. Майка
– Антон, в домике поговорим.
Мы уже начинали привлекать внимание своим поведением. Еще бы. Тут тебе и хлеб, и зрелища. Да еще какие. Все в лучших мыльно-пузырных традициях любовных романов.
– Ты же говорил, что не любишь детей и не собираешься их заводить!
Господи, да откуда она вообще здесь нарисовалась? Сидели же нормально, общались с Икой. Кстати, мужчины внезапно и след простыл. То ли за охраной побежал, чтобы вывести эту буйнопомешанную, то ли просто самоустранился.
– Марина, не лезь не в свое дело! Майя, пойдем!
Он протянул руку, и в его глазах было столько не замечавшихся мною ранее чувств… Даже страшно стало. Надеюсь, он поверит мне, что я не беременна, и не потащит это проверять. Хотя, судя по словам бывшей, Антон не горит желанием заводить потомство.
– Как быстро ты меняешь свои показания… А меня ты никуда не возил, вечно одна готовка и работа.
Было видно, что от сцены в духе плохой американской комедии моего спутника спасают две вещи: прекрасное воспитание и выдержка. Пришлось всё же вмешаться.
– Женщина, не возил, значит, не хотел. Смиритесь уже с тем фактом, что моему мужчине вы неинтересны, и дайте спокойно отдохнуть. Понимаю, конечно, что заняться больше нечем, но мы не виноваты в вашем одиночестве и невостребованности.
И снова она стала похожа на рыбу, выброшенную из воды. На самом деле Мариночка представляла из себя эдакую типичную содержанку. Полу-вечернее платье в облипку, огромная, неестественно выпирающая грудь, полный боевой раскрас в стиле «Я такая с утра просыпаюсь». Все в ней просто кричало: возьми меня на довольствие, сладкий толстосум!
На своих выступлениях частенько видела таких спутниц при дяденьках в костюмах. Своеобразный фетиш на однообразных недалеких любовниц. Поэтому в очередной раз задумалась, как такая женщина могла оказаться рядом с рациональным Антоном.
Хотя как: раком, прошу прощения за мой французский. Голову на отсечение даю, что дамочка как клещ вцепилась в него, только не понятно, чего отпустила.
– Ах ты ж, ах ты ж…
В этот раз она решила, что молчать – слишком низко. Ну или просто не могла справиться с обуревавшими накачанное филлерами тело эмоциями. Кто ж их разберет, дамочек этих.
Антон уже тянул меня к выходу. С тоской кинула взгляд на стол, заставленный едой, и мою гору-тарелку. Вообще-то я все еще хочу есть, и всякие бабы базарные не помешают мне в удовлетворении базовых потребностей.
Выдернула руку.
– Антон, я есть хочу. Да пусть орет, мы-то тут при чем?
– МАРИНА!
Мужской громкий голос прогремел на всю столовую. О, еще один участник Марлезонского балета пожаловал. Даже захотелось узнать, кто это, и досмотреть чудную постановку до конца.
Развернувшись к выходу, увидела огромного бугая, естественно бритого, в странно смотрящемся на нем простом наряде, состоящем из джинсов и темной футболки. Малиновый пиджак смотрелся бы уместнее.
Марина вся подобралась, встрепенулась и таким тоооненьким голосочком пропищала:
– Масик, а меня здесь обижают.
Немая сцена. Лично я давно смирилась с тем обстоятельством, что мы стали местными звездами, а Марина явно претендовала на деревенский «Оскар». В виде коровьей лепешки желательно. Где там местные ребята, говорите?
– Кто обижает?
Сказано это было таким голосом, что даже мне с моей наглостью стало страшно. А бугай выдвинулся в сторону меня и Антона. Сзади него семенил бледный Ика. Так вот кто привел этого дядечку… Благими намерениями дорога вымощена…
– Масик, вот он назвал меня гулящей женщиной. Твою законную супругу!
Весь зал как по команде поворачивал головы, то в нашу сторону, то в сторону Масика. Идея остаться здесь на завтрак теперь перестала быть такой уж захватывающей. Есть расхотелось. Шепнула Антону на ушко:
– Ладно, уговорил, пошли в домик.
Потащила его в сторону второго выхода на террасу. Удивительно, но Антон не стал сопротивляться. Не хватало еще нам тут кулачных
