Она так ничего и не ответила.
Чтобы отвлечься от мыслей о Слоан и других мужчинах, я отправился в спортзал при бассейне. Слава богу, что ее так впечатлила моя сценическая жизнь. Каждый козырь сейчас мне на руку.
Через несколько часов, когда я сидел на садовом стуле перед трейлером и испытывал новый каподастр на гитаре, во дворе появился Эрни.
— Как поживает мой любимый жилец? — Он бросил мне пиво и плюхнулся на стул рядом.
Такер пребывал в такой апатии, что даже не поднял головы в знак приветствия.
Эрни ослабил галстук.
— Все утро провел с этими кровопийцами адвокатами. Она, видите ли, алименты хочет.
Я открыл банку, и раздался характерный пшик.
— Которая из жен?
— Четвертая, — улыбнулся он. — Но я взял с собой пятую жену, чтобы позлить ее.
Я усмехнулся.
Эрни сбросил ботинки, снял носки и поставил ноги на траву.
— Ну и как ты? Уже не терпится отправиться в турне?
Самое смешное, что мне действительно не терпелось. Но сейчас…
— Как ты относишься к тому, чтобы взять на гастроли девушку? — спросил я.
— Девушку? Когда ты успел обзавестись подружкой? — Он глотнул пиво.
— Я не обзавелся. Просто она мне нравится. Очень сильно нравится, если честно.
— Я думал, ты хочешь стать знаменитым, — возмутился он. — А вместо этого заводишь подружку?
Я засмеялся.
— Разве нельзя и то и другое?
Эрни откинулся на спинку стула.
— Ни в коем разе. Если ты, конечно, хочешь преуспеть и там и там. Сейчас не время привязывать себя к женщине, друг мой.
Я пожал плечами и отпил пиво.
— У меня и раньше бывали гастроли.
— Таких не бывало. Сейчас ты гастролируешь с лейблом. Вся твоя жизнь изменится, и ты, твою мать, даже не представляешь, как. Женщины ревнивы, женщины отвлекают, они высасывают энергию из души. Поверь мне. У тебя не останется времени даже на себя.
Он отмахнулся от кружившей рядом пчелы.
— Кстати, кто это? Моник, или Моника, или кто там у тебя еще? Черт, только не говори, что это Лола. С этой ты облажался по полной, скажу тебе, в буквальном смысле. Она, конечно, классная телка, я все понимаю, но с прибабахом. — Он сделал еще один глоток пива и посмотрел на меня. — До сих пор звонит?
Я засмеялся.
— Да.
— Она от тебя никогда не отстанет. Однажды ты получишь по почте отрезанный сосок или очнешься прикованным к кровати у нее в подвале.
— Не смешно, — фыркнул я.
Он ткнул в меня своим пивом.
— На прошлой неделе она запустила клюшкой для гольфа в лобовое стекло Канье, слышал? Потом залезла на капот и нассала в трещину на стекле. Похоже, окончательно тронулась. Охрененно талантливая, но с катушек слетела однозначно.
— Да, видел, — покачал я головой. — Как думаешь, что с ней случилось?
Эрни презрительно усмехнулся.
— Она же суперзвезда. Плата за славу. Если им позволить, они высосут из тебя всю кровь до последней капли, а когда ты иссохнешь, будут трахать твое тело.
Я поднял на него глаза.
— Думаешь, наркотики?
— Наркотики, алкоголь, нервный, черт бы его побрал, срыв. Кто знает? Если хочешь знать мое мнение, ей недолго осталось. Для папарацци она всегда была своего рода шлюхой, как Линдси Лохан. В том, что она стала такой, виновата чертова слава. А жаль.
Я шумно выдохнул через нос. Да, действительно было жаль, несмотря на мои с ней отношения. Лола очень умна. Поэтический гений. Я за всю жизнь не встречал настолько музыкально талантливого человека.
— Ты знаешь, что она играет на семи, кажется, инструментах? И поет четыре октавы. Легко, твою мать. — Я покачал головой. — И мы неплохо ладили. Она была классная, она мне нравилась.
Эрни хмыкнул.
— Не сомневаюсь, что ладили. Так бывает, когда творческую химию принимаешь за настоящую. Однажды я тоже ошибся и в итоге женился на жене номер три. Худшие девять дней в моей жизни.
Я захохотал.
— Сказать, что я об этом жалею, — ничего не сказать.
Я покачал головой и уставился на бассейн. С Лолой мы провели целую неделю в ее пляжном домике, записывая песню, и она все это время вела себя просто прекрасно. Сконцентрированная, вежливая. Даже обаятельная. С ней легко было найти общий язык. Мы выпили за новый саундтрек, и пошло-поехало — будто кто-то щелкнул выключателем. Не давала спать до пяти утра, пока писала какую-то тарабарщину в блокнотах, потащила на пляж купаться голышом, ничего не ела. Потом целый день спала, и я не мог вытащить ее из постели.
Я снова покачал головой.
— Я заволновался, позвонил ее менеджеру и попросил забрать ее. Она распсиховалась. Он приехал, и она как с цепи сорвалась, начала бросать мебель с балкона.
— Ну, справедливости ради надо сказать, он еще тот козел, — хмыкнул Эрни. — Как, собственно говоря, и Канье.
Я засмеялся.
На следующий день после истории с мебелью начались нападки, которые продолжаются до сих пор. Я понятия не имел, что мне, черт возьми, делать. А она не отступала. Звонила по ночам, ревела и кричала на мой автоответчик, потом перезванивала и извинялась. Бесконечно слала мне эсэмэски. Заявлялась на студию и устраивала сцены, если я ее не впускал. Что бы я ни делал, ничего не помогало. В конце концов я решил игнорировать ее, надеясь, что рано или поздно ей все это надоест, но она меняла телефонный номер и начинала доставать меня с новой силой.
— Боже, о чем я только думал? — простонал я.
— Не ты думал. А эта песня. Даже не знаю, пожалеть тебя или поблагодарить за твои сексуальные заслуги. — Эрни поднял указательный палец. — Вы переспали один раз, а она увековечила секс с тобой в первой десятке топ-чарта. — Он откинулся и захохотал, продолжая пить пиво.
Я клацнул зубами.
— Рад, что хоть кому-то смешно.
Лола написала мерзопакостную песню о том, как мы занимались
